— до 1 августа 1938 года Вторая Мировая Война не начнется, отчего можно было позволить себе слегка притормозить с реализацией прежде стоявшего во главе угла вопроса максимально скорейшего перевооружения армии новейшей техникой. Ох, скольким же количеством врагов и просто недругов он успел обзавестись, отстаивая свою точку зрения из-за опасений начала очередной крупной войны в любой последующий день. Там где следовало проявить дипломатичность или вовсе уступить, он постоянно упирался рогом. Хотя и это, временами, приносило свои дивиденды. Однако же сейчас Геркан четко понимал, что во многих ситуациях следовало действовать несколько иначе. Вот только сделанного уже было не вернуть. Но можно было обнулить! Пусть несколько в ущерб достигнутому положению и с немалым риском для жизни. Заодно виделось возможным остановить маньяка, только-только решившего встать на путь серийного убийцы. Благо время позволяло осуществить задуманное без вызывания в дальнейшем таких вопросов, на которые не окажется логичных ответов. Совсем впритирку. Но позволяло. Очень уж удачно он прежде проживал в Ленинграде в районе Пороховые.

[1] Торгсин — государственная торговая организация СССР занимавшаяся обслуживанием гостей из-за рубежа и советских граждан, имеющих валютные ценности (драгоценные металлы и камни, валюта, антиквариат). В 1932−33 годах через Торгсин было реализовано населению огромное количество продуктов питания, включая самую дешевую муку.

Глава 23

Итоги первой пятилетки

Иосиф Виссарионович Сталин наблюдал за проезжающей или же за проползающей по укрытой снежным покровом Красной площади боевой техникой и параллельно размышлял о превратностях судьбы. Казалось бы, человеку откровенно повезло не сгинуть в авиационной катастрофе, но убежать от смерти, все равно не вышло. Сердечный приступ настиг Калиновского во сне, когда тот находился в летнем лагере близ Кубинки, где со скрипом шло боевое слаживание частей нового воинского соединения. Дело оказалось непростым. Изрядно нервным. Да и начато было поздно, отчего тому пришлось самолично следить за каждой мелочью непосредственно на месте и там же, на живую, сразу вносить необходимые изменения с дополнениями. И вот печальный итог гонки со временем. Давно подававший нехорошие симптомы организм Константина Брониславовича не выдержал очередной нагрузки.

ОГПУ, конечно же, провело следствие. Но каких-либо следов чьего-либо постороннего вмешательства обнаружено не было. Второй человек в УММ и главный военный теоретик применения механизированных войск РККА ушел из жизни по естественным причинам. А ведь в день официального окончания первой пятилетки ему должно было исполниться всего 36 лет. Но до очередного дня рождения комкор[1] не дожил каких-то полутора месяцев. И вот теперь от него осталось лишь имя, что было присвоено 1-ой танковой дивизии, которая прямо сейчас и поражала своей мощью многочисленных иностранных гостей, прибывших оценить военную часть парада в честь 16-ой годовщины Великой Октябрьской социалистической революции. Дивизии, в процессе создания которой он и скончался.

Еще весной этого, 1933, года в РККА вовсе не существовало такого воинского формирования, как танковая дивизия. Имелись батальоны и полки. Отдельной строкой стояли механизированные бригады и даже механизированные корпуса. Но вот дивизий не наблюдалось. Однако многочисленные учения последних двух лет, в том числе проведенные по настоянию Калиновского, продемонстрировали столь огромные прорехи в системе управления корпусами, что он сумел убедить Тухачевского и Реввоенсовет в необходимости сделать шаг назад и реорганизовать их в дивизии с соответствующим снижением количества боевых машин. Тогда же предприняли попытку подтянуть до более весомого, дивизионного, уровня ряд механизированных бригад, передав им высвободившуюся технику. Подобный переход от бригадного устройства к полковому, вряд ли случившийся, если бы не настойчивость Константина Брониславовича, позволил произвести унификацию танковых полков, прежде состоявших в мехбригадах, с таковыми, вводимыми в кадровые стрелковые дивизии. Это в свою очередь изрядно поспособствовало облегчению управления крупной группой войск. А то слишком уж большое расхождение имелось в их составе прежде, отчего даже штабные работники порой допускали ошибки при планировании хода учений. Нынче же первенец подобных преобразований, правда, ради пущего эффекта временно усиленный отдельным полком тяжелых танков, и демонстрировал себя во всей красе, как друзьям, так и недругам.

Вот мимо проехали командирские машины, броневики разведбата и сотни грузовых автомобилей с пехотой в кузовах, либо же с артиллерийскими орудиями на буксире, а следом за ними показались танки. Сотни танков! Не все из них, конечно, выглядели столь же грозно, как новейший мощный танк особого назначения Т-35, способный похвастать наличием аж 5 башен, лишь две из которых несли только пулеметное вооружение. Самому Сталину этот, почти 60-тонный, гигант откровенно импонировал своими солидными размерами и действительно грозным видом. В глазах любого зрителя он как бы должен был олицетворять собой Советский Союз — грандиозного и способного постоять за себя колосса! Все прочие боевые машины РККА, да и всех остальных армий мира, на его фоне откровенно терялись. Исключение составляли разве что его французские и английские одноклассники, существующие, правда, в штучных экземплярах. Но вперед этого гиганта, пока что имеющегося в Москве в количестве 1 штуки, всех зрителей должны были поражать шедшие друг за другом натуральными волнами ПТ-1, Т-27, Т-26 и Т-24. Причем, стоило только показаться в поле зрения генсека шести десяткам штук последних, как тот едва заметно поджал губы. Если поначалу, на организованном свыше двух лет назад показе, этот танк ему приглянулся своим откровенно хищным видом, то уже после принятия его на вооружение и начала серийного производства, резко разонравился, поскольку не смог спасти разбившиеся вдребезги надежды и мечты. А виной всему был доклад, подготовленный специалистами УММ РККА и сведенный в единый документ Калиновским по поводу прошедших в Великобритании военных учений, прочтенный им в конце декабря 1932 года.

Учитывая постепенное развитие моторизованных частей в составе Красной Армии, немалый интерес у аналитиков управления вызвало разыгранное англичанами сражение между механизированной бригадой и засевшей в обороне пехотной дивизией, завершившееся полнейшим разгромом последней. Это было великолепной демонстрацией воззрений самого Сталина касательно хода будущих войн. Внимательно изучая текст того доклада, он то и дело выделял подчеркиванием те или иные моменты, что, либо интересовали его самого, либо совпадали с его собственными мыслями. Уйдя в себя на некоторое время, Иосиф Виссарионович даже принялся вспоминать первый из выводов, немалый список которых был приложен к тому докладу.

«Одной из основных причин разгрома пехотной дивизии стало полное отсутствие на ее вооружении специализированных противотанковых средств, таких как: противотанковые ружья, крупнокалиберные пулеметы, мобильная противотанковая артиллерия, противотанковые мины, каковые уже приняты на вооружение РККА и начинают поступать в войска во всё возрастающих количествах. Также следует отметить применение англичанами на прошедших учениях орудий полевой артиллерии на устаревших лафетах времен Империалистической войны, не позволявших их расчетам производить своевременную горизонтальную наводку вслед за быстро движущимися