…в учебнике том много любопытного нашлось, кроме ответа на вопрос: собственно, как ему обратно собою стать?

И ведьмы, к Мишаньке приставленные, лишь руками развели:

- Силу свою слушай. Она знает, чего тебе надобно, - сказала старшая, а прочие закивали.

Вот тогда-то Мишанька и решил учиться. Ну, чтобы понять, как ему с силою-то быть и вообще. Вдруг да действительно поймет и сам вернется? Тогда-то и покажет… найдет подлую изменщицу и… и что-нибудь утворит с нею.

Такое, чтоб надолго запомнила, как над людьми издеваться.

Но это потом.

А пока…

Он положил на голову книгу и сделал пару шагов, стараясь не уронить. Наставница следила, похлопывая по ладони указкою. А ведь учат-то Мишаньку наособицу. Других ведьмочек он видел, но издали. И мелких, и тех, что постарше, и совсем уже взрослых, которым дозволено было сменить простой ученический наряд на платья изысканные… приманивают, твари. Готовятся обмануть, заморочить честного мужика.

…он всем расскажет, что ведьмам верить нельзя.

Стоило подумать, и Мишанька споткнулся, а книга, съехавши с макушки, ударила по ноге.

- Аккуратность и неспешность… - проговорила наставница. – Иди к дверям и попробуй снова.

Наставница ведь что-то да подозревает. И она, и прочие, иначе с чего бы Мишаньку только этим вот глупостям и учат, будто позабывши о том, что у него и сила имеется.

А она была.

Незнакомая. Непривычная. Переменчивая, что сама весна. То теплом в груди отдавалась, то вдруг холодом схватывала, то водой ускользала меж пальцев, стоило её коснуться, то напротив, ластилась, сама требовала внимания.

Мишанька пытался.

С нею.

И вообще… осторожненько, чтобы эти вот не заметили. Но выходило не особо-то. Прежние приемы не работали, и сила эта своенравная никак не желала подчиняться.

Дверь в класс приоткрылась, показалась другая ведьма, от наставницы отличная разве что цветом наряда, и поманила ту в коридор.

Вышли и…

Дверь заперли.

Ничего. Когда это запертая дверь подслушивать мешала?

И сила в кои-то веки согласилась, что иногда нужно помогать своему… хозяину? Хозяйке? Главное, она пришла в движение, а что сделала, так Мишанька и не понял.

Главное, что он, замерев с книгою на голове, стоя у стены, прекрасно слышал каждое слово.

- Государь объявил великий сбор! – воскликнула та, незнакомая Мишаньке, ведьма. И голос её звенел от волнения.

- И что собирать будет? – а вот наставница была настроена скептически.

- Не «что», а «кого»! Невест для наследника. Решил-таки старшенького женить. Наши еще когда поговаривали, но сама понимаешь, желающих в царицы попасть изрядно…

- И что изменилось?

С наследником Мишанька знаком был, конечно, но вот… как-то особой дружбы не случилось, ибо сам царевич Елисей представлялся ему личностью донельзя скучной.

В клуб он лишь однажды заглянул, да и пробыл недолго. Делами отговорился. А ведь у всех дела, но и отдыхать когда-то надо!

- Все… сбор ведь не просто, а по старым правилам… - чувствовалось, что ведьма подпрыгивает от нетерпения. – А в них что?

- Что?

И Мишенька едва не задал тот же вопрос, хотя, казалось бы, его-то сия новость каким боком касалась?

- А то, что ко двору надлежит представить всех девиц происхождения честного…

…кажется, про то, что новость его не касается, он несколько поспешил…

- …ежели оные девицы только не связаны словом и не просватаны.

Интересно, женитьбу можно считать таким вот… словом?

- Что с того?

- …и благословение Ладоры получили.

- Ведьм она никогда-то не благословляла, - произнесла наставница с немалым сомнением.

- Но попытаться-то стоит? Вдруг да случится… в конце концов, чем наши-то хуже? Помнишь, Луциан Первый жену на смотринах выбрал, и была она отнюдь не из благородных.

- Когда это было-то?

- Когда бы ни было… важно попытаться. Если ведьма станет царицей, это ведь… все переменит. А то слышала, что Властимира выдумала? Это же…

- Ей не позволят.

- Сомневаюсь… слишком многие к красивой жизни привыкли. А Эльжбета давно всех раздражает. Некоторые нагадят ей только потому, что случай представился. Нет. Нам этот шанс упускать нельзя. Сколько там у нас вольных в подходящем возрасте? Маруна, Красава, Никоша… - принялась перечислять ведьма.

- Гурцеева…

- Шутишь?

- Девица? Девица. Свидетельство о том имеется. Происхождение благородное. И не просватана.

Мишанька оперся на стену и книгу, вновь с макушки соскользнувшую, поймал. Нет, они это не всерьез…. Конечно, не всерьез…

- Она ведь… он ведь! – только и сумела сказать ведьма.

- Э нет, теперь уже она. И бумаги подписаны. И более того, я тебе скажу, что поскольку тело было создано наново, то наша Гурцеева вполне себе невинна…

Этого только ему не хватало!

…слушайте и не говорите, что не слышали! – голос государева человека разносился далеко по-над рыночной площадью. И поворачивались торговцы, и покупатели, и люди случайные, забредшие на рынок погулять да поглазеть. – За сим мудростью государя…

Человек говорил ясно, без запинки и почти в бумагу не подглядывая. Сказывался немалый, видать, опыт в делах подобных.

А потому и слушали его превнимательно.

- …по суду Божьему и благословению, а потому всем девицам, кои взыскать желают милости высочайшей и дозволение получить, надлежно явиться к храму и там, молитвою воззвавши…

У Баськи, как услышала про девиц, прямо в грудях заломило. Не бывает такого! То есть, в сказках бывает, а чтобы в жизни, так нет. Это вот… целый царевич!

Всамделишний!

- И не думай, - покачала головой Маланька, ссыпавши шелуху семечек в мешочек. – Не про нашу душу…

- Отчего?

- Ну… папенька говорил, что коль высоко летать, то крылы обломятся.

- Авось не обломятся.

Верно, об том не одна Баська подумала, потому как площадь загудела, заволновался люд, на ней собравшийся, удивительную новость обсуждая. А Баська, схвативши подруженьку за руку, к дому потянула, разом позабыв, что из этого самого дому тишком и выбралась.

- Надобно поспешать, - Баська и подол подхватила, чтоб в ногах не путался. – А то же ж к завтрему у храмов не протолкнуться буде… небось, кажный захочет, чтоб дочка да в царицы. Только мне ведьма обещала!

Она остановилась, пораженная до глубины души этою мыслей, которая самой Маланьке казалась пресомнительной. Ведьма-то, конечно, обещала, но вот и Маланьке тоже. И что, выходит, ей надобно во дворец? А там? Царевич-то один жениться изволит. И стало быть, жена ему тоже одна надобна.