— Я ее видела. Будь я другим человеком, решила бы, чтоона пыталась меня предупредить. Но я, как и ты, не в состоянии поверить втакое, поэтому я буду считать, что увидела свое собственное отражение. Хотятеперь я ничего не вижу. А ты?

— Светлана Сергеевна… — начал Ковалев укоризненно, а яперебила:

— С головой у меня порядок, и я не забиваю еемистическими бреднями. Ты это хотел услышать?

— Что вчера произошло? — вновь спросил он.

— Я видела призрак, — усмехнулась я и продолжила:

— Произошло следующее. Позвонил мужчина, назвал адрес.Кстати, спросил: «Ты не меня ищешь?»

— И ты не позвонила мне?

Сказать, что Ковалев был ошарашен, значит, сильно приуменьшитьего реакцию. Как видно, ему не приходило в голову, что я способна поступитьподобным образом.

— Для начала я хотела увидеть дом, о котором онговорил. Согласна, я вела себя глупо. Но быстро одумалась. Как раз в тотмомент, когда я садилась в машину, я набирала твой номер. Проблема в том, чтоон уже был там…

— У тебя впечатляющий след на шее.

— Ты заметил?

— Трудно не заметить.

Мы вошли в лифт и теперь стояли лицом друг к другу.Наверное, слишком близко. Меня волновала эта близость. Спрашивается, чем могменя прельстить немолодой нищий мент, изрядно побитый жизнью? Ответа на вопрося не знала. Поднялась на носки и поцеловала его в губы.

— Прекрати, — тихо сказал он, и в его глазах,прежде чем они вновь стали сонными, полыхнуло настоящее бешенство.

— Алексей Дмитриевич, а ты в атаку ходил? —спросила я.

— Дать бы тебе в либ! — вздохнул он устало. —Да как-то неловко, баба все-таки.

Дверь лифта открылась, и я порадовалась, потому что вдругподумала, что он в самом деле… Но нет, теперь у него был вид человека, которыймухи не обидит. Пользуясь тем, что вокруг люди, я взяла его за руку. Он терпетьне может привлекать к себе внимание и вряд ли станет устраивать сцену… Я сжалаего ладонь, замерла, и ему тоже пришлось остановиться.

— Я боялась остаться одна. Только и всего.

— Ты всерьез думаешь, что меня волнует парень в твоейпостели?

— Я бы очень хотела на это надеяться. Если я все-такиошибаюсь.., значит, мне не повезло.

— Зачем ты говоришь это? — нахмурился он.

— Чтобы ты знал.

— Знал что?

— Что ты мне не безразличен. Что ты мне нравишься.Достаточно?

— Я тебе не верю.

— Почему?

— Ты и я. Это смешно. Я намного старше, и я…

— И ты?

— Я.., я просто доживаю свою жизнь. И такой мужчинатебе нужен?

— Чушь, — ответила я серьезно. — Возможно, тыпросто обманываешься. А вот если у тебя есть причина обманывать…

— Ты слишком увлеклась, — так же серьезно сказалон. — Видишь то, чего нет. Призрака, который подает тебе знак, или героя вневзрачной упаковке. Я давно не герой.

— И на кой черт мне такой напарник? — улыбнуласья, отстраняясь.

— В напарники я еще гожусь, а вот все остальное…

— Я поняла. Обещаю впредь вести себя прилично.

Я зашагала к двери, отпустив его руку. Он едва поспевал замной.

— Этот парень твой знакомый? Что ты о нем знаешь? Я неиз любопытства спрашиваю, просто…

— Я же сказала, мне было страшно, я не хотелаоставаться одна.

— Ты звонила мне уже после нападения?

— Ага.

— И ничего не сказала?

— Ты бы наверняка решил, что должен мчаться на помощь,а у меня создалось впечатление, что ты проводишь ночь вне дома и…

— Что за чушь? Я…

— Я помню. Я же сказала: у меня создалось впечатление.Я подумала, что ты в чьих-то объятиях, и с моей стороны ужасное свинство…

— И не придумала ничего умнее, как затащить в постель ксебе этого щенка?

Все-таки равнодушием в его словах и не пахло. Ковалеввздохнул. Обронил:

— Забудем об этом. Есть дела поважнее.

В машине он заговорил исключительно деловито. Я выслушала егопрогноз о том, что меня ожидает, а также получила инструкции, как следует себявести, чтобы отделаться.., малой кровью, как он выразился. С прогнозами он неошибся, а вот инструкции не помогли.

В кабинете, куда меня препроводили, находились трое мужчин.Двое сидели за столом, и беседу вели в основном они. Третий устроился в уголкеи все больше помалкивал, рисовал что-то на листке бумаги. Но взгляды, которыена него время от времени бросали его коллеги, не оставляли сомнений, что он-тоздесь как раз главный. Все трое были в штатском, и представиться никто непотрудился. Впрочем, я на этом и не настаивала.

Сначала со мной говорили вежливо, затем на повышенных тонах,а потом с намеком на угрозы. Но присутствие типа в углу позволяло надеяться,что я все же смогу покинуть кабинет без потерь. Очень скоро чужая болтовня мненадоела, и я углубилась в себя, решив, что наслушалась предостаточно. Япредставила, что гуляю в Летнем саду, светит солнце и… Наконец до них дошло,что они тратят время впустую.

— Рассказывайте, до чего вы успели докопаться, —буркнул тот, что сидел напротив.

— И не подумаю, — ответила я. Он даже со стулаприподнялся, поражаясь моей наглости, а я продолжила:

— Извините, но у меня нет к вам доверия. Если янарушила закон…

— Вы вмешиваетесь в расследование…

— Ничего подобного. Я просто пытаюсь установитьнекоторые обстоятельства жизни моей подруги.

— Это и есть вмешательство в следствие.

— Попробуйте убедить меня в этом.

Он хотел ответить, но тут заговорил тот, кто сидел в углу.Не поднимая головы от листов бумаги, он тихо спросил:

— Надеюсь, вы отдаете себе отчет в опасности вашейзатеи?

— Разумеется.

— И нападение сегодняшней ночью не охладило ваш пыл?

— Ничуть.

— Я уверен, вы понимаете, что мы не сможемгарантировать вашу безопасность?

— Понимаю.