Лавли кивнула. Миссис Браун взяла ее за плечи. – Пойдем пообедаем.

– Я еще от похмелья не отошла, – сказала Лавли, покачав головой.

– А я хочу есть. Ты хоть представляешь, когда я в последний раз пробовала хорошую китайскую кухню?

– Десять лет назад? – пожала плечами Лавли.

– Именно, – подтвердила миссис Браун. – Десять лет, три месяца, четыре недели и один день. Предпочитаю следить за временем. Ладно, пойдем поищем, где можно поесть.

– А почему не дома?

Миссис Браун потрепала Лавли по щеке, любуясь чудесным темно-коричневым оттенком кожи, так напоминавшем ее покойного мужа.

– Потому что нам нужно поговорить, а дома ты запрешься в комнате.

– Если хочешь выманить меня на разговор по душам, лучше не предупреждай заранее, – посоветовала Лавли, но улыбнулась. Ничего другого миссис Браун и не ожидала.

Усмехнувшись, она кивнула:

– И правда. Твой дедушка часто говорил, что со мной нельзя идти в разведку. Он очень не любил, когда во время игры в покер я предупреждала, что блефую.

– Это потому что ты постоянно врала, – сказала она.

– Надо же было держать его в тонусе, – ответила миссис Браун.

Поникнув, Лавли посмотрела на раненую руку.

– Бабуль, что мне делать?

Миссис Браун вздохнула.

– У меня есть пара идей. Если они не сработают, мы найдем тебе хорошего доктора, займемся физиотерапией. Поедем в Арлингтон, если придется. Все как всегда: мы сделаем все, чтобы выжить.

– Этого я и боюсь, – тихо сказала Лавли, как будто не хотела, чтобы миссис Браун услышала.

– Что-что? – строго переспросила та.

Лавли сердито перевела на нее взгляд карих глаз.

– Говорю, этого я и боюсь. Что мы поступим, как всегда поступаем. Неужели все обязательно должно быть так сложно? Я боюсь, бабуль, и не только за свою руку.

– Чего конкретно ты боишься? – спросила миссис Браун. Она знала ответ, просто хотела его услышать.

– Что мы с тобой слишком похожи.

– Разве это плохо?

– Я не хочу стать такой же, как ты, бабуль. Надеюсь, ты понимаешь почему.

Она неторопливо кивнула:

– Думаю, понимаю. Но помимо моих генов у тебя есть свобода воли. Ты сама решаешь, как тебе жить, Лавли. Это ты полезла в драку ради подруги. Никто не заставлял тебя становиться Невестой.

Застонав, Лавли закатила глаза, и враждебность между ними развеялась, как и рассчитывала миссис Браун.

– Не надо меня так называть, умоляю. Мне и газет хватает.

– Ладно. А теперь пойдем пообедаем, – сказала миссис Браун.

К счастью, ее любимый ресторан «Счастливая девятка» все еще не закрылся.

Они сели возле большого окна, чтобы можно было смотреть на людей. Лавли кружила ложкой яичные волокна, плавающие в супе, и безучастно листала в телефоне список терапевтов Арлингтона, а миссис Браун элегантно хлебала горячую кислую похлебку.

Отложив ложку, она промокнула губы салфеткой.

– У меня есть новости. И предложение.

– Ты нашла терапевта? – спросила Лавли, не отрываясь от телефона.

– Не совсем, – ответила миссис Браун. – Я выиграла в конкурсе.

Вот теперь Лавли отвлеклась от экрана.

– Когда это ты успела поучаствовать в конкурсе?

– Я же не среди неандертальцев жила, Лавли, – пожурила ее миссис Браун. – У нас было электричество. Был интернет.

– Ну и что за конкурс на этот раз? – усмехнулась Лавли.

Миссис Браун благодушно улыбнулась. Она не скрывала, что участвует в любых конкурсах, которые подворачиваются под руку, и сама считала себя удачливым человеком, хотя многие бы с этим не согласились.

За свою жизнь она успела выиграть набор ненужной посуды; комплект сувенирных ложек из всех пятидесяти штатов и округа Колумбия; год бесплатного обслуживания на автомойке; месячный запас пиццы; полное собрание сочинений умершего писателя, о котором она даже не слышала, с личным автографом; бесплатные поездки в Чарлстон, Нью-Йорк, Париж и Колумбус, хотя она терпеть не могла путешествовать.

Она побеждала и в других конкурсах, но все они были или скучными, или скандальными. В семье о ней ходила легенда, которой Лавли очень интересовалась, а миссис Браун не спешила ни опровергать, ни подтверждать. По этой легенде, когда отец Лавли был совсем маленьким, миссис Браун выиграла индейку, которую разыгрывали по радио. А когда приехала за ней, индейка оказалась живая.

Она не собиралась отказываться от своего выигрыша, поэтому потребовала погрузить птицу в багажник. А когда добралась до дома и открыла дверь, индейка выскочила ей навстречу, маша крыльями, сбила миссис Браун с ног и помчалась по пригородной улочке. Миссис Браун побежала за ней, требуя остановиться, потому что она честно ее выиграла. В итоге муж обнаружил ее под деревом, где она кричала на перепуганную индейку, спрятавшуюся среди ветвей.

Лавли так поразила эта история, что она всегда задавала кучу вопросов. Как толстая индюшка залезла на дерево? Что с ней случилось? Они съели ее на День благодарения?

То, что миссис Браун не рассказывала историю сама, не помешало ее мужу использовать ее в своих шоу. К великому удивлению остальных жен комедиантов, она позволяла ему шутить обо всем. О ее причудах, о готовке, о том, как она ведет себя в постели и как воспитывает детей.

– Это моя жизнь. Я ее прожила. Он приукрашивает события, но я знаю правду, – как-то сказала она Лавли, когда та ужаснулась последнему шоу дедушки, где он в красках рассказывал о том, как заниматься сексом с беременной женщиной, сопровождая историю жестами, телодвижениями и слайдами, изображающими тяжелую строительную технику.

– И тебе совсем не стыдно? – спросила Лавли.

Миссис Браун улыбнулась.

– Когда в жизни происходит что-то совершенно ужасное, дорогая, мелочи перестают так тревожить. Дедушка любил меня. Был рядом в худшие моменты моей жизни. Пусть он рассказывает, что даже неуклюжей и глубоко беременной я оставалась в хороших отношениях с сексом, – это ерунда по сравнению с тем, что я пережила.

– Так что ты выиграла? – спросила Лавли, снова глядя в экран. – О, я нашла врача в Колумбусе. Зря ты отказалась от поездки.

– Это было двадцать лет назад, – сказала миссис Браун. – В четыре года у тебя не было проблем с пальцами. Но, к слову, как раз поездку я и выиграла. На двоих.

– Какую? На уровне поездки в Париж или «поездки» в Лейк-Люр? – поинтересовалась она, загнув пальцами кавычки при упоминании горного городка в Северной Каролине.

– Скорее, на уровне поездки в Париж, – задумчиво ответила миссис Браун.

– Ну, сочувствую, ты же ненавидишь путешествовать. Кому отдашь билеты? – спросила Лавли.

Миссис Браун подарила ее родителям билеты в Париж вскоре после того, как у ее матери диагностировали рак, а еще через год отправила Лавли с двоюродным братом Марлоном в Нью-Йорк на показ нового шоу «Как управлять рабами: трактат римского аристократа». Сама миссис Браун выбралась из дома только в Чарлстон, заинтересовавшись историей города.

Поездку в Колумбус она пожертвовала в Фонд поддержки пациентов Университета штата Огайо, чтобы они могли отправить кого-нибудь из раковых больных на прием к онкологу или лечение.

– Сама поеду. По условиям конкурса билеты обмену и возврату не подлежат. – Миссис Браун поджала губы. – Очень жаль, потому что я надеялась забрать второй приз. Мне бы не помешала новенькая «Тойота».

Лавли отложила телефон.

– Погоди, новая машина – это не главный приз? Бабуль, что ты выиграла?

– Поездку на двоих на космическую станцию Вечность, слышала про такую?