Фоб скользнул под воду, и я непроизвольно задержала дыхание, ожидая обещанного чуда. Сначала за прозрачными стенами ничего не происходило, и всё, что я видела – это толща воды, по цвету не очень сильно отличающаяся от ночного неба. Небо где-то даже было интереснее, особенно когда мы взлетали над облаками, и можно было любоваться щербатым месяцем и лунной дорожкой. Здесь же всё было тихо и мрачно. И не давали покоя мысли о тоннах воды над моей головой. А затем в свете фар стали появляться странные тени.

– Это… это… – я сорвалась с места, выскочила из кресла и прижалась лицом к стеклу, забыв обо всём на свете, потому что за стенами фоба, там, куда доставали лучи от сигнальных огней, которые включил Север, вдруг появился самый настоящий город. Сквозь брусчатку улиц давно проросли водоросли, а колония кораллов облюбовала лавку сапожника с большим металлическим ботинком над входом, от булочной осталось только крыльцо, над которым печально качался ржавый кекс, а у всадника на площади не было головы… Но это всё-таки был город. Когда-то по этим тротуарам ходили люди, мороженщик стоял со своей тележкой у фонтана, играла музыка, а вместо мелких рыб тут и там сновали юркие воробьи…

– Он существует?

– Они существуют, – важно кивнул Зверёныш. – Говорят, у Цезаря есть целый институт, который занимается исследованием древней цивилизации.

Врут. Если бы Сашка знал об этом, он бы обязательно нам рассказал. Да он бы отвёз нас сюда, чтобы показать всё это волшебство! Я представила, какое выражение лица было бы у Тоськи, будь она сейчас рядом со мной, и загрустила.

– Но про это место точно никто не знает, – хвастался Зверь.

– Это потрясающе, – призналась я. – Я ничего подобного никогда не видела.

– Подожди, – мальчишка махнул рукой. – Ещё увидишь тоннель.

Фоб влетел в страшно чернеющую дыру, и я увидела разноцветную плитку по бокам, рельсы, свисающие с потолка фонари на тяжёлых цепях…

– Впечатляет? – мальчишка вертелся в своем кресле, как юла. – Я всё хочу заказать костюм для подводных прогулок, да Север не разрешает… Слушай, Ёлка, – он наклонился ко мне и быстро зашептал, бросая настороженные взгляды в сторону главы нашей Фамилии: – Попроси у него, он тебе не откажет… Всего один костюм. Лучше, конечно, два, для страховки… Ты только представь, какие там сокровища.

Я представила, и мои глаза загорелись. Перевела восторженный взгляд на Севера, но он не разделил моего восторга:

– Нет.

Хмуро глянул на Зверёныша и проговорил:

– Зверь, не глупи. Это очень опасно. Я тебе уже говорил. Хочешь заняться исследовательской работой – иди к старосте.

– Сам иди, – разочарованно буркнул мальчишка.

– Почему опасно? – удивилась я. – Всё так надёжно выглядит.

– Выглядит… – передразнил Арсений. – Туннель и вправду очень надёжен. Знаешь, сколько мы денег потратили на его укрепление? А вот насчет остального… – покачал головой, поджав губы. – Да и нет у нас сейчас денег на игрушки… Ладно, подлетаем… Будите засонь. Нам ещё семь километров пехом переть…

Семь километров, к счастью, мне не пришлось преодолевать в вечернем платье и туфлях на каблуке: в гроте, где мы спрятали фоб, нас ждала сменная одежда. Я не стала задавать вопросов, но по тому, как вели себя мои спутники, стало понятно, что они не впервые возвращаются в Корпус тайком.

Мы подошли к стенам, когда в воздухе уже отчетливо чувствовалось утро.

– Я думала, – призналась я, когда Арсений помогал мне спуститься в подземный ход, который, по словам Ферзя, должен был вывести нас в здание тира, – что из Корпуса нельзя сбежать.

– Сбежать-то можно, – парень взял меня за руку. – Вопрос в том, куда…

Где-то над нами раздался громкий хлопок, и до меня долетели отголоски чужого веселья.

– Пятничная вечеринка всё ещё не закончилась, – озвучил мои мысли Зверь.

– Ага, – Берёза кончиком кроссовка подбросила камушек. – Веселятся по тому поводу, что вместо завтрашнего Колеса Фортуны мы все отправляемся на войну.

– Почему на войну? – от удивления я споткнулась. – Не будет войны, мы же всё сделали, чтобы…

Зверь демонстративно громко вздохнул.

– Иногда ты, Ёлка, просто поражаешь своей наивностью. Ведь вроде не дура и должна бы понимать… – сверху снова что-то взорвалось. – Давайте поскорее, а? Может, это моя последняя пятничная вечеринка.

– Север? – я растерянно посмотрела на Арсения. – Что он имел в виду?

– Политика, – парень вдруг широко зевнул. – Извини, устал, как чёрт… Как бы там ни было, уже в ближайшее время всё станет понятно… – и вдруг без какого-либо перехода, тем же уставшим голосом: – Смотри, рассвет.

За разговором я не заметила, как подземный ход вывел нас к двери, ведущей в одну из подсобок тира. Мне не приходилось бывать в этой комнате ранее, я вообще не очень много времени проводила за стрельбой. И сейчас начинала жалеть об этом. Потому что вид из разбитого окна открывался удивительный. Ну, если забыть о том, что лес, над которым медленно розовело небо, был Лесом Самоубийц. Я замерла, глядя на розовеющее небо и, кажется, даже немного выключилась из реальности.

Когда же я, наконец, пришла в себя, в помещении кроме нас с Северовым уже никого не было.

– Все ушли? – спросила очевидное и устало потёрла лицо ладонями. – Так ты тоже думаешь, что войне быть?

– Думаю, – он подошёл ко мне и обнял за плечи, утешая. – И очень хочу ошибиться. Но ты же понимаешь, если решение о начале военных действий было принято, то…

Я понимала, но искренне надеялась на лучшее.

– Идём, – Северов ласково поцеловал меня. – Ночь уже почти закончилась, но я не против, если день ты проведёшь в моей комнате.

– Арсений, – при утреннем свете моя идея уже не казалась мне такой смелой и правильной.

– И никакие возражения не принимаются, – отрезал он и потянул меня к выходу. – Сжалься, я слишком устал для споров.

Пререкаясь и подшучивая друг над другом, мы дошли до нашего этажа, а когда я остановилась около своей двери, Арсений нахмурился.

– Оля, я совершенно серьёзен.

– Сень, – одну руку я положила ему на грудь, а второй обняла за талию, подняла голову, чтобы поцеловать парня в подбородок, и предложила: – Ну, подумай сам. Ты зеваешь, я на ногах не стою…

– Именно об этом я и думаю.

– Мне с Лёшкой надо поговорить, ты забыл?

– Не забыл, – он подхватил меня на руки и решительно развернулся к своей комнате.

– Арсений!

– Ключ достанешь? – глазами указал на нагрудный карман, и я, вздохнув, потянулась за пластиковой карточкой, проклиная себя за мягкотелость и нерешительность.

Север опустил меня на свою кровать и произнёс: