наблюдаем, как девушки уходят, а после между нами возникает молчаливое напряжение. Мы с Александром все еще разбираемся с некоторыми проблемами того злополучного вечера, и я достаточно уверенный в себе мужчина, чтобы признать, что вина была на мне. Хотя это не значит, что я собираюсь извиняться. Этот ублюдок засунул свой член в рот моей девчонки, и по моему личному мнению вполне заслужил синяк под глазом. И плевать, как чертовски горячо это тогда выглядело. Арчер, конечно, ничего не замечает. Почти вся команда в курсе, что я слегка потрепал Рейна, но никто не знает почему.

Что подводит меня к девушке, стоящей за всем этим.

Мэделин, мать ее, Питерс.

Сестра моего товарища по команде, дочь мэра, девушка, которую я не так давно презирал, а теперь – проклятие всего моего гребаного существования. Раньше я думал только о хоккее: смотрел его, играл в него, был одержим им. Но теперь есть она. Занимает место в моем сознании и, что еще хуже, в сердце, и вместо того, чтобы упасть к моим ногам, как любая другая чертова девчонка, на которую я обращаю внимание, она ведет себя так, будто все, чего она хочет, – это сбежать от меня. Я знаю: она хочет меня так же сильно, как я хочу ее, но мне кажется, что она постоянно отдаляется от меня, и до сих пор я не видел причину.

– Что вы знаете о Брэдли Торне? – спрашиваю я, снова поворачиваясь к парням, и вижу, как Арчер хмурится. Ему, наверное, интересно, почему я спрашиваю об одном из футболистов, но мне нужно узнать о нем побольше. По причинам, совершенно не связанным с убийством.

– Его отец – богатый бизнесмен, известен в футбольных кругах, никогда не пропускает ни одной игры и щедро жертвует декану. Брэд – квотербек, солидный игрок, а еще настоящий папенькин сынок. Вроде как собирается в один прекрасный день возглавить папулин бизнес, когда закончит потрясающе успешную футбольную карьеру. Ну, и найти какую-нибудь бедняжку, которая сможет вырастить для него нескольких наследников, – встревает Александр, и это первый раз, когда он по-настоящему смотрит мне в глаза с той ночи в подвале. Он произносит эти слова так, словно слышал их много раз, и я понятия не имею, где.

Мы с Арчером оба смотрим на него в замешательстве.

– Откуда, черт возьми, ты все это знаешь, Рейн? Ты что, заделался агентом британской МИ-5? – шутит он, как всегда, пытаясь напомнить о наследии Рейна по материнской линии.

Рейн закатывает глаза, но пожимает плечами, и в уголках его рта появляется ухмылка. Он переводит взгляд с одного на другого.

– Вторая жена папаши Торна очень разговорчива, когда довольна.

У меня отвисает челюсть, но Арчер снова меня опережает.

– Ты маленький грязный ублюдок! – он прыгает на него, обхватывает его голову и трет костяшками пальцев по голове. – От моей матери прошу держаться на расстоянии.

– Ну, вообще-то, технически, она не его мать, – вмешиваюсь я, безуспешно пытаясь помочь Рейну выкрутиться. Он сказал «вторая жена». Я знаю, что у Александра та еще репутация кобеля, но предполагаю, что вторая жена мистера Торна скорее похожа на конфетку-эскортницу, чем на жену. Арчер сразу же обращает свое внимание на меня.

– Не заставляй меня втягивать в этот разговор Диану. Нова, ты же знаешь, как сильно я люблю миссис Даркмор, – дразнит он, подмигивая, и мне приходится сдерживаться, чтобы не ударить этого придурка. С тех пор как он встретил ее, вечно шутит о том, что находит ее сексуальной, и мне приходилось сдерживаться, чтобы не начистить ему физиономию.

– Не смей говорить о моей матери, придурок! И она мисс, а не миссис, – добавляю я, цедя слова сквозь зубы и стараясь сохранять спокойствие.

– В моих мечтах нет. О да, Арчер, вот так, детка, ты точно знаешь, как пользоваться своей хоккейной клюшкой, – стонет он, имитируя, как трахает кого-то. – Да, черт возьми, миссис Даркмор, сожмите мою палку покрепче.

Я действую на инстинкте, уже готов поколотить его прямо тут, и пофиг, что он мой лучший друг, но Рейн останавливает меня, прижимая руку к груди и бросая уничтожающий взгляд на Арчера.

– С тобой что-то серьезно не так, Грей.

Арчер просто улыбается еще шире.

– Тогда, может, миссис Даркмор сможет наказать меня за то, что я был таким плохим мальчишкой, – добавляет он, подмигивая и многозначительно облизывая губы, пока смотрит на меня. Ублюдок.

– Гребаный ад, – ругается Александр себе под нос, пожимая плечами и отпуская меня. – Ты сам напросился.

Я немедленно делаю шаг вперед, протягиваю руку, чтобы схватить его, но он только смеется, убегая от меня и отпрыгивая в направлении класса.

– Напомни-ка мне, как он стал моим лучшим другом? – ворчу я Рейну, и мы оба наблюдаем, как Арчер убегает, словно долбаный ребенок. Рейн смеется.

– Помнится, он не оставил тебе выбора. Это типа была любовь с первого взгляда, – говорит Рейн, вспоминая, как Арчер лип к нашей компании в течение нашей первой недели в команде. – Не то чтобы я мог его винить.

– Ага, – я закатываю глаза. – Он прилипчивый придурок, а ты – упрямый придурок. И как, скажите на милость, я застрял с вами двумя?

Я размышляю вслух, направляясь в ту сторону, куда сбежал Арчер.

– Просто ведя себя как козел? – с улыбкой говорит Рейн, шагая в ногу со мной. – В общем, я не думаю, что у малышки Питерс что-то есть с Брэдли Торном. Во всяком случае, я об этом не слышал.

– Малышка Питерс, серьезно? – спрашиваю я, приподнимая бровь. – Ты трахал ее в рот и по-прежнему собираешься называть ее малышкой Питерс?

От моего заявления у него перехватывает дыхание, но когда он видит, что я ухмыляюсь, то немного расслабляется.

– Да, но твоего удара кулаком в лицо хватило, чтобы стереть это воспоминание, – он выпячивает челюсть, словно вспоминая ту ночь. Не то чтобы я ему верю. Думаю, я буду помнить ту ночь даже на смертном одре.

Если быть честным с самим собой, я не совсем понимаю, почему ударил его. В конце концов, игра была моей идеей. Именно я решился на это, я тот, кто подтолкнул их обоих к краю, и я наслаждался каждой секундой этого процесса. Думаю, я просто не осознавал, как глубоко дочка мэра забралась мне под кожу. Мэделин Питерс имеет надо мной такую власть, какую никто и никогда не имел. Все смотрят на нее и видят то, что она хочет, чтобы они видели: дочь мэра, идеальную сестру, безупречную студентку. Они считают ее хорошей, честной, уступчивой, недосягаемой.