— Когда я сказал об этом мисс Ярдли, она пришла в бешенство, начала швырять в меня чем попало, набросилась на меня с побоями, уничтожила мои вещи. Мисс Ярдли поклялась непременно расквитаться со мной так или иначе. И вот чем это закончилось. Меня обвинили в убийстве девушки, с которой я не был знаком, а полиция по чистой случайности обнаружила перстень и прядь волос среди вещей, якобы принадлежавших мне, которые поместила в камеру хранения мисс Ярдли.

Обе его руки оперлись на перила кафедры.

— Я не хочу делать Джессике больно, честное слово, не хочу. Я по-прежнему испытываю к ней теплые чувства и не могу даже представить, какую психическую травму она получила, побывав замужем за серийным убийцей. Но я также не хочу умереть в тюрьме за преступление, которое не совершал. Мисс Ярдли не смогла отомстить Эдди Кэлу, поэтому она мстит мне.

Ярдли вздрогнула от звука удара его кулака по перилам.

— Я не убивал Джордан Руссо, — сдавленным голосом произнес Уэсли. — Я даже не был знаком с Джордан Руссо. Я невиновен. Пожалуйста, пожалуйста, не допустите, чтобы невиновный человек пострадал из-за мстительности этой неуравновешенной женщины с травмированной психикой, которая, так уж получилось, облечена властью уничтожать человеческие судьбы. Пожалуйста!

Посмотрев в глаза каждому из присяжных, он сел.

— Проклятие! — взревел Тим Джеффрис, пиная ногой мусорную корзину в кабинете у Лью.

Он принялся расхаживать взад и вперед. Лью сидел в кресле, Ярдли стояла, прислонившись к стене, скрестив руки на груди.

— Говорил я тебе, что ее на пушечный выстрел нельзя подпускать к этому делу?! — продолжал бушевать Джеффрис.

— Спокойно, Тим, — сказал Лью.

— Если я проиграю это дело, Рой, если я его проиграю, это будет во всех газетах! Во всех выпусках новостей скажут, что я впервые в жизни проиграл дело, и кому — этому дерьму, который вздумал сам себя защищать!

— Там еще упомянут то маленькое обстоятельство, если вам это интересно, — напомнила Ярдли, — что серийный убийца на свободе и может и дальше творить свои гнусные дела.

— Да пошла ты, ненормальная стерва!

— Так! — громко произнес Лью. — Это уже выходит за все рамки!

Вздохнув, Тим покачал головой.

— Согласен. — Он повернулся к Джессике. — Извините. — Затем снова к Лью: — Пойми, я просто заведен. Нам не нужно было подпускать ее к этому делу, и вот теперь она его утопит… Я хочу, чтобы ее отстранили. Немедленно.

— Будет только хуже, — сказала Ярдли.

— Как так? — спросил Лью.

— Уэсли выступил бы с этим обвинением независимо от того, участвую я в деле или нет. Я работаю в прокуратуре, от этого никуда не деться. И то, что я присутствую в зале суда, показывает, что нам нечего скрывать. Лучше так, чем если бы меня там не было. Но если вы отстраните меня сейчас, после того как Уэсли заявил, что существует заговор с целью его уничтожить, присяжные ему поверят.

— Она права, Тим, — подумав, кивнул Лью.

Тряхнув головой, Джеффрис ткнул в нее пальцем.

— Замечательно! Вы остаетесь. Но держите свой рот на замке и даже не смотрите на присяжных, это понятно?

Он выскочил из кабинета.

Отвернувшись к стеклянной стене, Ярдли устремила взгляд на Стрип. Лью постучал карандашом по столу.

— Это правда? То, что он сказал насчет галлюцинаций?

— Нет, — рассеянно ответила Ярдли. — Однако после Эдди я действительно была эмоционально сломлена. Частенько у меня не было сил, чтобы встать с кровати. Я перестала заботиться о еде и личной гигиене. Вытащило меня из всего этого только то, что я должна была заботиться о маленькой дочери. Она спасла мне жизнь.

Лью помолчал.

— Теперь вам лучше?

— Лучше. Психология и фармацевтика — это искусство, а не точные науки. Приходится пробовать различные подходы, прежде чем найти правильный. — Она обернулась. — Почему вы позволили мне быть ассистентом Тима? Вы ведь могли на время процесса отправить меня в оплачиваемый отпуск, и я никаким боком не была бы в нем замешана.

Шумно втянув носом воздух, Лью сказал:

— Агент Болдуин предупредил меня, что если вы не будете участвовать в деле, когда нам в следующий раз понадобится какая-либо услуга от Бюро или ему нужно будет срочно присутствовать на судебном заседании, у него вдруг отключится телефон.

— Кейсон так сказал? — Ярдли просияла.

— Ну да. — Подавшись вперед, Лью поставил карандаш в стакан. — Понимаю, вы правы — если вас сейчас отстранить от дела, это произведет жуткое впечатление на присяжных. И все-таки вести дело вам нельзя. Пусть им займется Тим. У нас есть вещественные доказательства, а у мистера Пола — только одни предположения.

— Уэсли нравится присяжным. А Тим им не нравится. Не нужно это недооценивать. Нам надо придумать, как выставить Уэсли несимпатичным.

— Как это сделать?

— Давайте я попрошу Кейсона накопать что-нибудь в его прошлом. Такой человек оставляет за собой след из разбитых тел и сердец. Нужно позаботиться о том, чтобы присяжные это увидели, иначе они отпустят Уэсли на все четыре стороны.

* * *

Утром на следующий день Ярдли двадцать минут говорила по телефону с дочерью. В голосе Тэры звучало восторженное возбуждение, оптимизм, чего Джессика уже давно не слышала. Девочка училась ездить верхом и уже могла перескакивать на коне через небольшие препятствия. Еще она научилась стрелять из карабина, а сегодня дедушка собирался познакомить ее с луком.

Превращение неуверенного в себе подростка в молодую женщину, готовую постоять за себя, было разительным. И хотя Тэре занятия в школе и живопись всегда давались без труда, похоже, с физическими упражнениями у нее возникли определенные проблемы, и ей доставляло удовольствие их решать.

С самого рождения дочери Джессика тревожилась, что случится, если ее дочь встретится со своим отцом. Что, если она подпадет под его влияние и возненавидит собственную мать? Вместо этого девочка, судя по всему, освободилась от груза, лежавшего у нее на душе. Как только дедушка предложил Тэре погостить у них, та с радостью согласилась.

— Забудь Уэсли, забудь весь этот дерьмовый Лас-Вегас, — сказала она матери в разговоре по телефону. — Просто приезжай сюда и живи на ранчо. Ты такая умная — здесь ты в два счета станешь прокурором.

— Скоро я приеду к вам, дорогая, — улыбнулась Ярдли. — А ты слушайся дедушку и бабушку и веди себя хорошо.

На минуту трубку взял Стивен.

— Приезжай сюда, как только сможешь. Место тебе мы найдем. Это твой дом.

— Спасибо. И спасибо за то, что присматриваете за Тэрой. Если это дело пойдет наперекосяк… если Уэсли выпутается… нельзя допустить, чтобы девочка была здесь.