– Если только у них нет раненых и повреждений и если это не ближайший порт, – сказала я. – Их могли привести сюда сугубо практические соображения. Мы должны выяснить их намерения и узнать, собирается ли Глиммери дать им приют. Потом надо узнать, как далеко они находятся, – в зависимости от причиненного нами ущерба это могут быть дни или недели пути. А после надо будет хорошенько позаботиться о том, чтобы нас тут и след простыл, прежде чем местные заметят наши паруса и сообразят, кто мы такие.

– Это если уже не сообразили, – сказала Прозор.

– Мы займемся этим кораблем, если он вообще существует, когда получим подтверждение, – сказала Фура. – Паладин первым нас проинформирует. Теперь он может беспрепятственно использовать подметалу, так что мы будем предупреждены.

Я поняла, что она имела в виду. Наш корабль находился на орбите вблизи мира, который имел собственные мощные приборы, чтобы следить за движением в ближнем космическом пространстве, так мы могли пустить в ход своего подметалу, не рискуя выдать себя и потерять элемент неожиданности.

– А пока, – сказала я, – кому-то из нас нужно побыть с Сурт. Она должна знать дорогу в отель, и мне бы не хотелось, чтобы ее провожал Снид.

– Сначала надо пройтись по магазинам, – сказала Фура. – Будет проще и быстрее, если разделим список на троих. Детали скафандров – первоочередная задача. Надеюсь, вы с Прозор сумеете поторговаться с выгодой.

– А ты? – спросила я.

– Меня беспокоит состояние нашего черепа. Он еще транслирует, но мы должны быть готовы к худшему. Я собираюсь посмотреть местные товары – может, найдется что-нибудь подходящее.

Приняв такое решение – удовлетворяющее, по крайней мере, ее саму, – Фура поставила кружку и встала.

– Встретимся здесь через пару часов. Будьте начеку, и если заметите, что Снид или его люди следят за вами, постарайтесь ускользнуть.

Мы без особых церемоний покинули бар и разошлись условленными маршрутами. Фура пересекла улицу, и вскоре я потеряла ее из вида в потоке пешеходов и трамваев.

Все еще шел дождь. Мы с Прозор на минуту спрятались под навес.

– Я боялась, что ты упомянешь про инцидент с корзиной, – сказала я. – Рада, что ты этого не сделала.

На другой стороне улицы, под навесом, похожим на наш, мужчина пытался зажечь спичку. Вынимал, чиркал, бросал испорченную, брал новую, – и так со странной регулярностью и упорством, пока на двенадцатый или тринадцатый раз не вспыхнул огонек.

– Я решила, неплохо бы выяснить, что она задумала, – ответила Прозор и отступила в сторону, когда навес всколыхнулся и вылил половину собравшейся воды. – Ясное дело, скоро нам понадобится новый череп, но это и вполовину не так важно, как провизия или детали скафандров. Вообще-то, мне кажется, что наша славная капитанша просто хотела отослать нас с каким-нибудь поручением и самой заняться своим делом.

Я не успела ничего сказать – перед нами проехали два трамвая, а когда поле зрения освободилось, вместо мужчины со спичками, который привлек мое внимание, там была Фура, возвращавшаяся тем же путем. Невидимая для Прозор, которой я загораживала обзор, она перешла на нашу сторону улицы и скрылась в баре, только что покинутом нами.

Вспыхнул знакомый гнев. Мне лжет моя родная сестра, а ложь была опасна для всех нас. Возникло покалывание в пальцах, боль под ногтями, и я внезапно вспомнила, как вцепилась в Сурт, хоть та и не была ни в чем виновата.

Теперь я представила себе, как ногти впиваются в другую шею.

Я замедлила дыхание, усмиряя гнев, делая его таким же холодным и тусклым, как одна из самых старых звезд в Вихре, тех звезд, что были до обезьян и будут еще долго после нас; красно-золотых звезд, для которых наше безумное путешествие по мирам, а также все Заселения вкупе с Расколом – всего лишь мгновение между вздохами длиною в вечность.

Убедившись, что Фура не вышла, я высунула ладонь из-под навеса:

– Вроде дождь поутих.

Вникать в детали экспедиции за покупками мне не пришлось. У нас был список вещей, нуждавшихся в замене, и не было недостатка в пистолях, а также в местах, где продавались интересующие нас товары. Впрочем, пришлось проявить некоторую скрупулезность, чтобы не разбрасываться деньгами так, словно они не представляли для нас никакой ценности. Мы усиленно торговались, делали вид, что вынуждены экономить, а нечестные торговцы удостаивались беспощадной словесной порки в исполнении Прозор. Вот так все и шло.

Когда мы закончили, у нас накопилось четыре сменных шлема в сносном состоянии, а также достаточное количество шлангов, клапанов, регуляторов, фильтров и рециркуляторов дыхали, чтобы собрать четыре системы жизнеобеспечения. Убогий ассортимент, но и оригинальные вещи выглядели не лучше, и ничто из приобретенного не показалось бы неуместным рядом с нашими сохранившимися частями скафандров. Мы несли покупки в тяжелых лязгающих коробах, за которые оставили возвращаемый залог.

Не скажу, что мы радовались успеху. Наши головы были полны сомнений: поведение Фуры, проблема с поврежденным кораблем, тревожащий интерес мистера Глиммери. Но и недовольства мы не испытывали, и мне грела душу мысль о том, что мы хоть в этом отношении обставили Фуру с ее тактикой затягивания. Наверное, она рассчитывала, что потребуется не один поход за покупками, а несколько дней, но не учла упорства и сообразительности Прозор.

Мы вернулись на несколько минут раньше, поэтому, прежде чем снова войти в бар, решили заглянуть в отель. Прозор понадобилось в туалет, и она оставила вещи на шестом этаже и поспешила в номер. Я же тащилась с покупками по лестнице до нашего этажа, потом по коридору в камеру хранения. К середине этого процесса так вспотела, что сняла куртку и, приоткрыв нашу дверь, бросила на кровать. Потом спустилась на шестой этаж, взяла оставшиеся коробы и отнесла в камеру хранения.

Я уже шагала обратно по коридору, как вдруг что-то в его дальнем конце, возле верхней лестничной площадки, привлекло мое внимание. Разглядеть было трудно, поскольку над лестницей горела только одна лампа, но я была уверена, что видела темную фигуру, движущуюся вниз, к седьмому этажу.

У меня была секунда на выбор: стучать в нашу дверь, чтобы вызвать Прозор, или просто двинуться за темной фигурой. Я предпочла второй вариант. Это была всего лишь тень, но какая-то бдительная частичка моего разума ждала чего-то предосудительного, и увиденное подсказало, что этот разумник пытается проскользнуть вниз по лестнице незамеченным.

Я поспешила в конец коридора, на площадку, где лестница, огибая квадратный световой колодец, спускалась до самого вестибюля. Посмотрела туда, осторожно перегнувшись через перила.

– Эй! – крикнула я, мельком увидев фигуру, когда она заворачивала за угол лестницы. Плащ с капюшоном и шаркающая походка не оставили никаких сомнений. – Мистер Каттл!

Фигура остановилась, капюшон повернулся в мою сторону, и на миг из него вынырнул похожий на веточку усик или иной отросток. Затем ползун ускорил спуск, одна из его передних конечностей скользила по перилам. Я побежала следом, перепрыгивая через две ступеньки и не обращая внимания на протесты суставов.