Вместо этого я позволяю Брэду трогать меня. Его прикосновения тяжелые и отвратительные, но, если это отныне будет моей жизнью, мне пора привыкать к роли. И пока я сижу с ними, пытаясь не думать о том, как сильно хотела бы, чтобы на его месте был кто-то другой, не могу отделаться от мысли, что петля на моей шее затягивается туже, чем когда-либо.

Остальная часть ужина проходит в основном безболезненно, если не считать чрезмерно нежных прикосновений Брэда, граничащих с неприличием, и одобрительного взгляда отца, будто все это – правда, а не паршивое шоу. Будто я только что не умоляла, чтобы он выбрал мне кого-то другого. К моменту конца ужина и оплаты чека, я снова чувствую приближение свободы и отчаянно нуждаюсь в передышке.

Мы вместе идем к выходу, и я многозначительно улыбаюсь репортеру, который по-прежнему сидит за столиком, демонстрируя предельную стойкость, чтобы не послать его. Отец прощается со мной вскользь, извиняется, мол, ему нужно обратно в офис. Уже почти девять часов, и я сомневаюсь, что у него осталась какая-то работа. А, учитывая, чем он любит заниматься в свободное время, я морщусь, глядя ему вслед. Брэд медлит, и я слегка паникую при мысли о том, что этот вечер может затянуться, но, к счастью, он задерживается лишь для того, чтобы попросить меня еще раз продемонстрировать свои великолепные формы на следующем ужине. Свинья.

Нуждаясь в том, чтобы хоть слегка ослабить напряжение, сковавшее тело, я жестом показываю Джулиану, что немного прогуляюсь, и он забирается обратно в машину, следуя за мной. С моей стороны было бы лучше просто поехать домой, но мне не нужно, чтобы он стал свидетелем смятения, творящегося у меня внутри, поэтому я поворачиваюсь и иду домой пешком.

Не знаю, как долго я иду. Мысли слишком заняты той жизнью, которой я скоро буду жить. К моменту, как добираюсь до рынка у озера рядом с моим домом, принимаю единственно верное решение. Рядом с несколькими магазинчиками есть отличное маленькое китайское заведение, торгующее едой на вынос, которое я просто обожаю, и после скучного ужина в еще более скучной компании мне хочется чего-нибудь пикантного. Я пробираюсь сквозь толпу, улыбаясь той же женщине, что всегда стоит за прилавком, и быстро делаю свой обычный заказ. Отдаю несколько купюр, отхожу в сторону, чтобы подождать, и тут натыкаюсь на кого-то.

– О боже, мне так жаль, – начинаю я, оборачиваясь, чтобы посмотреть, кого я протаранила своим телом, и меня охватывает шок, когда я вижу знакомые глаза, только в них нет той задумчивости, к которой я привыкла.

Диана Даркмор смотрит на меня, широко раскрыв глаза и разинув рот, прижимая к груди пакет с китайской едой. Понятия не имею, почему так удивляюсь, увидев ее здесь, ведь именно она показала мне это место. В прошлом мы часто устраивали здесь поздние ужины. Просто я прихожу сюда почти два года и ни разу не встретила ее. На самом деле, я не видела ее с тех пор, как мой отец уволил ее, а пресса вываляла ее имя в грязи из-за их романа.

– Мэдди, дорогая, – произносит она вместо приветствия.

Она часто меня так звала раньше. Как же давно это было. Она улыбается, и когда рассматривает меня, удивление немного спадает. Ее глаза скользят по мне, подмечая все изменения. В последний раз она видела меня, когда я была подростком, так что за последние годы я действительно повзрослела.

– Боже, ты только глянь на себя, ты уже женщина, – выдыхает она, и в ее глазах светятся эмоции, а на губах появляется грустная улыбка. – Как ты?

Я отвечаю на ее улыбку. Ее тепло такое знакомое и надежное, что мне хочется плакать. Диана была важной частью моей жизни. С такими родителями, как у меня, и братом, который в основном занимался хоккеем, иметь рядом кого-то вроде нее было все равно что найти тихое убежище. Она всегда заботилась обо мне, задавала вопросы о том, как прошел мой день, помогала с домашними заданиями, поддразнивала меня из-за моих увлечений. «Все, что должна делать настоящая мать», – думаю я, и слезы, готовые вот-вот пролиться, начинают жечь глаза. Она совсем не изменилась. Конечно, она выглядит немного старше и, кажется, немного похудела, но в остальном она все та же Диана.

– Я в порядке, миссис Даркмор, как вы? – манеры берут верх над моей личностью, заставляя меня сдерживать эмоции, грозящие выплеснуться прямо здесь, посреди рынка.

Диана прижимает пакет с едой к бедру и сердито смотрит на меня.

– Прости, Диана, у меня все хорошо, спасибо, а у тебя как дела? – поспешно добавляю я, почему-то нервничая, а она только смеется.

– О, Мэдди, дорогая, ты совсем не изменилась.

Как раз в этот момент официант говорит, что мой заказ готов, и я, извинившись, на секунду отлучаюсь, чтобы забрать его. Когда я возвращаюсь, она бросает взгляд на пакеты, которые мы обе держим в руках.

– Я собиралась пойти домой и поужинать в одиночестве, но мне бы не помешала компания, – она указывает на ближайший пустой столик в маленьком патио, и я нервно прикусываю губу, пока она ждет моего ответа.

По правде говоря, я бы с удовольствием посидела и поужинала с ней, как в старые добрые времена, просто чтобы узнать, как она, и наверстать упущенное, но я чувствую себя немного странно, и на этот раз проблема не в моем отце. Проблема в ее сыне. В том сыне, который просто выбросил из головы месяцы переписки со мной, чтобы быть с другой мной, о которой он знает почти все, хотя сам и не подозревает об этом.

Несмотря на это, я не могу ей отказать. Ведь прошло так много времени, а я скучала по ней. Поэтому я говорю:

– Конечно, я бы с удовольствием поужинала с тобой.

Я протягиваю руку к столу, на который она указала жестом, позволяя ей сесть первой, прежде чем сажусь напротив нее.

– Ну, как ты на самом деле? – спрашивает она с понимающей улыбкой. – Как поживает твой брат? Я несколько раз видела, как он играет, это было просто замечательно.

Выбрав более простой ответ, я сосредотачиваюсь на брате.

– У Джоша все замечательно, как всегда весьма сосредоточен и доминирует, – я игриво закатываю глаза. Она знает, что у нас с ним прекрасные отношения. – В следующем году его задрафтуют, буду по нему очень скучать.

Диана понимающе смотрит на меня. Она видит, что я так пытаюсь избежать вопроса о себе,