Шпионы такой веры лишены. Отправляясь на безнадёжные задания, они знают, что мертвы, и помощи ждать неоткуда. Причём умирать им предстоит в окружении чужаков, в паутине лжи, а зачастую — под пытками и с грузом презрения со стороны как условно своих, так и условно врагов.

Хуже не придумаешь.

Опять же, что бы ни думали по этому поводу некие наивные мечтатели и не писали новомодные приключенческие книги, для подобных целей не наберёшь восторженного пушечного мяса на ближайшей улице. Да, для некоторых операций можно вслепую использовать наивных дураков и дурочек, но в большинстве серьёзных случаев нужно отправлять на гибель умных, обученных, хладнокровных, артистичных, безусловно преданных делу существ. Таких, как эта Жрица.

Эту часть Ири ненавидела больше всего, о да.

Но, став Властелином, она рано или поздно должна этому научиться.

Ири прикрыла глаза.

День ещё даже не перевалил за средину, а она уже измождена до предела. Разговор с Гун, которая восприняла новость о подмене и необходимости скрываться с равнодушной покорностью, происшествие с Фьордом, которого пришлось всё же отстранить от работы на декаду минимум и чуть ли не пинками загнать в лекарню, невозможность связаться с Предгорьем, объяснения со Жрецом, ситуация с Ихором и его словами Обретения… Она устала. На рассвете следующего дня должны были состояться переговоры с Матерью Соли, но Ири ничтоже сумняшеся сбросила это на Чо. Ему придётся несладко, конечно — всё же, для подготовки нужно перелопатить много информации, да и языковую сферу усвоить. Но ничего! Как-нибудь справится, не маленький. За этим его, в конечном итоге, сюда и прислали. К тому же, обязанность такая у служащих — молча справляться и не отсвечивать. Так что, повозмущается и затихнет, а Ири его потом поощрит как-нибудь. Главное — не забыть…

Ну это она полагала, что может забыть. Дальнейшие события показали, что воздух Вольных Городов крайне интересным образом действует на драконов, притом не только на знатных.

— Мой Властелин, к вам господин Чо, — сообщил страж, и Ири с трудом удержалась от того, чтобы поморщиться. Неужели Оранжевый пришёл поныть и поведать непосредственному начальству в лице Ири, в каких ужасных условиях ему приходится работать? Необычно — это для дедушкиного-то доверенного секретаря. С другой стороны, это при Алом Старейшине мальчишка не смел и пикнуть. К ней, изгнаннице рода, у него предсказуемо другое отношение. К тому же, ещё до ухода она частенько ловила на себе косые взгляды Чо и его родни: почтенное семейство полагало, что она опозорила себя и Дом заодно, когда стала умолять Казначея сохранить жизнь Доре.

Что же, она в подходящем настроении, чтобы закрыть Оранжевому рот раз и навсегда.

— Проси, — бросила Ири.

К её удивлению, Чо вошёл спокойно и уверенно, дерзнул смотреть прямо, не опуская глаз. Вызов? А не тонко ли крыло, Оранжевый?

— Ну? — выгнула бровь Ири, всем своим видом выражая презрение. Однако, судя по всему, за века общения с дедулей у Чо выработался иммунитет.

— Я ознакомился с вашим приказом, — сказал Чо ровно.

— И что вы в таком случае делаете здесь? — уточнила Ири вкрадчиво. — Мне отчего-то кажется, что у вас предостаточно работы!

— Пока что это не моя работа, — заявил Оранжевый, не опуская глаз. — Она станет моей только в том случае, если я буду иметь в ней свой интерес.

Это ещё что за заявления?

— Вы отказываетесь подчиняться приказу Алого Дома?

— Что вы, — усмехнулся этот смертник. — Я выполню работу при любом раскладе. Но, может статься, не буду особенно заинтересован в результате… если не получу в итоге тридцать процентов бумаг владения над этим делом, конечно.

Это была такая запредельная наглость, что Ири даже не сразу нашлась, что ответить. Она сидела, смотрела пристально на Чо и пыталась понять: это он на фоне переезда умом тронулся или Обретение так повлияло?

— Слушай, — почти ласково проговорила драконица. — А не боишься ли ты часом, что я тебя сейчас убью?

* * *

— А не боишься ли ты часом, что я тебя сейчас убью?

— Я допускаю такое развитие событий, — сказал Чо с показным хладнокровием. — Равно как и вероятность того, что вы меня выгоните, попытаетесь манипулировать через семью или задавить авторитетом.

— Но вы всё равно пришли… — в этот момент Ири, как никогда, напоминала Алого Старейшину — неудивительно, что тот назначил именно её в любимицы. Ментальное поле буквально придавливало Чо к земле, заставляло покориться, склонить голову, но он не стал.

Хватит.

Чо всю свою жизнь был хорошим служащим, послушным сыном, достойным членом прогрессивного Предгорного общества… не жизнь, а дурацкий эпиграф, состоящий из вечной работы и сплошь положительных эпитетов.

Он штудировал свитки Служения, о да. В соответствии с ними Чо проявлял и долготерпение, и прозорливость, и много чего ещё — в уверенности, что рано или поздно с господского плеча ему перепадёт достойная жизнь. Только вот как-то так получалось, что в жуть каком прогрессивном и благостном Предгорном обществе твой потолок предопределён от рождения, а статус решает банальная сила. И состоятельную жизнь, ради которой какой-то выскочка вроде Чо терпит унижения и посвящает всего себя служению, могут в любой момент отобрать мановением руки.

Конечно, это понимание пришло не сразу.

Да, первый, самый серьёзный перелом в его сознании произошёл, когда его отослали сюда. Сначала это показалось крахом всего, но потом Чо понял: это всего лишь источник новых возможностей. Но поступок Старейшины, разом перечеркнувшего будущее Чо во имя своих интересов, он принял к сведению. И бунт, тогда ещё неосознанный, неоформившийся, зародился в его душе.

Второй перелом случился, когда он встретил пару… и в полной мере осознал: ему не вернуться в Предгорье, где некроманты под запретом. Дом, который он построил в драконьем крае, наработки и планы на придворное будущее — всё разом обесценилось.

Третий перелом произошёл неожиданно и немножко глупо.

Всё началось с того, что Чо пришёл к паре в гости.

Конечно, по традиции ухаживания для этого ещё было очень рано. Его Дайен была непозволительно юна (третий десяток лет, подумать только! Не все дракончики говорить умеют в таком возрасте!), не имела особенного опыта в отношениях, потому Чо хотелось сделать всё правильно, в соответствии со свитками Весеннего Полёта.

К сожалению, все планы нарушились из-за прибытия в город Призрачного дракона. Пары и детей знатнейших особ было решено спрятать в связи с такой радостью в подвалах; Чо, разумеется, не преминул вписать в этот список и свою Дайен.

В итоге предосторожности оказались излишни: Ижэ был на удивление дружелюбно настроен и даже представился им всем, не называя имени Дома (это был первый знатный дракон в жизни Оранжевого, позволивший называть себя простым именем). Чо впечатлился и совершенно успокоился касаемо их будущего: ни один дракон, провозгласив настолько дружеские намерения, не станет нападать без крайне веских на то причин. В общем, с работы Чо ушёл, весьма довольный жизнью, и решил по этому поводу самолично вызволить свою прекрасную госпожу из подвала и погулять с ней по вечернему городу. Правда, тут его ждал неожиданный сюрприз: по словам Наместника, тот отправил Дайен домой, отсыпаться.