да. Развилок много. Тупики, обрывы и целая россыпь других неприятностей. Не советую испытывать на своей шкуре.

Туннель уводил их все дальше. Он то был прямым как стрела, то извивался змеей. Холодало. Кожа покрывалась мурашками, и Энки ближе подносил факел, согреваясь теплом от огня.

То и дело показывались боковые проходы, о которых предупреждал Аран. Черные дыры в обрамлении острых пиков притягивали взгляд. Из глубин одного из них жрец услышал далекий плеск воды и облизал потрескавшиеся губы.

– Треть пути мы прошли, – сказал Аран, доставая из сумки флягу. Сделав пару глотков, он передал ее Шархи. – Промочите горло, вы наверняка песка наглотались.

Шархи отпил воды, а после утолил жажду Энки. Жрец с удовольствием бы опустошил флягу, но здравый смысл заставил остановиться. Он передал воду обратно воину, и Аран не побрезговал приложиться к горлышку после «мудрого».

Путешествие по туннелю продолжилось. Новый поворот походил на предыдущий, отчего складывалось ощущение, что они топчутся на месте или ходят кругами. Но Аран сверялся с символами на стенах и решительно двигался дальше.

На ухо Энки что-то прошептали, но он не расслышал и обернулся к Шархи, чтобы переспросить. Вот только высокородный даже не смотрел на него. Он шел в трех шагах левее и не сводил с Арана хмурого взгляда. Но жрец точно слышал голос. Или почудилось? Энки почти убедил себя в этом, когда шепот раздался снова. Он доносился из бокового туннеля. Заходить в него Энки не собирался, а вот прислушаться…

Жрец не заметил, как отстал сначала на два шага, потом на три, и вот уже свет факелов спутников мерцает далеко впереди.

– Энки, чего ты застыл?

Тот, словно ребенок, пойманный за шалостью, отпрыгнул от заинтересовавшего его тоннеля.

– Иду!

Сорвавшись на бег, Энки догнал Арана и Шархи. Южанин добродушно ухмыльнулся.

– Интересное местечко, да? Когда я попал сюда впервые, не удержался и отправился исследовать. Мне было лет семь. Отец искал меня пару дней, а когда нашел, я совсем не обрадовался.

– Южане пользуются боковыми тоннелями, господин?

– Нет. Почему спрашиваешь?

– Мне… показалось, что я слышу голоса.

– Охотно верю, – кивнул Аран. – Эти туннели – сама древность. Отец рассказывал, что они идут под землю. И где-то внизу затаилась темнота, укрывается там со времен сотворения.

– И, зная это, люди все равно возвращаются сюда, господин?

– Называй меня по имени, Энки, – отмахнулся Аран, – целители-мудрые не раз спасали мне жизнь. Видит Шамаш, я клялся, что всякого из вас почту за равного…

Шархи нахмурился еще больше. Энки заметил, что друг посматривает на оружие воина.

– И отвечая на твой вопрос: да, пользуются, – продолжил Аран. – Бояться нечего. Темнота может существовать там, где нет света Шамаша. Что бы тут ни обитало, на верхние уровни оно не суется.

Они устроили привал, но как бы Энки ни устал, не смог сомкнуть глаз. Ему постоянно вспоминался рассказ Арана, а едва заметные шепотки превращались в полноценные голоса. Энки не понимал их. Слова не имели никакого смысла – просто набор звуков.

Немного восстановив силы, они продолжили путь. Шархи буравил спину южанина тяжелым взглядом, выискивая подвох в любом жесте их провожатого.

– Осторожнее, – Шархи проговорил едва слышно, склонившись к уху жреца, – он втирается в доверие.

Энки хотел ответить, но резкий подъем отбил всякое желание общаться. Усталость превращала каждый шаг в испытание. Энки так сосредоточился на дыхании, что не заметил, когда голоса исчезли.

– Мы у выхода. – Дыхание у Арана не сбилось. – Я проведу вас.

Воин потушил факелы, прежде чем вывести путников. Вновь они прошли через пещеру. Шагая в непроглядной тьме, Энки потерял чувство направления. Крутились они на одном месте или шли по запутанным коридорам? Оставалось уповать на Арана и его добрую волю.

К счастью, южанин вывел их к веревочной лестнице. Каменные стены сомкнулись за спинами, и секрет того, как открыть их, остался при Аране.

Они поднялись по лесенке и вылезли из неровного провала на поверхность. Свет зарождавшегося солнца окружил Энки ласковой теплотой. Выбрались. Обошли ущелье и не попались врагам.

Впереди открывалась завораживающая картина южных земель. Перед ними простирались равнины, а с востока на запад проходил горный хребет, прикрывавший дорогу на север.

– Это чей-то дом?

Энки указал на одинокое строение, обосновавшееся у выхода из ущелья. Чтобы добраться до него, предстояло перейти поле с высокими желтеющими растениями, названия которых Энки не знал. Толстые стебли, пожухлые листья и крупные желтые плоды. Интересно, съедобные ли? Рот наполнился слюной.

– Гостевой приют, – сказал Аран. – Им управляют низкорожденные. На юге они могут открыть собственное дело, если выкупят себя и будут платить часть прибыли освободившей их семье. Если не справятся, то вернутся служить высокородным.

Ноги подкашивались не у одного Энки. Шархи прикладывал руку к раненому плечу, а бледность его лица сулила скорый обморок.

– Меня низкорожденные не смущают, – сказал Шархи. – Нам нужно перевести дух.

– Как и мне, – улыбнулся Аран.

К приюту они зашагали вместе, но Аран первым делом пошел не к дому, а к вышке с птицами-посыльными. Энки дождался, когда они останутся с Шархи вдвоем, прежде чем задать вопрос:

– Иль-Нарам не отправит сюда своих воинов?

– На южные земли? Нет. Он не настолько дерзок. Мы можем немного отдохнуть. Осторожнее с Араном, Энки. У него свои дела. Почему идет с нами? Вряд ли ему так понравилась наша компания. Он подозревает нас в чем-то. Или ему что-то нужно.

Гостевой приют походил на уютную таверну в два этажа. Встретили гостей хозяева – супружеская пара низкорожденных: невысокий Рафу и улыбчивая Гирра.

– Можно ли у вас переночевать? – спросил Шархи. – Сейчас у нас нет монет, но мы вернем…

Хозяйка затрясла головой, бросаясь высокородному в ноги.

– Нет-нет, господин! Для нас честь принять вас. Не нужно монет! Ничего не возьмем! Наш приют к вашим услугам!

Народу было немного. Рафу и Гирра тут же принялись суетиться вокруг путников, усадили их за стол и быстро подали жареный картофель с овощами. Рядом с тарелкой Энки с удивлением обнаружил царо. Сколько он ел без них? Натянув на пальцы металлические навершия, Энки набросился на еду. Вкуса он не чувствовал, но каждая долька приносила неземное наслаждение.

– Мы приготовим для вас комнату, – говорила Гирра. – Самую лучшую! Вы… вы простите, местечко у нас захудалое…

– Да-да, прощения просим, господа, – кивал Рафу. – Вам принести фрукты? У нас есть!

– Неси, – махнул рукой Шархи.

Рафу принес медный поднос, на котором горой были навалены южные фрукты, а рядом развернул тряпицу со столовыми приборами, коих было слишком много.

– Они что, принесли все ножи, что были в