– Как ты узнал, что я там?

В ее тоне не было обвинения, просто она заметила, что он всегда с легкостью находит ее и редко что-либо объясняет. И хотя он был на балу в честь равноденствия, казалось слишком большим совпадением, что он появился так вовремя, ведь они расстались задолго до роковой стычки.

Какое-то мгновение он молчал, задумчиво сдвинув брови.

– Я присматривал за тобой с тех пор, как ты начала драться в Пещере, – наконец ответил он.

От удивления она открыла рот и уже собиралась спросить, как он узнал об этом, но Ник продолжил:

– В первую ночь я заглянул в разум того мерзкого выродка, видел взгляд, которым он тебя одарил, и мои предположения оказались верны. Он не собирался просто так оставлять это.

Фейт молчала – от недоумения или благоговейного трепета.

– Чем больше ты побеждала… О Боги, Фейт, ты только увеличивала его армию. Он не знал, кто ты на самом деле. И я до сих пор не знаю, как ему удалось это выяснить. Никто из них не знал, но я следил за ними на всякий случай.

Фейт не верила своим ушам. Все это время он защищал ее, а она даже не подозревала об этом. Она настолько увлеклась деньгами и победами, что не замечала надвигающейся опасности, которой подвергала себя и в конечном счете своих друзей.

– Почему? – только и смогла произнести она.

Она не заслуживала этого. Ее друзья, Ник – все пострадали из-за нее, и худшие опасения сбылись. Она не смогла никого защитить и даже, напротив, подвергла их опасности.

Он шагнул ближе, и она сердито смахнула случайно упавшую слезинку, стиснув зубы. Она больше не хотела плакать и ощущала, как ярость и осознание вины нарастают, разрушая ее, как это всегда происходило. Словно почувствовав это, шероховатые пальцы Ника нежно обхватили ее подбородок, и он осторожно приподнял ее голову, призывая посмотреть в глаза.

– Это не твоя вина, Фейт. Они просто злобные, мстительные люди, которым больше не для чего жить. Ты победила честно, – с чувством произнес он. – И, кстати, ты устроила довольно впечатляющее шоу. – Он осторожно улыбнулся в попытке поднять настроение, и, будь он проклят, она могла бы полюбить его только за это.

Они долго смотрели друг на друга, а затем он отпустил ее. Она чуть не застонала, лишившись его прикосновения, но он не отстранился.

– Ты была в моей голове много раз. И думаю, будет справедливо, если впустишь меня в свою хотя бы сейчас, – сказал он тихо и осторожно.

У нее замерло сердце.

– Я думаю… – Она мысленно выругалась. И проклинала мир, проклинала Духов, проклинала все, что делало их такой неподходящей парой во всех отношениях. – Наплевать на эти проклятые последствия. – Она приподнялась на цыпочки, обхватив руками его затылок. А затем их губы встретились, и звезды зажглись, прогоняя тьму, которая начинала поглощать ее.

Руки Ника скользнули по ее талии, обжигая своими прикосновениями. Она уже собиралась отстраниться, ей нужен был лишь один поцелуй, чтобы понять, что она не одинока в своих чувствах, но его объятия стали сильнее, и он притянул ее вплотную к себе, будто знал о ее намерениях. Фейт не возражала. Вместо этого она наклонилась ближе, выгибая спину и чувствуя, что никогда не сможет быть достаточно близко к нему. Их губы слились страстно, почти отчаянно. Каждый порыв и желание, которое нарастало с момента их первой встречи, вылились в этот поцелуй. Ее пальцы запутались в шелке его черных как смоль волос, наслаждаясь этим невероятным ощущением. Его руки, скользящие по спине и талии, заставляли тело пульсировать и посылали волны желания.

Она не осознавала, что они движутся, пока не уперлась спиной в холодную стену. Он склонился над ней, укрывая от внешнего мира. Его руки оставили талию, чтобы обхватить лицо, и она застонала от любви и нежности его объятий.

И когда Фейт уже подумала, что может взорваться от экстаза, он прервал поцелуй. Она едва не закричала. Но Ник остался рядом, коснувшись лбом ее лба, и впервые выглядел таким же запыхавшимся, как и она.

Фейт тихо рассмеялась, и он поднял голову и посмотрел на нее.

– Стоит ли спрашивать, что тебя так развеселило.

Ее глаза горели от восторга.

– Просто подумала, что в конце концов нужно не так уж много, чтобы у тебя перехватило дыхание.

Он хрипловато рассмеялся, и у нее затрепетало сердце. Он выглядел счастливым. Таким, каким она никогда прежде его не видела. И в душе зажегся маленький лучик надежды среди прочих тяжелых переживаний. Осознание того, что она может сделать его счастливым – возможно, в этом и кроется ее спасение.

Глава 36

Лицо Джейкона все еще было бледным и влажным, но дыхание выровнялось, и Фейт следила за ритмичным подъемоми опусканием его груди, сидя рядом. Марлоу осторожно промыла рану, которая продолжала светиться от магии юколайтов. Она ни о чем не спрашивала Фейт, и та не знала, как объяснит это или их неожиданного спасителя фейри.

Ник оставил ее рядом с Джейконом час назад. У него не было причин оставаться до его пробуждения, а Фейт пока не была готова рассказать о нем друзьям.

Когда Джейкон шевельнулся, Фейт тут же вскочила на ноги, вглядываясь в его лицо. Он слегка повернул голову и, распахнув глаза, моргнул пару раз, а потом попытался сесть, но Фейт придержала его за плечи.

– Не торопись, – ласково сказала она.

Он в замешательстве посмотрел на нее, нахмурив брови. Потребовалось мгновение, прежде чем события ночи настигли его, и она поняла это по расширившимся от ужаса глазам.

– Ты ранена? – хриплым голосом спросил он и внимательно посмотрел на нее, а затем на Марлоу.

– Нет, но…ты ранен, Джейк. Прости меня. – Ее губы задрожали.

Он приподнялся на локтях, несмотря на протесты Фейт, и заметил светящуюся линию на животе. Крови уже не было, и рана почти затянулась, когда юколайты начали тускнеть.

Его глаза распахнулись еще шире.

– Как? – только и вымолвил он.

– Я все объясню.

Ей придется. Это приводило ее в ужас, но ни у кого из них больше не будет секретов. Она найдет способ смириться с их мнением о себе и своих способностях, потому что друзья заслуживали правду. Из-за своих тайн она подвергла опасности их жизни и скорее встретит вечность в одиночестве, чем снова допустит такое.

– Можешь двигаться? Думаю, нам всем стоит попытаться поспать, – предложила Фейт, истощенная морально и физически.

Он кивнул, и им