— Джеймс, — спросила она, — ну скажите уже наконец, кто именно отвечает за эту пандемию?

— Никто, — ответил он. — Но если хотите знать, кто типа как за нее отвечает, то типа как мы и отвечаем, а кто еще?

* * *

Cамопровозглашенная группа «типа ответственных» за пандемию пополнялась всё новыми членами, и Картеру приходилось раз за разом объяснять им азбучные истины, открытые им самим, Ричардом и Лизой с подачи Боба и Лоры Глассов четырнадцатью годами ранее. «Хочу пустить здесь по кругу кое-какие слайды, помогающие понять, что мы подразумеваем под „целевыми многослойными вмешательствами“ на ранней стадии», — написал он в очередном электронном письме в начале февраля и в который уже раз подробно объяснил, чего можно добиться закрытием школ, социальным дистанцированием и прочими административными мерами. Затем для вновь прибывших он провел очередную обзорную экскурсию по Филадельфии и Сент-Луису времен испанского гриппа и наглядно показал причины прямо противоположных исходов в обоих городах, пояснив попутно, что в Ухане китайцы, можно сказать, наступили на филадельфийские грабли, а им в США нужно равняться на Сент-Луис.

И сразу же перешел к своей любимой аналогии. «Вмешательства можно уподобить огнетушителю, — писал Картер. — Имеет смысл его применять лишь сразу же по возгорании (например, растекшегося жира на плите). Если же пожар уже охватил полдома, огнетушитель вам не поможет (им теперь можно разве что выбить стекло при бегстве через окно). Проблема слишком позднего введения мер [социального дистанцирования] в том, что все их минусы сохраняются, а плюсы испаряются, поэтому-то скорость и критична. Самое сложное — принять меры до того, как дела пойдут плохо». К тому времени, когда народ поймет, что в доме пожар, огнетушителями будет уже не обойтись. Хитрость в том, чтобы научиться вовремя учуивать запах дыма.

Именно в связи с этим Картер не уставал любоваться дивным блеском Diamond Princess. Американские власти проявили полнейшее отсутствие обоняния либо нежелание верить своему носу, учуявшему дым. Масса людей видела, как разворачивались события в Ухане, но относилась к ним как к очередной диковинке, на которые столь богат Китай. Ничего себе! Госпиталь на тысячу коек построили за выходные, ну не муравьи ли? Но данные из Китая действительно поступали обрывочные и непроверенные, — этого не отнимешь. А вот пламя пожара на борту Diamond Princess мог не увидеть разве что слепой. «На борту было 2666 пассажиров, по возрастным характеристикам (и, вероятно, хроническим заболеваниям) напоминающих контингент дома престарелых, — писал Картер. — Экипаж — 1045 молодых и здоровых людей. Модель стареющего общества».

Он раздобыл маршрут круиза и день за днем реконструировал ход развития событий на борту лайнера. Красавица Diamond Princess вышла из Йокогамы 20 января. Через пять дней лайнер ошвартовался в Гонконге, где на берег сошел восьмидесятилетний пассажир, у которого 1 февраля всё там же, в Гонконге, выявили новый коронавирус. Порты на дальнейшем маршруте следования круизного судна запретили ему у себя швартоваться, и 3 февраля Diamond Princess вернулась в порт приписки — Токио, — где встала на карантин. Через два дня положительный результат дал тест у первого заболевшего пассажира, а еще через двое суток число заболевших на борту перевалило за шестьдесят. «А теперь подумайте вот о чем, — писал Картер 9 февраля. — Если бы тот восьмидесятилетний старик не задержался в Гонконге на пять дней, а сразу вылетел в США и, вернувшись домой, заболел бы nCoV где-то у нас, то как мы вообще узнали бы о 61 заразившемся от него при принятом у нас подходе? Всмотритесь в детали. Этот восьмидесятилетний ведь прибыл бы к нам даже не из Китая. Он даже в число лиц с подозрением на инфекцию, подлежащих тестированию на вирус, не попал бы согласно действующим правилам. Мы просто упустили бы из виду весь этот кластер».

На тот момент никакой проверки граждан на COVID-19 на территории США, по сути, не предусматривалось. Управление по контролю пищевых и лекарственных продуктов (FDA) продолжало настаивать на том, чтобы работники здравоохранения штатов и округов дождались поставок диагностических комплектов от CDC. А CDC продолжали заверять, что риск инфицирования американцев новым вирусом близок к нулю. Вся страна с порога отметала вероятность повторения у себя апокалиптической картины, открывшейся взору народного эпидемиолога в Ухане. Вот японцы ничего не отметали. Японцы — нация бдительная. Они развернули собственные лаборатории и планировали проверить всех вернувшихся из злополучного круиза. До этого известия Картер ощущал себя так, будто он исследует темную пещеру при помощи коробка спичек; теперь японцы выкатывали прожектора. Темной пещерой был круизный лайнер — да и не он один. В голове у Картера, по его мнению, также всё еще царил пещерный мрак. Набросанный им там наскальный рисунок творящегося в Ухане был чем-то сродни мозаике из крупиц газетных сводок и отражал не реальность, а некую ее версию — несомненно, искаженную под воздействием сил, над которыми он не был властен. «Нам приходилось постоянно что-то экстраполировать и достраивать до треугольников и столь же постоянно напоминать себе, что модели, складывающиеся у нас в головах, могут быть ошибочными, — вспоминал он. — Там было множество параллелей с защитой пациентов от врачебных ошибок». Стратегию напластования со смещением частично перекрывающихся слоев защитных покрытий, которую он некогда использовал для минимизации риска фатальных ошибок в американских больницах, он теперь применял к собственным мыслям.

Конечно, Картер понимал, что круизный лайнер, застрявший в Токийском заливе с 3711 людьми на борту, запертыми по каютам, — искусственная модель социальной среды. И вирус по судовым палубам и трюмам гуляет совсем не так, как, скажем, по улицам и домам американского города. Но и эта модель могла многое сказать о том, как поведет себя вирус в городских условиях, — прежде всего с точки зрения вероятности смертельных исходов. В первый раз — и не исключено, что в последний, — у них появилась возможность для точного вычисления летальности вируса, поскольку был известен не только числитель — количество умерших, — но и знаменатель, так как все инфицированные будут выявлены и учтены поголовно.

За следующие три дня число случаев на борту возросло с 61 до 135. В шок от этих цифр пришел даже Картер. «Невероятно, — писал он. — За такой волной нам не угнаться». Он сопоставил статистику первых десяти дней вспышки свиного гриппа 2009 года и то, что случилось за такой же срок на круизном лайнере. В тот раз свиной грипп всех и напугал именно стремительностью своего распространения; этот же новый вирус распространялся гораздо быстрее. В следующие десять дней экспоненциальный рост заболеваемости продолжился. К 16 февраля, когда Лоулер и Каллагэн эвакуировали с борта судна 329 американцев, число инфицированных там достигло 355 человек. К 19 февраля, когда скончались два первых пассажира, инфекцию выявили уже у 621 человека. А еще через два дня Картер нашел на веб-сайте японского Национального института инфекционных заболеваний исчерпывающие данные учета заболеваемости на борту круизного лайнера с почасовым обновлением. «Понять не могу, почему раньше никто не обратил на них внимания, — сказал он. — Это же золотая жила».