— Наверное, ты права, — печально ответилон. — А может быть, и вообще не нужно было говорить тебе обо всемэтом. — Теперь уже назад пути нет, слова Пейдж не оставили надежды. —Хотел бы я знать, что мне делать теперь, Пейдж? Я не представляю, как теперьсложится моя жизнь.

— Я тоже. — Как же они могли дойти до такого?Неужели все дело в одном этом случае или он всего лишь сыграл ролькатализатора? Нет, если бы почва для измены Брэда не была подготовлена, этогобы и не случилось. Мне всегда казалось, что у нас идеальная семья. И дажетеперь я не понимаю, в чем же наша ошибка… что такого мы сделали не правильно…

— Ты ничего не могла изменить, — призналсяон, — я ведь не в первый раз изменил тебе, ты просто не знала.

— Да, мне в голову бы не пришло задуматься над этим,отчужденно проговорила Пейдж. Хорошо, что она этого не знала! По крайней мере унее было шестнадцать счастливых лет. И вот они закончились. — А что мыскажем Энди? — Как странно — сидеть здесь и спокойно обсуждать все это,словно вечеринку, которую они собираются устроить, или поездку. Это невыносимо,но она знала, что нужно пройти через боль, лучше вынести это один раз. Нужно жекак-то объяснить ему, что происходит, и чем скорее, тем лучше.

— Я знаю. Давай скажем ему правду — что я подлец.

Она улыбнулась в темноте. Конечно, может быть, он и вел себякак подлец, но все-таки она еще испытывала к нему теплые чувства. Жаль, чтонельзя повернуть время вспять. Но после трех кошмарных недель это, пожалуй,было невозможно — дело зашло слишком далеко. Основы их брака, как оказалось,подтачивались уже давно, и теперь здание рухнуло. Это все равно случилось бырано или поздно. И то, что она об этом не подозревала, ничего не меняло — всеравно здание рухнуло, вокруг них громоздились только обломки.

— Что ты собираешься делать? — спросилаона. — Съехаться с ней? — В общем-то, судя по словам ее приятельницы,это уже произошло.

— Пока не знаю. Она бы этого хотела. Но я не всегда заней поспеваю. — Да, им придется нелегко — их отношения построены на лжи иизмене. На таком основании трудно построить что-то здоровое, и он, похоже,начинал это понимать. — А ты что думаешь?

На мгновение ей захотелось, чтобы все стало так, как прежде,чтобы он снова стал прежним Брэдом, которого она любила. Но он уже был не тот.

— Нужно подумать, прежде чем мы разрушим жизнь Энди идруг друга, — спокойно сказала она, хотя в душе у нее еще бушевалабуря. — Похоже на то, что ситуация может очень быстро обостриться.

— Ты на меня здорово наезжала и была права, —признался он. Это был их самый мирный разговор за последние недели. Слава богу,что у них обоих хватило ума взять себя в руки. — Я постараюсь не делатьрезких движений, пока все не образуется. Завтра я еду в Нью-Йорк и вернусь вчетверг. К следующему уик-энду я, наверное, все решу. Сколько тут еще пробудеттвоя мать?

Присутствие тещи в доме заметно осложняло ситуацию. Но ответПейдж просто потряс его:

— Я собираюсь попросить их уехать завтра утром. Онимешают и мне, и Энди. — Она выгоняет их всех — его, свою мать, Алексис! Онипытались манипулировать ею в своих целях, использовали и мучили ее. Пейдж всепоняла в этот вечер, когда рассказывала о своих проблемах Тригви, а после тогокак сбежал Энди, она решила покончить с этим раз и навсегда.

— Ты знаешь, как я всегда относился к тебе — я уважалтебя, я дорожил тобою, — тихо сказал Брэд. — Я не знаю, как все этослучилось. Может быть, я просто недостоин тебя. И буду жалеть о том, чтопроизошло.

Когда они поженились, ему было двадцать восемь, но он так ине смирился с мыслью, что должен отказаться от некоторых привычек, и теперьнастала пора расплачиваться.

— Может быть, когда я уеду, тебе станет легче, —грустно сказал он. — Надеюсь, ты сможешь устроить свою жизнь.

— Я буду чувствовать себя одиноко. Не думаю, чтокому-нибудь станет легче, — честно ответила она. — А что делать сАлли?

— Мы ничего пока не в состоянии сделать. Это меня имучает. Я просто не могу себе представить, как ты можешь выдерживать тамстолько времени. Я бы давно спятил.

— Я привыкла. Но что, если она так и останется в такомсостоянии? — прошептала Пейдж.

— Не знаю. Я стараюсь не думать об этом. А что, еслиона придет наконец в себя, но останется инвалидом? Ну, ты понимаешь… как этотБьорн… Зная, какой она была раньше, я просто не смогу это перенести. Но все равнонам придется мириться с любым будущим, так ведь? Сначала я думал, что у насбольше шансов, но теперь… или тогда, в самом начале, мы могли отказаться отоперации.

Впрочем, тогда бы мы наверняка ее убили. Мы сделали всеправильно, но ничего не получилось. Но вот что я тебе скажу: если она так иостанется в коме, ты сама не сможешь бесконечно просиживать в госпитале… тыпросто сойдешь с ума. Тебе рано или поздно придется примириться с этим. —Но пока еще было время — несчастный случай произошел всего три недели назад.Еще была, и довольно большая, вероятность, что она выйдет из коматозногосостояния. — Не делай этого, Пейдж, попросил он, — ты заслуживаешьлучшей участи… и даже больше того, что могу дать тебе я.

Она кивнула в ответ и отвернулась, стараясь не думать о том,как будет жить без него. Она взглянула на небо, усыпанное звездами. Как же такполучилось, что вся их жизнь пошла под откос? Как они могли зайти так далеко?

Почему все это стряслось с ними… и с Алли?

Утром Пейдж дождалась, пока мать и Алексис встали,приготовила и подала завтрак на кухне и спокойно объявила, что просит ихуехать, так как неделя — это и так слишком много, и что у нее есть дела дома, аих присутствие здесь только все осложняет. Она не упоминала о вчерашнем вечере,не извинялась, но они прекрасно понимали, в чем дело, так что никто из них ейне возразил.

Мать сказала, что Дэвид страшно скучает по Алексис, а ейсамой пора уже взглянуть, как ремонтируют ее квартиру.

Они мастерски находили нужные объяснения, но Пейдж в данномслучае это не волновало, она хотела только одного — чтобы сегодня вечером ихуже не было, она даже забронировала им места на четыре часа дня, к удивлениюМарибел, — в первом классе. Она даже заказала такси, чтобы отвезти их ваэропорт. Машина придет в два часа дня — вполне достаточно времени до их рейса.

Они успеют еще пообедать и даже навестить Алисон, еслизахотят.

— Но… — перебила мать, — мне нужно упаковатьстолько вещей… а у Алексис сегодня, как назло, мигрень. Разумеется, если тынастаиваешь, мы можем улететь завтра.

Но этого Пейдж не собиралась допускать — она не будеттерпеть ни одной лишней минуты. Теперь она сама хочет управлять своей жизнью. ИБрэду она сказала, что ему лучше уехать, как это ни грустно.

— Я думаю, Алисон не обидится, — мрачно пошутилаПейдж, но они восприняли ее слова всерьез и просили передать Алисон, что они еелюбят.