– Это, Гаррет Блэк, буква «О».

– Я вижу, – засмеялся он. – Похоже, от какого-то автомобиля.

Она неловко пояснила:

– Да, верно. Если конкретнее, это «О» от заднего логотипа моего «Форда». Того самого, который вчера приказал долго жить. С моей помощью. Я попросила парня из автосервиса вырезать для меня эту букву.

– Но зачем? И почему ты запекла эту букву в печенье?

«Греби быстрее!»

– Потому что… это принадлежит тебе.

– Эта «О»?

– Тот автомобиль.

– Как это?

«Дыши. Просто дыши».

– Я тебе когда-нибудь говорила, на какие деньги я купила тот «Форд»?

– Хм… нет.

Она натужно засмеялась.

– Это забавная история. Хотя, пожалуй, не совсем забавная. Видишь ли, когда я была абсолютно уверена, что между нами все кончено, я отнесла обручальное кольцо, твой подарок, в ломбард и получила за него деньги.

Гаррет сглотнул.

– Ты заложила кольцо, чтобы купить автомобиль?

– У-гу.

Ничего не понимая, он снова посмотрел на свою ладонь, потом на Софи.

– Так при чем тут «О»?

Софи заставила себя посмотреть ему в глаза.

– Ну, что бы там ни было, когда придет страховой чек, я отдам всю сумму тебе. Это твои деньги.

– Зачем? Не нужно…

– Дай мне договорить, – перебила она его. – Это твои деньги, и я возвращаю их тебе, хочешь ты или не хочешь. А я выбираю «О»… – Ее голос предательски дрогнул, когда она протянула руку и взяла с его ладони хромированную загогулину. – Я выбираю «О», – повторила она, на сей раз спокойнее, – потому что из всей машины, которая когда-то была красивым кольцом, осталась единственная блестящая часть, я нашла ее и смогла засунуть в печенье. И… ну… – Софи сунула мизинец в хромированный кружок и осторожно нацепила на него буковку. – Буква слишком мала для моего безымянного пальца, но зато сейчас она рядом с ним.

У Гаррета глаза чуть не выскочили из орбит.

– Софи, что ты…

– Я не закончила! Выслушай меня, Гаррет. Я долго жила с болью в душе и раскаянием, но теперь с этим покончено. Если я не получу то, что хочу, и если не скажу всего, что хочу сказать тебе прямо сейчас, потом я буду жалеть. Я знаю.

– Софи, позволь мне…

– Нет! Я не договорила. В первом печенье, которое ты разломил сегодня, было два предсказания. Первое, пожалуй, чуточку загадочное, но я хотела сказать в нем, что хоть ты и причинил мне боль, я поняла, почему ты это сделал, и… я все еще люблю тебя. И мне плевать, что у тебя есть эта… Джейн. Я знаю, она не может любить тебя так же сильно, как люблю я. А второе предсказание предназначается скорее мне, чем тебе. Мой папа обещал мне тогда, что желание моего сердца исполнится. В тот же вечер Эллен пообещала мне то же самое. – Она перевела дух. – Гаррет, я не могла и предполагать, что, пока я сидела там, на обочине, и плакала, ты, желание моего сердца, был совсем недалеко от меня. Ты желание моего сердца, Гаррет Блэк. Самые счастливые минуты моей жизни связаны с тобой, и я ничего так не хочу, как делить хорошее и плохое с тобой всю мою жизнь.

Гаррет слушал ее, как оглушенный. Он молчал, молчал и слушал учащенное дыхание Софи.

– Ты закончила? – тихо спросил он, когда она замолчала.

Она неуверенно кивнула и вгляделась в его лицо, пытаясь прочитать по его выражению, о чем он думает.

– Хорошо. – Быстрым движением он наклонился к ней, обнял за талию и поцеловал. И это было как в тот первый раз, когда они поцеловались на том же месте.

– Но как же Джейн? – зардевшись, спросила Софи после поцелуя.

Гаррет откинулся назад и засмеялся.

– Джейн ее среднее имя. Это Оливия Джейн Блэк Де-Маттио.

– Твоя мать? – ахнула Софи.

Он хохотнул.

– В тот вечер я сказал тебе лишь то, что я разговариваю по телефону с женщиной. Я не уточнил, с кем. Если бы ты подумала, что я имею в виду молодую красавицу, прикинул я, так и хорошо! Я ревновал и хотел, чтобы ты тоже испытывала ревность. – Его улыбка при этих словах померкла, брови сошлись к переносице. – А как же насчет Алекса и свадьбы?

Привстав на цыпочки, Софи чмокнула его в подбородок.

– Я сказала, что выхожу замуж, но не сказала, за кого. Если ты подумал, что я имела в виду Алекса, то и ладно! Таков был мой маленький план. – Она хихикнула. – По-моему, он удался.

– Минуту! Алекс же есть? Ведь это он прислал тебе вчера столько писем?

Она снова хихикнула.

– Да, Алекс есть, и он замечательный, и как здорово, что он прислал мне все эти письма. Алекс Барнс мне очень дорог. Честное слово, это самый чудесный парень, каких я встречала. Он по-настоящему умеет находить радость в жизни и умеет этому научить, и он преподал мне урок, можно и так сказать…

– Но между вами ничего нет?

– Ах, я люблю его. Он невероятно милый и славный. Но это не то, что ты думаешь. – Софи высвободилась из объятий Гаррета и пошла за своей сумочкой, достать письмо от Джекоба Барнса. – Вот, тебе нужно это прочесть. Оно от отца Алекса. Из этого письма ты не только узнаешь, что делает Алекса таким особенным. Здесь проясняются некоторые вещи из нашего прошлого и искаженные представления об аварии, в которой погибли наши родители.

– Что?

– Читай, читай!

– Не сейчас. – Он сунул руку в задний карман и вынул оттуда густо исписанный с обеих сторон и сложенный вчетверо листок бумаги, вырванный из блокнота. – Еще недавно я не собирался отдавать это тебе. Но теперь ты можешь прочесть. Это мой список счастья. Я подумал, что раз твой красавчик Алекс мог перечислить сто разных вещей, которые делают его счастливым, то и я смогу. Ты заметишь, когда будешь читать, что каждая строчка там – о тебе.

Софи почувствовала горячую влагу в глазах.

– Когда же ты собирался отдать это мне?

Гаррет махнул рукой.

– Как ты сказала на нашем первом свидании, настоящий романтик пойдет на что угодно, чтобы завоевать сердце леди. Вот я и готовился, чтобы сорвать вашу свадьбу. Я уже все продумал. Я выйду перед всеми, как это делают герои в фильмах, и прочту мой список счастья. Потом, если Алекс полезет в драку, я… хм… докажу свою вечную любовь к тебе.

– И потом мы ускачем на фоне заката? – лукаво подхватила она его интонацию.

– Да, – хмыкнул он. – Что-нибудь вроде этого.

– Я рада, что ты все-таки безнадежный романтик…

– Полный надежд романтик, – поправил он. – Большая разница!

Обняв Гаррета, Софи читала его список счастья и улыбалась.

Гаррет читал письмо Джекоба Барнса и плакал.