его?.. Двое воинов охраняли дверь в башню. Прикосновение – и они упали в объятия сна. Энки протянул руку, дотронулся до двери, и дерево будто ссохлось. Дверь приоткрылась.

Шархи – его Энки узнал по одежде – заинтересованно приподнялся. Энки так быстро, как только мог, вывел на двери слова «Кухня. Люк». Звук рвущейся ткани оглушил и… исчез. Стоило ли принимать это за добрый знак?

Выражения лица друга Энки не видел. Высокородный осторожно вышел, перешагнул через тела воинов и направился к кухне. Энки шел впереди. В коридорах он встретил еще трех воинов, разделивших судьбу стражей башни. Жрец и сам едва не упал. Прикосновения к миру через Грань вытягивали силы. Сосредотачиваться и балансировать на ней становилось все сложнее. «Мне не справиться еще с одним воином», – эта мысль не давала Энки покоя.

Шархи не отставал. Он ворвался в кухню, заставив прислугу переполошиться. Служанки не мешали Шархи – не знали, что творится между высокородными, и не смели встать на пути одного из них. Когда Шархи сиганул в люк для отбросов, слуги засуетились, кто-то в ужасе вскинул руки. Наверняка кухня наполнилась криками.

«Пора возвращаться». Энки устремился назад, к своему телу, в человеческий мир. Уже открывая глаза, лежа на циновке, он услышал рычание. Или ему почудилось? Скорее всего, ведь уже через пару секунд окружающий мир заполнился привычным гомоном.

Покачиваясь, Энки поднялся. Воздуха не хватало, и все же он кое-как побежал. Прохожие могли подумать, что он перебрал, и в спину ему летели смешки вперемежку с осуждениями.

– Шархи! У тебя получилось!

Высокородный выбрался из мусорной кучи.

– В крепости что-то не так… Проклятье Ашу, Энки, там…

Он мог сказать Шархи о случившемся прямо здесь и сейчас. Но не стал. И не собирался. Минута горделивой славы не стоила страха, что притаился в глубине черных глаз.

– Давай сначала уберемся подальше.

– Да… Да, ты прав. – Шархи прочистил горло. – Это… Я во всём разберусь.

Опустив головы, они прошли через лагерь и побрели дальше в ущелье. Энки хотелось сорваться с места, побежать, но это привлекло бы внимание. Но скоро выбора не осталось – за их спинами зазвонили тревожные гонги цитадели: исчезновение Шархи обнаружили.

Глава 14

Погребальный костер

Патрули неустанно, днем и ночью, прочесывали ущелье к югу от цитадели. Молчаливые, носившие знаки дома Иль-Нарама отряды искали беглеца, не давая даже песчанке проскользнуть мимо них незамеченной.

Энки и Шархи прятались среди камней, не смея высунуться. С двух сторон они были зажаты каменными стенами ущелья, становившегося все у́же. Энки удрученно смотрел наверх, на отвесные скалы, понимая, что выход только один – и его стерегут воины родича Шархи. Караванов, которые могли бы отвлечь внимание врагов, не было. То ли Иль-Нарам перекрыл ущелье, то ли им помешало что-то еще.

Воины оставались недвижимы на своем посту больше половины дня. Стоя полукругом, они наблюдали за ущельем, не давая беглецам прошмыгнуть даже за соседний камень.

– Думают, что поймали нас, – негодовал Шархи, выглядывая из-за камней. – Иль-Нарам поплатится. В его крепости у меня есть союзники. Кто-то устроил мой побег…

К такому выводу пришел Шархи после долгих попыток разгадать тайну произошедшего. Чем дольше он перебирал возможные варианты, тем больше раздражался. Неведение злило высокородного. Лишь найдя для себя ответ, он стал спокойнее.

– Я должен был догадаться. Иль-Нарам находит для себя выгоду в любых ситуациях. Кара для него будет…

Энки привалился к камню, прикрывая глаза. Шархи он слушал вполуха, голос его доносился словно через толщу воды. Прогулка на Грань не прошла бесследно – вкусов Энки больше не ощущал, все окружающее подернулось дымкой, то тут, то там вспыхивали яркие пятна – они принимали замысловатые формы, а затем исчезали. Энки сплюнул. Он не мог отделаться от отвратительного металлического привкуса.

– Когда близкие ударяют в спину, – продолжал Шархи, – это непростительно. Я могу покарать… нет, я должен покарать его. Это будет…

«Сколько еще воины Иль-Нарама будут обыскивать ущелье? – размышлял Энки. – Вечно скрываться не получится. Выйти опять на Грань и отправить их в глубокий сон?» Учитывая произошедшее в цитадели, он справится с тремя-четырьмя, но что это даст? В ущелье не меньше сорока воинов. А еще Энки не был уверен, что сейчас сможет достигнуть Грани. Или вернуться с нее. В теле поселилось неприятное онемение, а кончики пальцев покалывало.

– …идти дальше. В башню вершителей. Как и сказал Маар, там мы найдем справедливость. Вершители ревностно стерегут принесенные им клятвы – они не закроют глаза на тех, кто обманом обошел их.

Поднимался ветер, принося с собой песок и пыль. Поначалу ни Энки, ни Шархи не обратили на него внимания. Ветер и ветер – что такого? Но воздушные потоки становились сильнее, стремительнее. Они поднимали с земли все больше песка, закручивая его в невысокие вихри. Воздух заполнили мелкие частички, поднятые с земли. Они попадали в нос и рот, заставляя чихать и отплевываться.

Воины Иль-Нарама пропали из виду, как, впрочем, и само ущелье.

– Попробуем обойти?

– Ничего не видно, можем наткнуться на них.

– А что еще остается, Шархи? Прятаться дальше?

Шархи сжал губы и мотнул головой.

– Идем.

Скоро Энки пожалел о своем предложении. Разбушевавшаяся стихия не только скрывала их, но и путала. Они останавливались, прикрывая глаза и прячась за камнями от особо сильных порывов ветра. Всего пара остановок – и вот они уже не могли понять, в какой стороне южные земли, а в какой дорога, ведущая обратно в Восточную цитадель.

– Шархи! – Энки схватил друга за плечо, заставляя пригнуться. – Видишь?

Одинокая фигура показалась из-за пылевого полога. Энки прищурился, стараясь получше ее разглядеть. Темные волосы, смуглая кожа, лицо до глаз прикрыто тканью.

– Южанин, – прошептал жрец. – Он один.

– Жаль, что не караван, – кивнул Шархи.

Южанин приближался – проехал в пяти шагах, непрерывно бормоча:

– …хитрая девка… Опять задержала меня. Запутала следы… Эй, ты что надумала?

Лошадь под ним покачнулась, подогнула передние ноги, потом задние и легла. Бока животного тяжело вздымались, изо рта стекала пузырящаяся красноватая пена.

– Раздери тебя ашури! – прорычал южанин и добавил еще парочку ругательств.

– Эй! Кто идет?!

Шумному южанину не повезло столкнуться с патрульными. Воины прикрывали руками лицо, пытаясь защитить глаза от пыли, оружие покинуло ножны.

– Сначала сами назовитесь! – резко ответил южанин, снимая сумку с умиравшего животного.

Люди Иль-Нарама приблизились и разглядели повстречавшегося им путника. Убирать оружие они не торопились.

– Поумерь свой тон, южанин.

Южанин не обернулся. Перекинув через плечо сумку с поклажей, он погладил по морде лошадь,