− Посмотри на все это! – Сказала она радостно,указывая на все свои сокровища.

Джошуа пытался восстановить дыхание.

– Я помогал выбирать все это. Мы с Эйданом ходили вместе запокупками. Я показывал ему все то, на что ты всегда обращала внимание, но непокупала. Я сказал, что ты хочешь это. Знаешь, нам понравилось покупать длятебя. Он сказал, что это должно быть сюрпризом.

Она прижала коробку с деревянными карандашами к себе, поняв,что ей трудно дышать.

− Это сделал он? Когда вы успели?

Джошуа улыбнулся ей.

- Несколько дней назад, пока ты болела. Он купил тебе еще иновую одежду. Загляни в шкаф, что в спальне. Ты должна была видеть реакциюпродавщицы. Как она смотрела на него…

– Могу себе представить, – надтреснуто произнеслаАлександрия. Она последовала за Джошуа, когда тот направился обратно в ееспальню.

− Он продумал буквально все. Эйдан сказал, что еслидевушка так красива и хороша, как ты, и производит такое впечатление на мужчин,как ты на него, то он хочет, чтобы у тебя было все самое лучшее. – Джошуакинулся к дверцам шкафа, которых она никогда ранее не касалась, пользуясьтолько тумбочкой для джинс и свитеров.

В своей жизни у Александрии никогда не было столько одежды,чтобы заполнить весь шкаф такого размера, а теперь все это было забитоплатьями, пальто, юбками, брюками и блузами. Она закусила губу и прикоснулась кдлинному черному вечернему платью. Оно было от знаменитого дизайнера. Алексотвела руку в сторону.

− Почему он это делает? – Громко прошептала онаДжошуа, повторяя свой вопрос мысленно.

«Почему ты это сделал?»

«Это всего лишь деньги, cara. Я привык к тому, что за всенадо платить, и за свои ошибки тоже».

Он произнес это так потерянно и одиноко…

Неожиданно она почувствовала, что у нее на глазахнавернулись слезы. Ей хотелось бежать к нему, утешать его, но слова Охотника,произнесенные тем злополучным утром, все еще эхом отдавались в ее голове. Потомуона твердо закрыла свой разум от его уловок. Стать его рабыней?! Он никогда недобьется этого.

– Ах, сестренка, не плачь, словно ребенок, −предупредил ее Джошуа. – Эйдан сделал то, что захотел. Ты должна увидетьигрушки, что он купил для меня. Знаешь, я спросил Мэри и Стефана о щенке, многоли это добавит им работы, если он появится в доме.

– Ах ты, маленький хитрец! – Она подошла к дверцам шкафа ствердым намерением закрыть его, решив никогда не носить новую одежду.

− Эйдан сказал, что это того стоило, − сказалДжошуа.

Александрия глубоко вдохнула.

– Ему виднее. – Алекс передумала: она будет носить этиплатья. Все до единого. Надевать их, когда будет встречаться с Томасом Ивэном.Когда она будет с Томасом Ивэном. Когда она безумно влюбится в Томаса Ивэна.

На мгновение она почувствовала, как Эйдан зашевелился в ееголове, словно большая дикая кошка, которая неторопливо и гордо прошлась, апотом все исчезло, словно этого и не было. Может быть, ей это толькопоказалось?

− Забудь о нем! – Ругала она себя, разгневанная тем,что не может находиться далеко от него, не соприкасаясь с ним.

Джошуа посмотрел на нее обиженными глазами.

– О ком? О щенке? Но почему? Ты уже нашла одного? Этомальчик?

− Определенно, где-то рядом есть охотничья собака. –Ответила она мрачно. А затем рассмеялась и взъерошила локоны Джошуа. – Япошутила, Джош. И нет, я не нашла еще щенка. Я даже не давала согласие на это.Я хочу, чтобы мы сначала поняли, будем ли счастливы здесь, прежде чем заведемживотное.

− Мне здесь хорошо, – мгновенно сообщил Джошуа весьмарешительным тоном.

Она обняла его.

− Я рада, что тебе здесь хорошо, но я не уверенанасчет себя. Взрослым всегда труднее уживаться вместе, чем детям.

– Но, Мэри и Стефан тоже большие, Алекс, а Эйдан – самыйлучший. Он помогает мне с домашним заданием. Мы много разговариваем. Онспокоен. Он сказал…

− Я не хочу слышать то, что он говорил, хорошо? У менямного работы, ты не забыл, милый? У нас должны быть деньги для пропитания.

– Но у Эйдана куча денег, и он сказал, что тебе не надо работать,если ты не хочешь.

Она медленно выдохнула, пытаясь сдержать свой нрав. Алексбыла разгневана словами Эйдана. Девушка была рассержена его присутствием всвоей голове, тем, что он читал все ее мысли с того момента, как онапроснулась.

− Мне нравится работать, Джош. А сейчас займисьчем-нибудь или пойди и поиграй.

Он состроил ей рожицу, но послушно уселся на пол с ее старымнабором цветных карандашей и листом бумаги для рисования. Они быстро устроилисьна полу. Иногда она спрашивала его мнение о своих идеях, а он показывал своирисунки. Александрия считала, что для шестилетнего ребенка они простовеликолепны. Она подправляла линии то здесь, то там, когда он просил ее, но, побольшей части, она поощряла его к самостоятельности. Ненадолго она почувствовала,что ее мир, как и она, снова стали нормальными.

Но Эйдан никуда не исчез. Она чувствовала, как ее мозгпытается найти его, соприкоснуться с ним. Ее уши желали услышать его красивыйголос. Она поймала себя на том, что пристально смотрит на бумагу, а потомдважды изобразила героев, очень похожих на него. И, когда Алекс этообнаруживала, быстро вырывала листы до того, как Джошуа обнаружит ееодержимость и начнет дразниться.

Она попробовала не реагировать на пульсацию сердца Джошуа,на бег крови по его венам. Александрия притворялась, что ее не интересует этотпуть, но пульс Мэри увлек ее, когда та позвала Джошуа обедать. Она игнорироваланезабываемый вкус во рту, ощущение Эйдана под своими губами, когда ее телоизвивалось рядом с ним, желая его. Она простонала и попробовала отвлечься отэтого, равно как и от тех картин, что рисовала рядом с ним. Его рот былнасмешливо изогнут, казалось, высмеивая ее, приманивая. Чистое искушение.

Алекс прикоснулась кончиком пальца ко рту, нарисованномупо-другому.

– Я не позволю тебе сделать это со мной, − прошепталаона мягко. Она очень сильно хотела его. Он был нужен ей, чтобы утешить, чтобыпривнести смысл в этот безумный мир. Ей был нужен он, чтобы унять тот тянущий,пугающий голод, чтобы позволить ей полностью наслаждаться компанией Джошуа. Но,больше всего, он был нужен ей, чтобы слить свое тело с ее, чтобы чувствоватьего губы и руки, прогоняющие ужасный жар и пустоту. Ей было нужно слышать стукего сердца, что бьется в унисон с ее. Она хотела чувствовать его сознание, сплетенноес ее. Оно полностью связывало их, позволяло разделять каждую его дикую фантазиюо том, как он будет овладевать ею.