— Погодите, что еще за обострение отношений? — спрашиваю в полных непонятках.

Мне смутно вспоминается, что в самом начале, когда я еще играл в игру в виртуальных очках, у тораи и ацетиков возникли какие-то терки по поводу солнечного света, которого якобы не доставалось модулю тораи. Тогда же кто-то где-то обмолвился, что, мол, у тораи и ацетиков давняя история конфликта, и поэтому они собачатся из-за любой мелочи.

Эти сведения входили в противоречие с лором игры, который я получил позже от Бриа: мол, у межзвездных рас не так уж много поводов для конфликта — при условии, конечно, что они обладают технологией сверхбыстрых перемещений. Преи и Превосходные приводились как один из немногих примеров таких конфликтов, как раз потому, что Превосходные такой технологией не владели, но умудрились потеснить с занятых позиций более технологически развитую расу.

Пожалуй, история омикра тоже могла бы породить вражду планетарного масштаба: как-никак, преи буквально вышибли из-под них планету. Однако даже омикра не стали заморачиваться с местью, вместо этого из ничего создав — ха, выгрызя — себе новую экологическую нишу. Помнится, я тогда еще оценил эту сценарную задумку: все интереснее, чем классические сценарии возмездия с завязкой «враги сожгли родную хату».

Короче, конфликт между тораи и ацетиками в эту картину мира не очень вписывался, но я решил, что противоречие не такое сильное, чтобы заострять на нем внимание… а скорее, просто забыл, и вспомнил вот сейчас. Даже разработчикам ничего не написал на этот счет, хотя именно такие несостыковки меня и просили находить.

— Между моим народом и тораи — давнее недопонимание, — печально сообщает мне ацетик.

— Какое именно? Что вы умудрились не поделить?

Я поражен тут до крайности. Пресловутый конфликт между преи и Превосходными был вызван тем, что они претендовали на одну и ту же планету для колонизации. Но ацетики и тораи — расы разные настолько, насколько это вообще возможно! Собственно, условия, необходимые тораи, в корне отличаются от условий, подходящих другим расам содружества. С ними, пожалуй, даже и одну планету можно заселить, при условии, что на той достатчочно глубокие для кальмаров океаны. Ну, или мне так кажется.

— Сейчас я не могу посвятить вас в детали конфликта, — говорит Томирл. — Боюсь, я и сам не владею его историей, истоки… если и не засекречены, то, скажем так, их не принято разглашать широко. Одно наверняка: примирение крайне затруднительно, а то и вовсе невозможно.

— Ладно, — тру лоб, — хотите сказать, что ваше правительство вызвало неполадки на станции только для того, чтобы досадить тораи?

Томирл прикрывает в знак согласия большие, непроницаемо-черные, как маслины, глаза.

— Полагаю, вы уже догадались, капитан, что каждая из рас-спонсоров заложила в конструкцию станции свои способы… не знаю, как лучше выразиться…

— Вывести ее из строя? — уточняю я резким тоном.

Да, разумеется, я уже об этом думал. Очень ругался мысленно на создателей игры, которые так понимают человеческую (ну ладно, инопланетную, но ведь по факту все равно ведь человеческую) психологию: разумеется, если вы совместно работаете над каким-то проектом, самое разумное, что можно сделать «для страховки», это предусмотреть какие-нибудь бомбы замедленного действия под процветание этого проекта! По мне так ничего менее логичного не придумаешь.

Но таков уж лор игры, ничего не поделаешь.

От срабатывания некоторых из этих «бомб» я подстраховался: установил новую энергоустановку, чтобы не покупать энергоносители у пишников (три-четырнадцать официально не участвовали в строительстве Узла и не входят в число рас-спонсоров, однако на деле их влияние весьма ощущается) и переделал систему контроля над механизмами станции, чтобы не зависеть исключительно от грибницы ацетиков.

А теперь вот выясняется, что грибница позволяла не только получать данные о состоянии разных частей станции, но еще и такую вот чехарду устраивать!

— Нет, что вы! — к моему удивлению, Томирл крутит головой. — При строительстве станции все критически важные системы были проверены независимой комиссией и продублированы. И наоборот, все дополнения, которые вносили спонсоры, замаскированы под различные способы повышения живучести станции. Поэтому уничтожить станцию изнутри очень сложно. Зато можно доставить мелкие неприятности. Установив новую систему контроля, например, вы получили видимость во все системы станции, но с помощью грибницы мы все еще можем заставить аварийные переборки включиться или, например, заблокировать работу туалетов.

Хмыкаю: да уж, заблокировать туалеты — на мелкую (или даже не очень мелкую) неприятность походит, а при чем тут маскировка под средство выживания? Потом соображаю, что ни разу в здешнем туалете не был: для меня визит «в туалет» — это просто способ выйти из игры. Кто знает, как у них тут все устроено. Может быть, продукты жизнедеятельности, как в самолете, выбрасываются за борт и выводятся на орбиту, подходящую для сгорания в атмосфере газового гиганта (не знаю, осуществимо ли это технически, но вдруг). Тогда конечно, в чрезвычайной ситуации любые способы контакта с вакуумом лучше перекрыть. Во избежание.

— То есть вы вот сейчас саботировали станцию, и поэтому не можете позволить себе остаться на посту? — спрашиваю я.

— Нет, — качает головой Томирл. — Саботировали работу аварийных переборок и видовых экранов мои подчиненные, по приказу свыше, а я не смог им помешать. Следовательно, я не имею права оставаться старшим инженером.

— Плохой или не плохой, другого у меня нет и искать некогда, — раздраженно бросаю я. — Точно не сейчас. Поэтому давайте сначала разберемся с ситуацией. Экраны и переборки — ваша работа, я уже понял. А что сделали тораи?

— Тораи активировали роботов-уборщиков, — поясняет Томирл. — Они оборудованы телепатическими интерфейсами для того, чтобы с ними могли работать живые операторы. Эти телепатические интерфейсы поставляли тораи. Очевидно, оставили для себя черный ход в систему.

Здрасьте. Теперь, выходит, не только сарги у нас телепаты, но и тораи? Потрясающие новости. И почему я до сих пор об этом ни сном ни духом?

Озвучиваю последнюю мысль.

— Тораи не владеют телепатией от природы, — поясняет Томирл. — Удаленное управление — просто одна из их разработок. Для взаимодействия с техникой им нужно специальное устройство.

Уже легче. Однако выглядит это довольно смешно: могучая раса мудрых кальмаров устраивает мне мелкие неприятности, заставляя роботы-пылесосы работать во внештатном режиме! Гм, даже еще смешнее: учитывая, что тораи на станции всего пять штук, этой фигней занимается Ардено Нолькарро лично. Какой пример он подает своим воспитанникам?

— Погодите, Томирл, — говорю я. — Отставку я у вас не принимаю, если дело только в этом.

— Дело только в этом, — склоняет голову мой инженер. — Меня полностью устраивает моя работа и вы в качестве моего начальника. Однако я не хочу подставлять вас.