он всё тот же Заир. Есть Марина. И всё еще есть Нисар с её проблемами. Так что…

Приятно мечтать. Но мечты тем и хороши, что они мало имеют общего с реальностью. А реальность такова, что мы не свободны в своём выборе. Это было ясно и там, на крыше, и, тем более, здесь, сейчас, при свете дня. Никто ничего никому не обещал, клятв не давал, в любви не признавался. Мы взрослые люди. А взрослые люди иногда так делают — вдруг загораются, сияют, а после гаснут. Как звёзды поутру.

Вернулись мы под покровом предрассветного тумана, незамеченные никем. Во всяком случае, я на это очень рассчитываю. Пробравшись в спальню к Роксане, я, как была, в халате, завалилась в кровать. Естественно, долго спать мне не дали. Вся помятая, лохматая, с поплывшей косметикой на лице, тётя вломилась в комнату, переполошив меня своим:

— Ох, ты здесь! Ну, слава Богу. Представь, я даже не заметила, как уснула. Почему ты меня не разбудила?

Отмахнувшись от её причитаний, всё ещё сонная, я поплелась в ванную, где проторчала почти час, приходя в себя.

Вытираясь, я разглядывала своё тело со следами бурной ночи. Ну, нет. Я не буду говорить о том, что произошло, такими тривиальными словами. Прошедшая ночь была… та́инством. Для меня, во всяком случае.

Думаю, в свою последнюю минуту пребывания в этом бренном мире, когда, я надеюсь, буду такой же старой, как Ямур (дёргаю за мочку уха и стучу по дереву), я вспомню именно эту ночь, эти мгновения и часы. Теперь, как бы в дальнейшем не сложилась моя жизнь и что бы ни ждало меня в будущем, я буду помнить и благодарить судьбу за то, что эта ночь была у меня.

Прощание с семьёй Челик прошло тепло и хаотично, так же, как и знакомство. Роксана лобызала и тискала Аську, договариваясь о встрече в Москве через недельку, и уже планируя совместные Новогодние мероприятия.

Внуки Юсуфа, как и положено блестящей массовке, создавали суету и беспорядок, скрашиваемый смехом и звонким детским щебетанием.

Тахир грустно смотрел на меня, долго удерживая мою ладонь в своей. Я так же грустно улыбалась в ответ: прости, парень, но я не твоя песня, а ты не мой аккордеон. Но всё к лучшему, поверь.

Мирай строчила в мой телефон свои координаты — у неё возникла идея изучать русский язык, и ей очень хотелось бы побывать в Москве.

— Конечно, — говорю я. — Только приготовься к тому, что у меня «хоромы» раз в пятнадцать меньше ваших. Но Москву я тебе покажу, не сомневайся.

Марина, безупречная, как глянцевая обложка какого-нибудь глянцевого журнала, сдержанно улыбалась всем и никому конкретно, держась в сторонке от шумливой толпы. В конце концов, не дождавшись завершения церемонии и, кинув в никуда пространное «Всего хорошего!», она скрылась в машине.

Заир с Юсуфом на прощание крепко пожали друг другу руки и многозначительно покивали головами. Кажется, семья воссоединилась, топор войны зарыт глубоко. Ну, вот и славно!

Чтобы проехать через город, мы делаем небольшой крюк. Я не возражаю. Мне всё равно, по какой дороге дремать. Но Марина не переставая щёлкает камерой, тут же выставляет фото в инстаграм и комментирует их вслух, тем самым мешая мне отключиться полностью.

— Заир, смотри, ТЦ! Давай остановимся, я Асе куклу куплю, а то уже давно обещала.

Ну, разве Аська пропустит мимо ушей такую замануху? Она тут же начинает верещать:

— Ой, папа, точно! Давай остановимся, пап! Ну, пап, пжалуста!!

— Игорь, — вдыхает Заир. — Тормозни.

Игорь сворачивает на стоянку перед большим молом. Марина с Аськой выскакивают первыми. Естественно, мужчины следуют за ними. Я же не вижу большого смысла таскаться по отделам игрушек и наблюдать, как Марина заискивает перед Аськой и одновременно виснет на её отце, с которым у меня недавно была лучшая ночь в моей жизни. Приятного мало.

— Я подожду вас в машине, ладно?

Заир кидает на меня быстрый хмурый взгляд. Я знаю, что выгляжу усталой, поэтому виновато улыбаюсь ему, и он кивает.

— Хорошо. Мы скоро.

Смотрю, как их четвёрка скрывается за огромными стеклянными дверями. Думаю, минут тридцать у меня точно есть. Сползаю ниже на сидении и, устроившись поудобнее, засыпаю.

Не знаю, сколько проходит времени, но что-то словно толкает меня в бок.

Я поднимаю голову. Рассеянно оглядываю снующую за окном толпу. Глаз упирается в торопливо идущую мимо женщину, тянущую за руку девочку с яркой коробкой в руках. Тру веки, промаргиваюсь, снова вглядываюсь. Аська? Это же Аська!

Меня как током подбрасывает: в женщине я узнаю Нисар! В темных очках, в бейсболке, джинсах — её не сразу признаешь, но это точно она! Моя Аська испуганно озирается по сторонам, однако продолжает следовать за матерью, крепко прижимая к себе коробку с куклой.

Я кубарем перекатываюсь на водительское сидение, не обращая внимания на удары, которые получаю при этом. Не спуская глаз с Аськи, лихорадочно нащупываю ключи зажигания — за ними, надо следовать за ними!

Ключи… где? Где ключи?! Ключей нет. Игорь забрал их!

— Да, чёрт! Чёрт! — я в отчаянии колочу по рулю.

Где они, блядь?! Где все они, когда так нужны?! Зотов, Женя… Где Заир? Как допустил?!..

Всё это пульсаром проносится в моём мозгу, пока я распахиваю дверь и вываливаюсь наружу, едва не протаранив коленками асфальт. К счастью, мне удаётся удержаться на ногах, и, стараясь не привлекать особо внимания, я торопливо лавирую между машинами, не упуская из виду маячащую впереди парочку.

По уму, надо было сразу звонить Заиру, но время на это тратить я не стала, а теперь и сумка с телефоном в машине осталось. Ладно, чёрт с ним. Сейчас главное не упустить Нисар в толпе, она и так уже достаточно далеко. Мне приходится почти бежать.

Я врезаюсь в прохожих, кого-то отталкиваю, перед кем-то извиняюсь, мне вслед несутся ругательства — плевать! Главное — не упустить.

Вижу, как сестра нетерпеливо дёргает Аську за руку, и та роняет коробку. Однако Нисар не останавливается, продолжает тащить дочку к припаркованной у обочины машине. Аська упирается, кричит, но дверь открывается, и её пихают внутрь салона. Тут я перестаю таиться и уже несусь к ним со всех ног.

— Нисар! — кричу, что есть силы.

Аська замечает меня первая.

— Теть Лина!!

— Нисар, стой!

Сестра оглядывается, и так и застывает у открытой двери, продолжая крепко удерживать дочь за руку. Я не вижу за очками её глаз, не могу угадать выражение лица, но стараюсь докричаться до её