— Кто, если не ты, Вель?

Щекам стало жарко-жарко, а сердце вдруг стало большим и лёгким, как воздушный шарик, и, потупившись, я попыталась вернуть нас обоих на серьёзный лад:

— А если бы…

— Не изгнали бы, — заверил Эл, легко считав причины моей тревоги. — А если и да… Разве не об этом мы с тобой говорили совсем недавно. Велька, — Божечки, я бы должна была в ярость прийти от той собачьей клички, в которою Эл превратил моё имя! Но не пришла. Зажмурилась сладко. — Мы сами можем отсюда уехать. Когда угодно и куда угодно. Хочешь?

Я тряхнула головой.

— Тогда идём, исключительная моя. Дорогая долгая. Перспективы и будущее можем обсудить по пути.

* * *

Магическая свеча плыла над нами, освещая путь, мы шли по подземному ходу уже несколько минут, и я, постепенно успокоившись, начала размышлять о случившемся.

Горячей волною накатил стыд.

Как, оказывается, легко быть смелой на словах, и как невыносимо страшно оказаться среди людей, решивших тебя убить. Моментально забываешь о высоких идеалах, хочется бежать без оглядки, забиться в самую дальнюю щель и чтобы кто-то большой и сильный тебя защитил.

А ведь я так решительно была настроена! Собиралась на куски порвать всех обидчиков Элара… А что получилось?

В горящую избу не вошла, коня на скаку не остановила. Прямо скажем, фиговая из меня некрасовская женщина получается. С другой стороны, мне всегда больше нравился Тургенев…

Но как же всё-таки стыдно! Называется, пришла на помощь!

Глупая, наивная Вель. Хорошо, хоть Боженька уберёг от позора, не дозволил разреветься или, что ещё хуже, обделаться от страха. Вот был бы номер!

Встряхнулась, сбрасывая с себя остатки пережитого ужаса, и задумалась уже о другом.

— Эл?

— Да?

— А что случилось наверху? Все так взбесились из-за того, что Камень окончательно… окаменел? То есть, я понимаю, что из-за этого. Но я-то тут при чём? И что теперь будет со Славоем?

Мы подошли к уходящей в тёмную бездну лестнице и, оглянувшись через плечо — идти рядом по узкому коридору мы не могли, Элар велел:

— Держись за поручни.

И добавил мягче:

— Ступеньки старые, разбитые. Будь осторожна, прошу тебя.

Сломать шею сейчас, когда я чудом избежала линчевания, было бы обидно. Поэтому, вцепившись во влажный от сырости поручень и бросив последний взгляд на спину Эла, я посмотрела себе под ноги.

Если злюк не хочет сейчас отвечать на мои вопросы… Что ж, это можно понять. Ведь для меня магия сродни цирковым фокусам, а для местных жителей она — неотъемлемая часть мироздания. И пусть я не уверена в том, какие последствия для Славоя принесёт окаменение их «идейного лидера», но догадаться-то могу. Поэтому я и не стала ни на чём настаивать, требуя немедленного ответа, тем большей неожиданностью для меня стало, когда спустя пару десятков ступенек Элар вдруг заговорил:

— Скажи, когда ты делала что-то плохое, за что тебе потом было стыдно, приходилось тебе оправдывать себя фразой «Он сам виноват! Она меня заставила. Если бы они не сделали этого, то и я бы не…» — спросил он, не оборачиваясь и не снижая темпа ходьбы. — Приходилось?

Я вскинула взгляд на ровную спину и тихонько хмыкнула, хотя сердце кольнуло от серьёзной грусти, которой был наполнен голос злюка.

— Ты же сказал, что мне должно было быть стыдно, — напомнила нарочито небрежно. — А если стыдно, вину на другого не пытаются перевести.

— Ты — нет, — согласился Элар. — Другие — да.

Я мысленно скривилась, догадавшись, к чему он ведёт, но ничего не сказала.

— Года через три после моего рождения о недуге Камня заговорили впервые. Тогда Он ещё выходил из Храма, общался с народом. Да и вообще, если верить отцу, больше походил на человека, чем на полубога или мифическое существо, — негромко рассказывал Элар, и мне приходилось дышать через раз, чтобы за шелестом шагов не пропустить важного слова. — Цербер знает, из-за чего у Него появилось первое каменное пятно, но так или иначе оно стало увеличиваться. И сначала Камень перестал спускаться в нижний город, а последние десять лет и вовсе не покидал Храм. Конечно же его смотрели лучшие целители и маги, обложившись фолиантами, пытались найти решение проблемы. Тогда же кому-то пришла в голову мысль, что этой болезнью боги карают не Камень, а нас.

— И вы решили стать лучше, — догадалась я, покачав головой. — Похвальное стремление. Но начинать нужно было всё же не с матерных слов, а с дерьма в головах людей. И в их душах.

Элар остановился, обернулся и, глядя на меня снизу вверх заверил:

— Я знаю.

— И не только ты, полагаю. — Покачала головой. — Но проще обвинить пришлую девчонку, чем признать, что сам виновен в смерти собственного мира. Да?

— Скорее, не так болезненно, — исправил он и провёл рукой по волосам. — Но так же сложно. По крайней мере, я хочу на это надеяться. В противном случае, этому миру и в самом деле пришла пора умереть. И ещё я верю: это не конец. Магия во мне есть. Она всё так же разлита по всему миру. Просто нужно понять, как всё исправить. И мы обязательно сделаем это. Ведь так?

Мы молча смотрели в глаза друг другу, и я боролась с желанием протянуть руку и провести ладонью по мужской щеке, утешая. В другой ситуации я бы так и сделала, сейчас же этот жест отчего-то казался неуместным.

— Я в этом уверена, — хрипловато согласилась я. Эл кивнул, и мы продолжили спуск.

Вновь голос Элара я услышала только тогда, когда мы были вынуждены остановиться из-за затухающей свечи.

— Заряд закончился, — пояснил он, обновляя своё волшебство и делая огонёк более ярким. Пламя взметнулось, вверх дрогнуло, освещая чёрные от сырости своды подземного хода.

Здесь лестница была уже не такой крутой, как в начале нашего пути, и более широкой, мы наконец-то могли стоять на одной ступеньке, не толкаясь плечами. Эл взял меня за руку.

— Знаешь, что во всём этом самое смешное?

— Что?

Мне даже уточнять не нужно было, чтобы понять, о чём идёт речь.

— Один из моих предков предположил, что корни наших насущных проблем уходят глубоко в историю… — Взглянул на меня, демонстрируя искренний интерес. — Вот что говорят на земле об Атлантиде? Куда она исчезла?

Я устала удивляться, поэтому лишь уточнила:

— Тебе сказочную версию или официальную? — И тут же ответила на собственный вопрос:

— Впрочем, они обе весьма фантастичны, ибо в существование этой волшебной страны никто до конца не верит. Но… Говорят, что атланты жили за девять тысяч лет до нашей эры, что они намного опередили в развитии другие народы. Да. Они, якобы, так далеко ушли, что не только придумали водопровод, многоэтажные здания и средства передвижения по воздуху и под водой, но вымостили улицы золотом и драгоценными камнями…