Лорд Савель уклончиво хмыкает.

– Как я уже сказал, у моей дочери были похожие проблемы. Вы придете ко мне, если станет хуже?

Беатрис хмурится.

– Хуже?

– Раньше я готовил травяной чай для Фиделии, возможно, он и вам поможет, – говорит он, пожимая плечами. Беатрис хмурится еще сильнее.

– Почему? – спрашивает она, прежде чем успевает остановиться.

– Потому что я бы хотел, чтобы кто-то сделал это для нее, – просто говорит он. – И потому что я верю, что ваш отец хотел бы, чтобы кто-то о вас заботился.

Судя по всему, что Беатрис слышала о своем отце, это неправда, но она не может заставить себя поправить его.

Дворцовая башня с часами начинает отбивать время.

– О, я должен вернуться, – говорит лорд Савель. – У меня за завтраком встреча с королевским советом, надо сообщить им новости из Темарина.

Он поворачивается, чтобы пойти обратно во дворец, и Беатрис чувствует, что ее шанс ускользает.

– Подождите! – говорит она.

Он поворачивается к ней, приподняв брови. Он достаточно близко, чтобы сделать все, как она и планировала. Просто немного споткнуться. Он ее подхватит. Она сунет ему в карман флакон с пылью. Это должно быть легко.

Но это не так. Внезапно это кажется невыполнимой задачей.

– Спасибо, – вместо этого говорит она.

Лорд Савель быстро ей кивает, разворачивается и идет во дворец.

Беатрис пытается выбросить из головы лорда Савеля и его заботу о ее благополучии, от которой она чувствует себя неловко. Завтра утром она вернется в морской сад, говорит она себе, и на этот раз сделает то, что должна. Однако каждый раз, когда она это повторяет, то верит себе немного меньше. Особенно потому, что с наступлением сумерек она обнаруживает, что в ее теле появляется знакомое покалывание, та настороженность, которая говорит ей, что сегодня ночью она не заснет.

Она решает, что в таком случае не будет скучать и проведет как можно больше времени в компании других людей. Вот почему она приглашает Паскаля, Эмброуза, Жизеллу и Николо на импровизированный ужин на пляже. Это превращается в роскошное мероприятие, трапезу на свежем воздухе с расстеленным на песке шелковым одеялом. Оно достаточно большое, чтобы с комфортом разместить втрое больше людей. Королевские повара положили в корзину жареного фазана, булочки, морковь и пастернак, а также крошечные, помещающиеся в ладонь пирожки с начинкой из ягод. И, конечно же, Жизелле удалось добыть достаточно вина.

Ужин съедается достаточно быстро, все пятеро жадно поглощают блюда, но вина хватает немного дольше. Когда луна уже высоко в небе, Беатрис чувствует, что вечеринка идет на спад, а сидящий рядом с ней Паскаль начинает ерзать. Она знает, что скоро он предложит пойти спать.

В какой-то момент Беатрис начинает объяснить правила бессемианской игры с выпивкой, «Признания и блеф». Последние пару лет она часто играла в нее на балах и вечеринках, хотя ей никогда не удавалось сыграть в нее со своими сестрами – в конце концов, это ужасно неинтересно: играть с людьми, которых ты знаешь вдоль и поперек. Но этих людей она не знает, за исключением, может быть, Паскаля, но иногда ей кажется, что и он остается загадкой.

Она говорит себе, что предлагает это ради развлечения, чтобы лучше узнать своих новых друзей, но знает, что это не вся правда. Мать воспитывала ее не для развлечений и уж точно не для того, чтобы заводить друзей. «Признание и блеф» – хороший способ собрать информацию.

– Это происходит примерно так, – объяснет она, сидя на одеяле со скрещенными ногами. Ее темно-зеленая юбка раскинулась вокруг шелковой пеной. Бутылка вина, которую она держит в руках, наполовину пуста, но осталось еще несколько.

– Я начну первой и признаюсь в чем-то, это должно быть что-то интересное, никаких скучных фактов о том, какие десерты вы предпочитаете или как звали домашних животных, которые были у вас в детстве. А вы решите, правдиво ли это признание, или я блефую. Я делаю глоток за каждого человека, который угадывает, но если вы ошибаетесь, то пьете. Просто, не так ли?

– Обманчиво просто, – говорит Николо, сидя слева от нее и вытянув длинные ноги перед собой. Он опирается локтями за спину, так что его лицо обращено к небу. Беатрис пытается не замечать, насколько близко его нога к ее ноге, но ей было бы легче игнорировать пламя, поднесенное к ее ладони.

– Опасно просто, – добавляет Жизелла тихим мурлыканьем в ночи. Она прижимает ноги к груди, опираясь подбородком на колени. Ее светлые волосы как обычно распущены и волнами ниспадают на плечи.

Беатрис подмигивает ей.

– Разве не все лучшие игры на выпивание опасно просты? Я начну, и вы увидите, как это делается. Однажды на балу в Бессемии я пробежала по саду в одной сорочке.

Все четверо обмениваются взглядами, но Паскаль говорит первым:

– Правда. Я думаю, смелости тебе не занимать.

После секунды размышлений Жизелла и Эмброуз соглашаются с Паскалем, но Николо хмурится.

– Блеф, – наконец говорит он.

Беатрис поджимает губы и через секунду подносит бутылку к губам, чтобы выпить, а затем передает ее удивленному Пасу.

– Вы трое проиграли, – говорит она, кивая также Жизелле и Эмброузу.

Паскаль смеется, но он делает глоток и передает ее дальше:

– Я был уверен, что это похоже на тебя и ты могла бы такое вытворить.

Беатрис пожимает плечами, опираясь на руки.

– Почти так и было. Но на самом деле я обежала по саду в корсете. Моя сестра не думала, что я с этим справлюсь, но, как ты и сказал, смелости мне не занимать.

– Как ты узнал, что она блефует? – спрашивает Паскаль Николо, качая головой.

Николо пожимает плечами.

– Думаю, просто повезло.

– А теперь твоя очередь, – говорит ему Беатрис. – Каким будет твое признание?

Забирая бутылку вина у сестры, Николо удерживает взгляд Беатрис, и она понимает, что эти слова прозвучали более кокетливо, чем следовало бы. Не то чтобы кто-то еще это расслышал, но, в конце концов, Беатрис со многими так разговаривает.

– Знаете казначея суда? – спрашивает Николо, наклоняясь вперед и отрывая взгляд от Беатрис, чтобы посмотреть на остальных. – Лорда Нодрено?

– Мерзкий человек, – говорит Жизелла, наморщив нос. – Однажды я застала его, когда он приставал к служанке. Увидев меня, он остановился, но я сомневаюсь, что это был первый или последний раз.

– Да, он самый, – подтверждает Николо. – Он противостоял идеям, которые мой отец пытался донести до короля, поэтому я… подсыпал немного трав в его полуденный бокал вина. Это не привело ни к чему серьезному, но в течение следующих нескольких часов он не мог отойти от туалета дальше, чем на фут, и пропустил заседание совета.