Сзади загудел автомобиль. Волк взвыл и налетел на Джека.Джек надеялся, что его спутник сумеет преодолеть свой страх перед машинами, нопока что этого не происходило.

— Все в порядке, Волк, — терпеливо успокоил Джек приятеля. —Он уже проехал.

— Так громко! — простонал Волк. — Волк! Волк! Волк! Такгромко, Джек! Мои уши, о мои бедные уши!..

— Нужно заткнуть их ватой, — посоветовал Джек, думая приэтом: «Тебе понравятся просторы Калифорнии, Волк. Мы еще попадем туда. Там небудет этих машин и мотоциклов. Потерпи немного!» — А некоторым эти звуки даженравятся. Они…

— Нравятся! — фыркнул Волк. — Кому это может понравиться,Джек? И потом, запах…

Джек знал, что запахи Волку переносить тяжелее всего. Ужечерез четыре часа пребывания в этом мире Волк стал именовать его СтранойУжасных Запахов.

Джек понимал: любой человек, попавший в Территории, будеточарован царящими там ароматами. А здесь… Дизельное топливо, выхлопные газы,промышленные отходы, смог, грязная вода, ядохимикаты… Люди к этому привыкли. НоВолк не мог. Он ненавидел машины, их запахи; Волк ненавидел весь этот мир.Джеку казалось, что если он не сумеет отправить Волка назад в Территории, тоскоро Волк сойдет с ума.

Прогрохотала фура, груженая цыплятами. За ней — несколькомашин; одна из них посигналила. Волк так и подскочил на месте, больно сдавивруку Джека, но тут же опомнился:

— Извини, Джек!

— Не страшно. Брось нервничать. Нам пора перекусить.

Волк уселся рядом с мальчиком. Он знал, какой обузойявляется для Джека; он знал, что без него Джек шел бы быстрее и сумел быудалиться от Моргана на большее расстояние. Он знал, что во сне Джек видит своюмать и иногда плачет. Но мальчик только один раз заплакал, проснувшись, — этобыло, когда у Волка от шума машин помутилось в голове. Именно тогда Волк понял,что означает «голосовать». Понял он и то, что без Джека моментально погибнет вэтой Стране Ужасных Запахов.

Их подвозил в своем старом «Крайслере» пожилой мужчина, накепке которого была надпись «СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ».

— Привет, ребята! Мерзкая ночка, верно?

— Спасибо, мистер. Да, вы правы, — вежливо ответил Джек. Онмучительно думал, как при Волке рассказывать свою Историю, и еще его пугало выражениелица Волка.

Водитель тоже это заметил, и его лицо окаменело.

— Тебе не нравится запах моей тачки, сынок?

Тон был таким же холодным, как и выражение лица.

Волк скривился, оставив губы плотно сжатыми.

— Ну, и что же в нем плохого? — раздраженно поинтересовалсяводитель.

Волк застонал.

— О, Боже, — испуганно воскликнул мужчина. Ни слова неговоря, он затормозил машину, выскочил из нее и распахнул заднюю дверцу,жестами предлагая быстро выметаться.

Когда задние огоньки «Крайслера» скрылись из виду, Джекнабросился на приятеля:

— Ты болван! Если бы он мог, он сразу же сообщил бы вполицию! Ты хочешь, чтобы у нас были неприятности, Волк?

Волк втянул голову в плечи.

— Не кричи, Джек, — попросил он. — Запахи здесь… Я не могу,когда так пахнет.

— Но я же ничего не чувствую! — воскликнул Джек. Его голосот волнения прервался. Он отбросил волосы со лба. Потом мальчик потрепал Волкапо плечу. С таким же успехом он мог бы дотронуться до камня. Волк продолжалныть, и это разозлило Джека.

— Ничегошеньки! — повторил он с нажимом. Волк вновь завыл,вертясь на месте, как младенец, которого побил сердитый папаша. Джек началхлопать его по спине.

— Лучше прекрати (Хлоп!), потому что в следующей машинеможет оказаться полицейский (Хлоп!), или же мистер Морган Слоут в своемтемно-зеленом БМВ (Хлоп!); и если все, что ты можешь, — это изображатьмладенца, то мы близки к гибели (Хлоп!). Ты можешь это понять?

Волк ничего не возразил. Он стоял спиной к Джеку и плакал.Джек разозлился окончательно. Кое-кто очень хотел бы его убить, и этот кое-ктознал, что, убив Волка, остальное будет очень несложно сделать.

— Повернись!

Волк выполнил приказ. Из его карих глаз ручьем бежали слезы.На кончике носа повисла капля.

— Ты меня понимаешь?

— Да, — прошептал Волк. — Да, понимаю, но я не могу ехать сним, Джек.

— Почему? — сердито спросил Джек, иронично глядя наприятеля.

— Потому что он умирал, — тихо сказал Волк.

Джек уставился на него; вся злость мигом улетучилась.

— Джек, а ты разве этого не понял? — медленно спросил Волк.— Волк! Разве ты этого не почуял?

— Нет, — ответил Джек растерянно. Теперь ему казалось, что ион что-то почуял. Что-то, чего не чуял раньше. Что-то, похожее на вкус…

И тут он окончательно успокоился. И уселся прямо на кромкутротуара, глядя на Волка.

Да, он почувствовал запах гнилого винограда. Именно таковбыл запах у машины. Конечно, он не мог утверждать этого наверняка, новероятность была большой.

Гнилой виноград.

— Это худший из всех запахов, — сказал Волк. — Так пахнутлюди, когда они перестают быть здоровыми. Мы называем этот запах — Волк! —Черной Болезнью. Я думаю, что ему даже в голову не приходит, чем он болен. И…Чужаки не могут учуять это, верно?

— Верно, — согласился Джек. Если бы он внезапно перенесся вкомнату матери в Нью-Хэмпшире, смог бы он учуять этот запах от нее?!

Да, он учуял бы его; запах гнилого винограда, запах ЧернойБолезни.

— Мы называем это раком, — сказал он. — Мы называем этораком, и моя мать больна им.

— Не знаю, смогу ли я сесть в машину, — продолжал Волк. —Если хочешь, я попытаюсь, Джек, но запахи… внутри… они плохи и снаружи, новнутри…

Джек от отчаяния закрыл лицо руками. Ему не удастсяотделаться от Волка; поиски Талисмана еще далеки от завершения; Волк будет емутолько мешать. Раньше или позже они непременно попадут в тюрьму.

Волк прочитал на лице Джека то, о чем сейчас лихорадочноразмышлял мальчик. Ноги его похолодели, и он, как в старой мелодраме, прижал кгруди руки.

— Не уходи, не покидай меня, Джек! — взмолился он. — Небросай старину Волка, не бросай меня здесь! Ведь это ты притащил меня сюда,так, пожалуйста, не бросай меня одного…