Она оставалась с ними до отъезда. Перестелила их постели,собрала два тюка грязного белья, пропылесосила весь дом. Она чувствовала, чтоделает то, что давно должна была сделать, чтобы привести свою жизнь в порядок.

Расставание было прохладным, учитывая накал вчерашнеговечера. В сущности, после этого им не осталось ничего, что еще можно было бысказать друг другу. Алексис в новой шляпке и Марибел в новом костюме, купленномв Сан-Франциско, поцеловали воздух где-то поблизости от щек Пейдж и скрылись влимузине. Когда машина тронулась, Пейдж испытала огромное облегчение. Ониуехали. Особенно тщательно она наводила порядок в комнате Алисон. Ее удивилоогромное количество упаковок слабительного, оставленных Алексис, — Пейджзнала, что Алексис больна, но, похоже, никто не отдавал себе отчет в этом. Илиже отдавали, но не обращали внимания. Сестра явно хотела исчезнуть, исчезнутьсо всем тем, что ей пришлось перенести, и это было ужасно. Но ведь Пейдж самахотела бы снова стать маленькой девочкой, той девочкой, какой она была, покаотец не изнасиловал ее. Зато теперь, после того как они уехали, Пейджчувствовала себя свободной, гораздо свободнее, чем когда-либо с тех пор, какпроизошел этот несчастный случай.

В четыре часа Пейдж забрала Энди из школы, и он спросил,можно ли купить по дороге букет роз. Пейдж согласилась, только сказала, что емупридется отдать их Хлое, так как в палату интенсивной терапии, где лежит Алисон,нельзя приносить цветы. Он согласился. Он был так рад, что скоро увидит сестру,и всю дорогу болтал об этом. Пейдж пришлось еще раз напомнить ему, что Алисонтеперь совсем не похожа на себя.

— Знаю, знаю, — важно ответил он. — Онасловно спит.

— Нет, — терпеливо объясняла Пейдж в очереднойраз, — это другое. Голова у нее перевязана бинтами, а руки и ноги сталитакими тонкими. Во рту у нее трубка, которая помогает ей дышать, она связана сбольшой машиной, которая дышит за нее. Это иногда очень страшно, особенно еслираньше ничего такого близко не видел.

Понял? Ты сможешь говорить с ней, она услышит тебя, но саматебе ничего не ответит.

— Понял. Она спит.

Этот визит для него был очень важен, и он весь день говорилоб этом в школе. Энди не мог дождаться момента, когда они приедут в госпиталь,а потом, взяв Пейдж за руку, еле поспевал за ней по коридору к палатеинтенсивной терапии.

Они успели купить розы для Хлои, а для сестры он купилгардению.

— Ей понравится, — гордо сказал он и сам понесгардению. И все-таки, хотя она готовила его к этому зрелищу, она поняла, чтоЭнди испугался, когда они вошли в палату. К тому же Алисон в этот деньвыглядела не самым лучшим образом: она была бледной, и новые бинты, казалось,закрывали все ее лицо и голову. Было отчетливо видно, что она обрита, иказалось, что в палате больше аппаратов, чем обычно. Это было, конечно, не так,но Пейдж так казалось, когда она смотрела на реакцию Энди.

Сначала он ошеломленно стоял на пороге, а потом медленнодвинулся вперед и положил свою гардению на подушку рядом с Алисон.

— Привет, Алли, — прошептал он и коснулся ее руки.

Пейдж не смогла сдержать слез. — Все в порядке… я знаю,что ты спишь… мама мне все сказала.

Некоторое время он смотрел на нее, поглаживая ее руку, апотом наклонился и поцеловал в щеку. Она пахла только медикаментами, иестественный запах издавала разве что принесенная им гардения на подушкесестры.

— Папа сегодня поехал в Нью-Йорк, — началрассказывать Энди, — и мама сказала, что я скоро снова могу прийти к тебе.Жаль, что я так давно тебя не видел. — В палате стояла тишина, и былослышно, как приглушенно работали машины да всхлипывала Пейдж. — Я люблютебя, Алли… без тебя дома так скучно. — Он хотел рассказать ей, что папа имама постоянно ссорятся, но решил не огорчать ее. И он в самом деле скучал поней, ему не хватало сестры. Хорошо бы она поскорее вернулась домой. — Ивот еще что… у меня появился новый друг… Бьорн… это Хлоин брат. Ему ужевосемнадцать, но это только так считается, не в самом деле. — Онповернулся и улыбнулся матери. К его удивлению, она плакала. — Мама, что стобой?

— Ничего, — ответила она, улыбаясь сквозь слезы.Она гордилась им — хорошо, что она все-таки привела его сюда. Она даже недумала, насколько ему было нужно увидеть сестру — даже если Алисон сужденоумереть, у него останется чувство, что он попрощался с ней. Он будет знать, чтоего сестра не просто растворилась в ночи, превратившись в ничто.

Он еще немного поговорил с Алисон, а потом повернулся кПейдж и сказал, что готов идти к Хлое. Он еще раз посмотрел на сестру и,приподнявшись на цыпочках, поцеловал ее.

— Я скоро вернусь, хорошо? Только ты просыпайся скорее,Алли. Правда, нам тебя не хватает… я люблю тебя, — сказал он, и матьвывела его из палаты интенсивной терапии. Одной рукой он держал ее за руку, а вдругой нес букет роз.

Пейдж быстро взяла себя в руки, потом поцеловала сына ипохвалила его за мужество:

— Ты просто молодчина, Энди, я так горжусь тобой!

— Как ты думаешь, мама, она меня слышала? —обеспокоенно спросил он.

— Я уверена, милый.

— Я тоже так думаю, — грустно сказал он. Хотя подороге к палате Хлои он так и не оправился от шока, все же Пейдж была поражена,как мужественно он перенес это посещение — не плакал и даже не подал виду, каксильно он испуган. У Хлои он уже почти совсем пришел в себя.

Тут оказался и Бьорн, так что скоро оба начали играть,шутить и смеяться, бегая друг за другом по палате.

— Лучше бы вывести их, пока сестры не выгнали насвсех, — рассмеялся Тригви и потом посмотрел на Пейдж серьезно. — КакЭнди вел себя у Алисон?

— Великолепно. Он такой храбрый… и нежный. Купил длянее гардению и оставил на подушке.

— Он отличный парень! И вообще, сегодня он выглядитвполне счастливым, правда?

— Да. А мы с Брэдом вчера вечером наконец-то вполнездраво обсудили наши отношения и решили, что ему лучше уйти из дома. Мысобираемся сказать об этом Энди в ближайшее время.

— Да, кругом проблемы! — Тригви сжал ее руку, иПейдж благодарно улыбнулась ему в ответ. Тригви решительно поднялся со стула ипредложил Пейдж и Энди поужинать вместе. — Или вам уже нужно домой —родственники, наверное, заждались вас?

— А вот и нет, — озорно усмехнулась Пейдж, —их больше нет — я их отправила домой четырехчасовым рейсом. — Она простосияла от радости.

— Тетя Алексис такая странная, — заметил Энди,прислушивавшийся к их разговору, — она почти не вылезает из ванной.

Этот вечер в отличие от предыдущего был замечательным —мальчики играли и поддразнивали друг друга, колдовали вместе над огромнойпиццей, так что Пейдж и Тригви могли спокойно поговорить. Пейдж даже обсудила сТригви свое будущее произведение — она подумывала снять себе мастерскую и офис,после того как Алисон выкарабкается или когда вообще жизнь войдет вкакую-нибудь более размеренную колею. Пейдж собиралась всерьез занятьсяживописью и, может быть, даже писать фрески на заказ.