На этом месте ее не самой долгой речи мужчины единственный раз всерьез перебили Черити. Им не верилось или не хотелось верить, что в критической ситуации кто-то из руководства местного здравоохранения не подчинится распоряжениям CDC или, если в CDC будут и дальше сладко спать за пультом пожарной сигнализации, штату Калифорния. «Вы что, не поняли, с кем разговариваете?! — ответила она. — Я же лично и была до недавних пор тем самым местным руководством». После этого они умолкли, больше ее не перебивали и внимательно дослушали до конца всё, что она хотела им сказать. Выговорившись, Черити осознала, что подобной дерзости сама от себя не ожидала и уж никак не планировала. Нет, она не стала высказывать им своего личного мнения о новой начальнице или CDC. Она просто попыталась передать словами, предельно объективно и без редакторских правок, как выглядят действия CDC при взгляде снизу. При этом ей всё-таки удалось донести до их понимания, что при всей силе их фантазии, сколько бы они ни тщились вообразить себе скверную ситуацию на местах, спустившись на грешную землю они имели бы возможность воочию убедиться, что в реальности всё обстоит еще хуже. Интересно, подумала она, сколько времени пройдет до того момента, когда неизбежные слухи об этом ее выступлении дойдут до ушей вышестоящих — и те всыплют ей по полной программе за нарушение субординации и самодеятельность у них за спиной. «Мне еще подумалось: крепко же я их всех напрягла», — сказала она.

Вскоре после того первого телефонного совещания Министерство здравоохранения и социальных служб попросило Джеймса Лоулера вылететь в Японию — вызволить 430 граждан США из карантинного плена на борту круизного лайнера Diamond Princess и вывезти их на родину военно-транспортными самолетами. Хотя формально он Минздраву и не подчинялся, Лоулер без промедления согласился отправиться на выручку соотечественникам. Составить себе компанию в этой поездке он пригласил своего друга и товарища по команде «Росомахи» Майкла Каллагэна. Набив семь огромных вещмешков гермошлемами для защиты себя и окружающих от дыхания спасаемых, пара «росомах» вылетела в Японию на следующее же утро. Увидев в новостях сюжет об этом, Черити отбросила последние сомнения и решила без оглядки броситься в омут доселе сугубо мужского кружка с нелепейшим названием. «Тут только я и осознала себя равной среди равных, — вспоминала она. — Мы люди действия, а не бумажных выкладок». Она по-прежнему не до конца представляла, за кого ей стоит держать этих мужчин и за кого они держат ее, да еще и после всего того, что она им наговорила. Но вскоре от одного из них пришло сообщение: «Слушай, ты откуда такая взялась-то?» А другой стал запросто обращаться к ней запанибрата и называть ее в переписке не иначе как «Росомашка». «Она нам сходу понравилась, — сказал Картер. — Она же огнедышащая».

Число получателей электронной почтовой рассылки «Красный рассвет» росло, причем за счет фигур всё более значимых. Черити мысленно называла этот email-сериал «Шоу Картера», но, справедливости ради, сама давно отметила, что, хотя Картер Мехшер и поставлял основную массу интересных материалов, внимания к собственной персоне он ни от кого не требовал. Ни разу там не прозвучало ноток «полюбуйтесь-ка на меня!» — исключительно «взгляните-ка вот на это!». Мало-помалу аналитика Картера собрала обширнейшую аудиторию, включая работников систем здравоохранения множества штатов и целую колоду козырных карт[57] из числа бывших и действующих чиновников администрации Трампа, включая Тома Боссерта; главного военного хирурга Джерома Адамса; и даже вице-адмирала в отставке Ронни Джексона, бывшего главного врача Белого дома при двух последних президентах, а ныне личного советника Трампа. Присоединилась к ним и небольшая когорта влиятельных лиц из недр Министерства здравоохранения и социальных служб, включая уже упоминавшегося Боба Кадлеца, главу ASPR — службы экстренного реагирования на чрезвычайные ситуации. Черити с любопытством следила за тем, как эти важные люди запросто берут цифры, расчеты и аналитические выкладки, сгенерированные Картером у себя на дому, и выдают их за собственные на телевидении и в Твиттере. «Все выезжают за счет бедного Картера», — сказала она, но сам Картер, похоже, не возражал против того, чтобы эти троечники у него списывали. Напротив, он сам всем подбрасывал такую мысль, говоря чуть ли не впрямую: «Заимствуйте что хотите, я на авторство этой писанины даже не претендую».

Ну и, наконец, были еще и телефонные обсуждения. Почтовые рассылки позволяли держать людей в курсе последних рабочих мыслей Картера; а в ходе телефонных конференций, проводившихся по выходным, все чувствовали себя в относительной безопасности и озвучивали свои собственные потаенные мысли без лишних опасений быть уличенными и привлеченными к ответу перед обществом. Черити находила это немного странным, тем более что чаще всего ей было вовсе непонятно, что за люди участвуют в этих телеконференциях и насколько безопасно вообще открывать рот в их незримом присутствии. «Всякий раз там было четырнадцать человек — и все прятались, никто ни разу не представился, — вспоминала она. — Никогда нельзя было понять, кто тебя слушает». Позже Черити выяснила, что на линии в разное время присутствовали и Тони Фаучи, и множество штатных сотрудников администрации Белого дома, и члены президентской рабочей группы по борьбе с коронавирусом.

Какой-то так и не понятный Черити до конца механизм, однако, там срабатывал, и всё, что она ни говорила на этих телеконференциях, приводило к реальному эффекту. Так, в середине февраля она устроила шумный скандал по поводу нового идиотского предписания CDC, согласно которому на COVID-19 разрешалось тестировать только американцев, поступающих на «скорой» прямиком в реанимацию и при этом имеющих в анамнезе недавнюю поездку в Китай. Болезнь однозначно распространялась уже внутри США, и бессимптомных разносчиков инфекции, в жизни не бывавших в Китае, кругом было предостаточно; и как в такой ситуации ее дальнейшее распространение можно было, с позволения сказать, контролировать, если врачам на местах запрещено назначать тестирование на коронавирус пациентам с явными симптомами ОРВИ, но без поездки в Китай в анамнезе? Через неделю после того, как она выпустила накопившийся пар по этому поводу, то есть как раз к следующему телефонному совещанию, в CDC милостиво пересмотрели показания к тестированию и, оставив симптомы ОРВИ, убрали из их числа «поездку в Китай в анамнезе». Правда, признали они свою неправоту в своем же духе. «Добавили, типа, сноску мелким шрифтом, что это не обязательно, — сказала Черити. — Выглядело всё как типичный пассивно-агрессивный психоз». «Отлично сработано, Черити! — отписался в тот же день Картер в конце очередного длинного письма в адрес их группы. — Приняли твою поправку сноской, и это разумно, ибо оперативно».

Чего Черити никак не могла понять, так это как, почему и действительно ли то, что она говорит по телефону, доходит до ушей тех, кто принимает решения, и что это вообще за люди. В какой-то момент она не удержалась и задала этот вопрос Джеймсу Лоулеру прямо и без обиняков: