– Разумеется, мальчик мой! Домой я не спешу. Жена в отъезде. Что я могу для вас сделать?

Уимзи тихо рассказал ему, что произошло. Полковник был поражен.

– Ну что ж, – проговорил он, – думаю, вы выбрали наилучший путь. Я, конечно, смотрю на это все с позиции солдата. Руки должны оставаться чистыми. Ох ты, господи! Иногда, лорд Питер, мне кажется, что на некоторых молодых людей война очень дурно повлияла. Но, с другой стороны, не все же прошли военную школу, а это – большое дело. Я со всей определенностью заметил, что в наши дни кодекс чести малость обветшал. Вот в пору моего детства люди не были столь снисходительны: существовала четкая граница между тем, что допустимо, и тем, что нет. А теперь мужчины и, с вашего разрешения, женщины позволяют себе такое, что у меня просто в голове не укладывается. Убийство, совершенное в запале, – это я еще понимаю, но чтобы старика отравить, да к тому же и молодую, воспитанную девушку подставить – нет уж, увольте! Это моему разумению недоступно. И все-таки, как вы говорите, под конец он поступил так, как должно.

– Да, – кивнул Уимзи.

– Вы извините меня на минутку, – проговорил полковник и вышел.

Вскорости он возвратился и вместе с Уимзи прошел в библиотеку. Пенберти уже закончил свою «исповедь» и теперь перечитывал написанное.

– Так пойдет? – спросил он.

Уимзи пробежал лист глазами. Полковник Марчбэнкс читал из-за его плеча.

– Все в порядке, – отозвался его светлость. – Полковник Марчбэнкс заверит документ заодно со мной.

Поставив свою подпись, Уимзи собрал листы и спрятал их в нагрудный карман. А затем молча повернулся к полковнику, как бы уступая ему слово.

– Доктор Пенберти, – проговорил полковник Марчбэнкс, – вы, безусловно, понимаете, что теперь, когда ваше признание в руках у лорда Питера Уимзи, его светлость не может не поставить в известность полицию. Но поскольку и для вас, и для других это чревато крупными неприятностями, то вы, вероятно, найдете иной выход из сложившейся ситуации. Как доктор, вы, возможно, предпочтете распорядиться по-своему. Если же нет…

Полковник извлек из жилетного кармана то, за чем ходил.

– Если же нет, то я тут принес кое-что из моего личного сейфа. Я кладу его сюда, в ящик стола, чтобы не забыть захватить завтра с собой за город. Он заряжен.

– Спасибо, – проговорил Пенберти.

Полковник медленно задвинул ящик, отошел на пару шагов и церемонно поклонился. Уимзи на мгновение задержал руку на плече Пенберти, а затем взял полковника под локоть. Тени их задвигались, то удлиняясь, то суживаясь, то удваиваясь, то скрещиваясь, пока они проходили в свете семи ламп сквозь семь библиотечных отсеков. Глухо хлопнула дверь.

– Не выпить ли нам, полковник? – предложил Уимзи.

Они вошли в бар, что уже закрывался на ночь. Несколько запоздалых завсегдатаев обсуждали свои планы на Рождество.

– Еду на юг, – заявил Чаллонер Луженое Пузико, – это страна с ее климатом у меня уже в печенках сидит.

– Заглянули бы вы к нам, Уимзи, – предложил кто-то еще, – поохотитесь на славу! Вообще-то у нас будет такая домашняя вечеринка, женушке моей, сам знаешь, непременно подавай разную молодежь: жуткая орава женщин съедется. Но я пригласил еще парочку друзей, которые играют в бридж и с ружьем умеют обращаться, так что вы уж не обидьте, составьте нам компанию. Ужасное время – Рождество. Не знаю, зачем его выдумали.

– Если есть детишки, то не все так страшно, – вставил толстый краснощекий беллонианец, сверкая лысиной. – Маленькие разбойники от Рождества без ума. Надо бы вам завести семью, Анструзер.

– Вам хорошо говорить, – фыркнул Анструзер. – Вы самой природой созданы для роли Санта-Клауса. Честное слово, у нас в поместье и без того крутишься как белка в колесе: то одно, то другое, гостей развлекай, с визитами раскатывай, а тут еще и слуг целая армия. Попробуй управься! Вы бы хоть что-нибудь присоветовали…

– Эгей! – воскликнул Чаллонер. – Что это было?

– Должно быть, мотоцикл, – отмахнулся Анструзер. – Так вот, я говорю…

– Что-то случилось, – перебил его краснощекий беллонианец, отставляя бокал.

Послышались голоса и топот бегущих ног. Дверь с грохотом распахнулась. Все испуганно обернулись на звук. В бар ворвался Уэзеридж, бледный и разозленный.

– Послушайте, господа, – возопил он, – я должен сообщить вам очередную пренеприятнейшую новость! Пенберти застрелился в библиотеке. Никакого уважения к собратьям по клубу. Где Кульер?

Уимзи протолкался в прихожую. Там, как он и ожидал, лорд Питер обнаружил переодетого в штатское детектива, приставленного к Пенберти.

– Пошлите за инспектором Паркером, – потребовал его светлость, – мне нужно передать ему один документ. Ваша работа завершена. Дело закрыто.

Эпилог

Анализ игры, или Вскрытие показало

– Значит, Джорджу уже лучше?

– Слава богу, да, он быстро идет на поправку. Доктор сказал, бедняга сам себя «накрутил»: весь изнервничался, опасаясь, что его могут заподозрить. Мне такое и в голову не приходило, но Джордж быстро смекнул, что к чему.

– Разумеется, он же знал, что виделся с дедом одним из последних.

– Да, а потом увидел надпись на пузырьке… и тут приехала полиция…

– Это его и доконало. Так вы уверены, что Джордж вне опасности?

– Еще бы! Как только он узнал, что все разъяснилось, он просто ожил. Кстати, шлет вам кучу приветов.

– Ну что ж, как только больной окончательно поправится, вы непременно должны со мною отужинать…

– …И впрямь, стоило только распутать козни Роберта, и все оказалось ясно как день.

– Чертовски неудовлетворительное дело, Чарлз. Не люблю я такие. Ни одного настоящего доказательства.

– Конечно, нам тут поживиться нечем. Но вообще-то хорошо, что до суда не дошло. Никогда не знаешь, чего ждать от этих присяжных.

– Еще бы! С них сталось бы отпустить Пенберти – или приговорить обоих.

– Точно. Если хочешь знать мое мнение, так я скажу, что Анне Дорланд чертовски повезло.

– Ох, боже ты мой! И не говорите.

– …Да, конечно, я от души сочувствую Наоми Рашворт. И все-таки нечего ей так злобствовать! Она повсюду намекает, что дорогого Уолтера подставила это девчонка Дорланд и он пожертвовал собою ради нее.

– Ну, я думаю, это нормально. Вы ведь одно время сами полагали, что мисс Дорланд виновна, так, Марджори?

– Тогда я понятия не имела об этой ее помолвке с Пенберти. И вообще, я думаю, что он получил по заслугам… Ну да, знаю, о покойниках либо хорошо, либо ничего, и все-таки подло так поступать с девушкой, тем паче с такой, как Анна. Каждый имеет право мечтать о любви. Вы, мужчины, поголовно считаете…

– Право же, Марджори, я так не считаю.

– Ну, вы! Вы прямо-таки на