Мари тяжело вздохнула:

– Мне так не хотелось расставаться с Уго. Без него я чувствую себя невероятно одинокой.

– Сейчас главное – переправить вас в безопасное место. Уверена, Уго будет терпеливо дожидаться вашего возвращения.

Элен брела, глядя под ноги и думая об Уго, а потому не заметила шедшего навстречу Джека.

– Пора трогаться в путь! – крикнул он женщинам.

Элен подняла голову. Джек улыбнулся. Ей показалось, что в сердце вспыхнул свет.

– Возле кухни есть уборная и умывальная. Только прошу не задерживаться. Священник сообщил мне, где искать следующий тайный приют.

Элен нравилась эта собранность Джека и умение сосредоточиваться на текущих делах. Пообещав не задерживаться, они с Мари отправились в умывальную.

Вскоре пикап покинул дом священника. Бóльшую часть дня они ехали молча. Так проходил час за часом. Фургон ритмично покачивало на извилистых проселочных дорогах, что убаюкивающе действовало на Элен. Она думала над словами Мари о депортированных родителях. Потом ей вспомнился эпизод из детства, связанный с ее матерью.

Ей тогда не было и одиннадцати. Как-то Клодетта ставила в вазу цветы, собранные в саду их ричмондского дома. Элен спросила, можно ли взять алую розу, которую она намеревалась вдеть себе в волосы. Услышав просьбу, мать повернулась и странно улыбнулась:

– Зачем тебе? У тебя слишком тонкие волосы. Цветок не будет держаться.

– Я прикреплю его заколкой.

– Из свиного уха шелковый кошелек не сошьешь, – засмеялась Клодетта. – Ступай, дорогая, и больше не приставай ко мне с глупыми просьбами.

Элен ушла в сад качаться на качелях. Где-то через час туда прибежала Флоранс, в волосах которой алела красивая роза. Элен в ярости качнула качели как можно выше, а затем спрыгнула. Сиденье по инерции качнулось обратно и ударило малышку Флоранс по голове. Потрясенная содеянным, Элен в ужасе застыла.

На крик Флоранс из дома прибежала Клодетта. Быстро поняв суть случившегося, она накинулась на Элен.

– Ах ты, злобная сучка! – прошипела мать. – Иди к себе в комнату и не смей выходить! Я все расскажу отцу.

Плачущая Элен поплелась в дом. Она совсем не хотела делать сестренке больно. Это была инстинктивная реакция на мелкую материнскую жестокость. Когда отец зашел к ней в комнату, Элен выложила ему все как было. Отец погладил ее по голове и сказал, что не стоило придавать значение словам матери, но вымещать свою злость на Флоранс – некрасиво.

– О чем задумались? – спросил Джек, нарушив ее воспоминания. – Вы как будто не здесь.

– Вспоминала кое-что.

– Что именно?

– Детство. У меня тогда частенько бывали конфликты с матерью.

– А у кого из нас их не было? – засмеялся Джек.

– Но почему так происходит?

– Понятия не имею, – пожал он плечами. – Мама меня очень любила, но иногда ее опека становилась чрезмерной.

– Я бы не возражала против такой опеки.

– Еще как возражали бы, если бы знали мою дорогую мамочку.

Элен засмеялась и повернулась к нему, но лицо Джека вдруг сделалось мрачным.

– Гляньте-ка вперед. Не знаю, удастся ли мне заблаговременно свернуть с дороги.

Элен посмотрела и почувствовала, как ей будто обручем сдавило голову.

Ее сердце колотилось все быстрее. Элен резко втянула воздух. До немецкого блок-поста оставалось каких-то двести метров, но немцы пока не видели голубого пикапа: его загораживали трактор, автомобиль и телега с сеном. Элен огляделась по сторонам, стараясь увидеть хоть какую-то дорогу, куда можно свернуть. У Джека напрягся подбородок, а так – ни малейших признаков страха. Он плавно нажал на тормоза, всматриваясь в отрезок дороги. Трактор впереди двигался медленно, что было им на руку, поскольку отвлекало внимание немцев. Те кричали, поторапливая его. Первым к блок-посту приблизился автомобиль, кажется немецкий. Впрочем, нет, судя по тому, как немцы бесцеремонно вытаскивали оттуда пассажиров.

– Будем молиться, чтобы они нас не остановили, – сказал Джек.

Элен казалось, что стук ее сердца слышен на всю кабину. Она вертела головой вправо и влево. Чем ближе было препятствие, тем с большей решимостью Элен старалась найти поворот. И нашла.

– Джек, смотрите! Быстро сворачивайте вправо. Там проселок. Вероятно, подъезд к какому-нибудь дому. Только сейчас увидела. Раньше деревья мешали.

– Точно. – Джек мгновенно свернул на проселок. – Какой узкий. Будем надеяться, он не окажется тупиком.

– Нет, это подъезд к дому. Как вы думаете, они успели нас заметить?

Звук приближающейся машины заставил Элен напрячься всем телом. Ее нервы были на пределе. Неужели машина тоже свернула в проезд и теперь едет за ними? Они с Джеком оба превратились в слух.

– Кажется, пронесло, – прошептала Элен, обрадовавшись, что машина поехала не за ними, а по направлению к заставе.

– Мы не так уж далеко от Бордо, но до той конспиративной квартиры нам теперь не добраться.

Проселочная дорога постоянно сужалась. Убедившись, что за ними нет погони, Элен вздохнула с облегчением. На этот раз они чудом увернулись от немцев, однако рано или поздно их могут остановить на другой заставе. Через какое-то время проселок вывел их к перекрестку. Недолго думая, Джек пожал плечами и свернул налево. Темнело, но включать фары он не решался.

– Надо делать привал, – сказала Элен. – Завтра сверимся с картой, хотя эти узенькие дорожки вряд ли там отмечены. В темноте нам все равно не понять, в каком направлении мы едем.

Джек скорчил гримасу, но заглушил мотор.

– Нам придется спать в пикапе.

– Если хотите, можете составить компанию Мари, а я как-нибудь устроюсь здесь.

– А не стоит ли сначала найти место для менее заметной стоянки? Я вылезу и поищу.

Элен выбралась наружу и отправилась на поиски. Вернувшись, она сообщила, что нашла подходящее место. Джек послушно повел пикап в указанном направлении и оказался возле ворот, ведущих в поле. Элен открыла ворота. Джек въехал на поле и остановился за цепочкой высоких деревьев.

– Отсюда нас почти не видно, – сказала Элен.

– Откройте заднюю дверь. Как там наша Мари? Вдруг ее организм требует облегчения?

Элен открыла заднюю дверь. Лицо Мари было бледным. Элен протянула ей руку, помогая выбраться наружу.

– Как вы? – спросила Элен.

– Ноги затекли, и все тело болит от неудобной позы. Вдобавок, когда Джек резко свернул, я расплескала воду. Я не поняла, что там случилось? За нами гнались?

– Нет. На дороге была немецкая застава, но мы в последний момент свернули.