Голос изменил ему; Волк пытался продолжать, но изо рта, каку немого, не вырвалось не звука.

«Не бросай меня здесь, ты притащил меня сюда…»

Да, именно так. Он в ответе за Волка, верно? Да, или почтида. Он взял Волка за руку и перенес его из Территорий в Огайо — а имел ли онправо так поступить? Конечно, у него не было выбора; Морган убил бы его своей светящейсяудочкой. Он должен был бы вернуть Волка назад, должен был спросить: «Что тебебольше нравится, старина Волк? Быть здесь и бояться или быть там и умереть?»Да, он должен был бы так поступить, и у Волка не было бы выбора, потому что онне силен в логике. Но дядя Томми частенько повторял одну китайскую поговорку:«Спасая кому-либо жизнь, ты отвечаешь за него до конца своих дней».

За Волка отвечал он. Джек-Странник.

— Не покидай меня, Джек, — стонал Волк. — Волк-Волк!..Пожалуйста, не покидай старого доброго Волка! Я буду помогать тебе! Я будукараулить твой сон; я пригожусь тебе, только не покидай меня…

— Хватит ныть, лучше пошли, — строго сказал Джек. — Я неброшу тебя. Но мы должны убраться отсюда, пока не попали в лапы к полицейским.Пошли.

— Ты знаешь, что теперь нужно делать, Джек? — спросил егоВолк. Уже около получаса они сидели в пыли на окраине Мунси-Тауна. Джек сулыбкой взглянул на спутника. Это была усталая улыбка, и Волку не понравилисьтемные круги под глазами мальчика. Запах мальчика содержал в себе признакиболезни.

— Думаю, что знаю. Я думал об этом несколько дней назад,когда покупал себе новые кроссовки.

Он посмотрел на свои ноги. Волк последовал его примеру, инесколько минут они в молчании рассматривали кроссовки. Те были грязны ипотерты. Левый разорвался. Джек купил их… он задумчиво почесал в затылке.Трудно поверить: всего три дня назад. Всего три дня назад. Они теперь выгляделисовсем старыми. Старье.

— Во всяком случае… — начал Джек. Затем его осенило. —Видишь здание вон там, Волк?

Здание, украшенное невыразительными лепными ангелочками,возвышалось в центре площади, подобно айсбергу. Волк знал, чтозаасфальтированная площадка перед зданием источает запах погибших животных. Онзадыхался от этого запаха, и Джек заметил это.

— К твоему сведению, надпись над ним гласит «Городскоешестиэкранное шоу», — сказал Джек. — Это звучит донельзя глупо, но на самомделе это кинотеатр, где одновременно крутят шесть кинофильмов. Сейчас мы решим,на какой из них пойдем. (Днем там не должно быть слишком много народа, и этохорошо, потому что у тебя, Волк, слишком потрясенный вид.) Пошли же, — он встална ноги.

— Что такое кинофильм, Джек? — спросил Волк. Он понимал, чтоочень обременяет мальчика, и поэтому не вправе спорить, куда идти. Но им вдруговладело ужасное предположение: а что, если пойти в кино и подъехать автостопом— это одно и то же? Очень возможно…

— Ну, — улыбнулся Джек, — это проще показать, чем объяснить.Я думаю, тебе понравится. Пойдем!

Мальчик несколько раз присел, разминая отекшие ноги.

— Джек, с тобой все в порядке? — заботливо спросил Волк.

Джек кивнул. Они пошли по асфальту, который был для Волкахуже горящих углей.

…Добрую часть пути от Арканума, штат Огайо, до Манси, штатИндиана, Джек проехал на спине Волка. Его друг наотрез отказался садиться вмашины, шарахаясь от их запаха и начиная выть в ответ на внезапный сигналклаксона. Но он почти не устал. Джек думал: «Скоро ты забудешь про „почти“».

Они быстро удалялись от Арканума. Волк легко шагал рядом,как будто никогда не проводил время иначе, как в подобных прогулках. Джек дополусмерти боялся встречи с полицейскими, но их никто не остановил.

Они не прошли и четверти мили, когда он попросил Волканемного подвезти его на спине.

— Как? — удивился Волк.

— Ты что, не знаешь? — Джек жестами показал, как этоделается.

Понимание отразилось на лице Волка. Наконец-то он можетчто-нибудь сделать для Джека.

— Ты хочешь прокатиться на мне, как на лошади! — радостновоскликнул он.

— Ну, я думал…

— Конечно! Волк! Садись скорее, Джек! — Волк пригнулся,подставив плечи.

— Как только устанешь, сразу же спусти ме…

Он не успел закончить — Волк разогнался и бодрой рысьюпомчался по дороге. Холодный сырой воздух ударил Джеку в лицо.

— Волк, ты устанешь! — крикнул Джек.

— Нет-нет! Волк! Волк! Никогда! — Впервые с момента ихперемещения в этот мир Волк был по-настоящему счастлив. Следующие два часа онибежали в кромешной тьме и, наконец, заночевали в неубранном поле.

Волк не хотел передвигаться по людным шоссе, предпочитаятихие проселочные дороги. Джек не имел ничего против. Он настоял только наостановке у придорожного магазинчика, вблизи Харрисвилля. Пока Волк, нервничая,ждал у входа, Джек купил газету и внимательно изучил прогноз погоды. Следующееполнолуние состоится 31-го октября. В этот день будет праздник нечистой силы —Хэллоуин; что тут можно добавить?!

Джек бросил взгляд на верхнюю строчку газеты, чтобы увидеть,какое сегодня число… нет, уже вчера.

…Джек толкнул стеклянную дверь и вошел в холл кинотеатра. Оноглянулся, чтобы проверить, следует ли Волк за ним. Кажется, его приятельуспокоился. Он выглядел даже жизнерадостно… во всяком случае, в данный момент.Ему, конечно, не нравилось находиться внутри здания, как не нравилось и всалоне машины. Но здесь хорошо пахло — запах был светлым и вкусным. Слева Волкувидел стеклянный ящик, полный клочков. Оттуда и шел хороший запах.

— Джек, — сказал он.

— Что?

— Мне хочется этих белых клочков. И не хочется мочи.

— Мочи? Ты это о чем?

Волк покраснел.

— Мочи. Во всяком случае, один запах похож на мочу.

Джек устало улыбнулся.

— Наверное, тебе нужен сэндвич без масла, — сказал он. —Сядь и подожди, ладно?

— Ладно, Джек.

Билетерша меланхолично жевала жевательную резинку. КогдаДжек подошел к ней, она на секунду прекратила работать челюстями и посмотрелана мальчика и его большого нескладного спутника. На кончике ее языка белеларезинка. Потом она перевела взгляд на контролера у турникета.

— Два билета, пожалуйста, — попросил Джек, извлекая изкармана измятую пятидолларовую бумажку.