– Найдем, – эхом отозвался Варден. – Пора спалить осиное гнездо. Девушку выманили запиской от подруги… Выходит, либо она сама замешана, либо кто-то подделал ее почерк. Тот, кто знал, что они в ссоре, кто отлично изучил манеру поведения обеих.

До прихода императрицы приятель успел кратко посвятить его в детали похищения.

Варден умел наносить удары. Когда Ленар немного успокоился и по его просьбе достал бокалы, монарх укоризненно заметил:

– И все же она тебе дорога.

Рука графа замерла. Моргнув, он все же наполнил фужеры и напомнил:

– Леди Феррир – твоя невеста, твои предположения нелепы.

– Только вся проблема в том, – словно не расслышав ответа, продолжил император, – что она мне тоже нравится. Как делить станем?

Он потер виски и остановился против друга, опершись обеими руками о стол. Одного взгляда на Вардена хватило, чтобы убрать бутылку и искренне, от всего сердца посоветовать:

– Иди спать. Я все сделаю.

Император покачал головой и по-мальчишечьи, совсем не так, как положено венценосной особе, опустился на край стола боком к Ленару. Рука стиснула руку министра, прижала ее к лакированной деревянной поверхности.

– Ты и так слишком много делаешь, ограждаешь. Пора и мне немного поработать, рискнуть заработать чье-то неудовольствие. Ты прав, Ефимия моя невеста, потенциальная невеста, – поправился Варден, – и именно мне нужно подсуетиться. Хватит того, что тебя звали вешателем, хотя приказы отдавал я.

– Перестань! – Граф мягко отвел его руку и вложил в пальцы императора фужер. – Выпей, полегчает. А вешатель… Народ должен любить своего императора, но одновременно он должен кого-то ненавидеть. Для этого и нужен я.

В кабинете повисло тягостное молчание. Друзья не двигались. Перед глазами каждого стояли одни и те же картины. В кабинете пахло фантомным дымом, в ушах звучали давно стихшие проклятия.

Ленар вдруг ощутил резкую потребность открыть сейф и показать Вардену книжицу в кожаном переплете. Но вторая его половина, та, которой руководил разум, шептала, что ничего не изменишь, разворошив прошлое, он сделает только хуже.

Юный император особо остро воспринял предательство Эвана Брока, как нож в спину. Именно поэтому он не желал ничего слушать, вынес максимально строгий приговор. Еще бы, человек, на которого Варден смотрел с восхищением, который ставил ему удары, учил коварным финтам, но вдруг переметнулся к абигонцам, облил грязью его и его отца. Ленар помнил, как до хрипоты, угроз сложить с себя полномочия, умолял не рубить сплеча, чуть ли не силой вырвал у приятеля приказ об отправке семейства Брок в полном составе на рудники, как выторговал для них сохранение дворянского сословия. Для чего? Он чувствовал: так нужно. Справедливость должна быть справедливой, наказание – соразмерно преступлению. Ленар Горзен, увы, не соответствовал навязанному ему образу, оказался не чужд сентиментальности и пожалел вдову. Сейчас, по прошествии стольких лет, он вспомнил девочку-подростка, проводившую его тяжелым взрослым взглядом. Она не плакала, поджав губы, мысленно прокляла вестника смерти. Ирония судьбы – та же девочка спустя двенадцать лет снова проникла в его сердце.

Нет, дневник генерала Брока останется в сейфе. Обнародовав его, Ленар только навредит Ефимии. Пусть она и дальше остается для императора леди Феррир. Нехорошо так думать о друзьях, но граф догадывался, Варден немедленно свернет поиски, едва услышит настоящую фамилию девушки.

Картины прошлого погасли, вновь уступив место настоящему.

– Дороги перекрыли, им далеко не уйти. Я осмелился отдать распоряжение, не поставив тебя в известность.

Император кивнул и стиснул в пальцах фужер. Знаком остановив потянувшегося за бутылкой приятеля, Варден попросил показать записку, которую обнаружили в комнате Ефимии.

– Хм!

Монарх повертел в руках листок, даже понюхал. Последнее натолкнуло Ленара на нервную шутку:

– Увы, отправитель не пользовался специфическими духами.

Ему хотелось действия, вскочить на коня и гнать его прочь, по следу преступников, только первого министра по рукам и ногам связывали обязательства.

– И это тоже многое говорит об этой женщине, – заметил Варден и положил записку на стол.

– А ведь ты прав! – хлопнул себя по лбу Ленар.

Даже у Ефимии был свой запах, легкий, ненавяз-чивый, природный, а тут ничего, чистота. То ли сообщница преступников слишком умна, то ли и в обыденной жизни не жаловала духи и ароматические масла.

– Прислуга? – поднял бровь монарх.

– Возможно, – качнул головой граф, – но я бы присмотрелся к твоим невестам. Записку отправила та же девица, которая пыталась отравить принца Ианима. Вряд ли во дворце завелось две команды первоклассных злодеев. Напоминаю, леди Феррир благополучно пронесли мимо всех постов, никто ничего не видел.

– Тайный ход? – Варден озвучил очевидное.

– Или солдаты молчат по чьему-то приказу. Очень весомому приказу, не обычного офицера. Я склоняюсь ко второму, потому как из конюшни пропали три лошади.

– Как это – пропали? – встрепенулся импе-ратор.

– А вот так, – криво усмехнулся Ленар. – Стояли и пропали. Конюх их не седлал, его помощник тоже.

Зрачки монарха расширились. Стиснув зубы, он потребовал:

– Кто бы это ни сделал, он должен понести наказание. И все причастные лица тоже.

Всем корпусом повернувшись к Вардену, Ленар заверил:

– В этом наши желания схожи. Но, – тут он сделал паузу и поморщился, – возможно, придется…

– Допрашивай всех, как и где посчитаешь нужным, – разрешил император и ворчливо поинтересовался: – Кто рассказал моей матери? Ты? Я предпочел бы, чтобы она не совала нос в мои дела.

Граф нахмурился и перенесся на полчаса назад, когда в его кабинет пожаловала Алисия. Первый министр едва успел обрисовать Вардену сложившуюся ситуацию, собирался нажать на Эммануэля и еще раз допросить Мирабель. Ее величество выглядела крайне раздраженной, пришлось прерваться, чтобы немного ее успокоить. Ленар полагал, императрицу известил сын, ведь она явилась вслед за ним, и вот теперь занятный поворот…

– Помилуй, – медленно произнес граф, – по доброй воле я бы к твоей матушке не сунулся. Только если бы хотел добавить очков в копилку ее неприязни ко мне. А вот…

Не договорив, он метнулся к двери и провернул ключ в замке. Не успел – распахнув дверь, Ленар услышал лишь удаляющийся топот ног, заметил промельк юбок.

– Вот и разгадка! – Граф указал на спину удаляющейся женщины. – Фрейлины твоей матушки охотно шпионят для нее. Они же разбудили госпожу, чтобы с придыханием сообщить о несостоявшемся свидании. С Валерией ты хотя бы успел?

Варден не ответил, но выражение его лица подсказало: баронесса оказалась сговорчивой.