— Все просто, Мора — ее истинная хранительница, и лишь ей дозволено касаться амулета, — снова улыбнулся мужчина, его звали Александр.

Александра, казалось, забавляло происходящее.

— Небольшой ожог остановил вас от того, чтобы украсть у меня амулет? — поинтересовалась я.

Все уставились на меня.

— Зачем нам его красть? — удивилась Гарцель.

— Он в твоей опеке, Мора. По праву крови, — пояснил Александр. — не нам решать, где он будет храниться.

— Место в Верховенствах тоже твое, — добавила одна из ведьм и бросила едкий взгляд в стоящую рядом с ней собеседницу. — Вместо Калии.

Та шикнула на нее и нахмурилась, дав понять, что ей не стоило этого говорить.

— Так вы не собираетесь забирать у меня амулет? Но… зачем же похищать?

— Ты имеешь в виду, зачем мы тебя спасли? — вскинула брови Гарцель.

Впрочем, так оно и было. Я поняла, что выпалила совершенную глупость, и кровь прилила к щекам. А потом в желудке громко заурчало.

— Ты одна из нас, Мора, — гордо произнес Александр и указал на мой живот. — И, предполагаю, что ты умираешь от голода.

— Пойдем позавтракаешь, пока не пришлось тебя воскрешать, — пошутила Гарцель.

Я нервно хихикнула.

Глава 23. Империальная звезда

Капли стекали с моих волос на пол, когда я села на кровать, поджала под себя ноги и наконец дала волю своим эмоциям. За все то время, что мы провели в Меридиане, я не оставалась одна достаточно долго, чтобы выплеснуть все то горе, что копилось внутри со дня исчезновения мамы. Позже Гарцель постучала в дверь моей комнаты, напуганная громкими рыданиями, но я, подавившись собственной слюной и солью слез, утверждала, что все в порядке.

Жители замка рассказали мне достаточно, чтобы все наконец встало на свои места. Черное и белое обрело краски. Лишь попав в место, где жили ведьмы с такими же силами, как у меня, я осознала, что магия — реальна. По-настоящему, обыденно, реальна. Она ощущалась везде в замке: в том, как кухарка напевала в себе под нос на незнакомом языке; как цветы не увядали, по месяцу стоя в вазе; магия жила в жизни и в смерти.

До этого дня я знала лишь магию теней в ее наиболее полезном проявлении, в воскрешении мертвых.

Но ее истинное предназначение — жизнь.

Второй шанс на жизнь, продление жизни… Гарцель открыла мне глаза на многое. Магия теней умела не только воскрешать мертвых, но и замедлять старение живых людей. Моя челюсть едва ли не упала на пол, когда я узнала, что Гарцель уже больше семидесяти лет. И именно поэтому она — председатель Дома теней. Мудрая и пожилая женщина, которая годилась мне в бабушки, но выглядела не старше, чем моя мать.

Не знаю, чего я ожидала от Дома теней, но точно не этого. Мне представлялись ночные вылазки на кладбище, гробы в каждой комнате и столы для трупов. Вместо этого я оказалась в жутковато пустом, но по большей части уютном, замке.

Замке, который мог бы стать моим домом.

Приняв душ, в кои-то веки, не с горячей водой из ведра, а в современной душевой кабине, я временно отложила идею окончательно переехать в Меридиан. Современные чудеса канализации, интернета и океан за окном выглядели все более привлекательно.

И я могла наконец изучить свою магию подробно, научиться ею управлять. И больше не позволять другим мертвецам вытягивать из меня энергию против моей воли. Гарцель сказала, что я могу этому научиться.

Я поморщилась, словно от боли, когда в голову пришли воспоминания о Ратбоуне. Ночь, когда он истощил себя до потери сознания, посиделки в баре, танец под мелодию уличных музыкантов… Они продолжали наводнять меня, пихали со всех сторон. Я чувствовала себя глупой и наивной. Неподготовленной и зеленой. Ощущала горе и надежду. Желала справедливости…

И отмщения.

Когда волосы высохли, а слезы давно закончились, я достала из-под подушки амулет. Прохладный камень напомнил, что теперь у меня имелось преимущество. У меня было то, чего Минос так отчаянно желал. И хотя Гарцель и остальные члены Дома теней поклялись помочь мне вернуть маму и Аклис домой, мысль снова ждать была такой же нестерпимой, как и боль в груди.

Я сжала камень покрепче, его острые углы шипами вонзились в кожу. Это мне нравилось. Уколы и жжение напоминали мне, что я все еще жива. Напоминали, через что пришлось пройти, чтобы оказаться здесь.

И через что еще придется пройти.

Но можно ли было этого избежать? Что, если бы мама просто взяла и рассказала мне кто я такая в действительности? Если бы рассказала о предназначении женщин нашего рода? Я оказалась бы здесь гораздо раньше, маму и Аклис можно было бы уберечь от всего, что им пришлось перетерпеть. Я не поддалась бы так легко Ратбоун и его папаше. Не позволила бы Киаре сродни змее пробраться в мое сердце и заполучить доверие. Только подумать, я ведь начала верить, что мы — подруги…

Больше никаких ошибок. Больше никаких слез. Нужно вернуться в Дом крови на своих условиях.

А ведь я всего лишь хотела на юг…

Я спрыгнула с кровати и несвойственно быстро натянула на себя брюки и чистую рубашку, которая пахла, как Гарцель: травами и чем-то сладким. Я позволила моменту подстегнуть уставшее тело и спустилась на первый этаж, перепрыгивая через ступеньку. Империальная звезда все еще плотно сидела у меня в ладони, но боль уже не чувствовалась. Казалось, адреналин затмил любые сомнения.

Шокированная роскошным садом, лужайками с тюльпанами и конюшней с, по меньшей мере, дюжиной лошадей, я замерла у входа в замок. Мы находились на высокой скале, которая с одной стороны выглядела, как мужественный камень, и открывала вид на безграничный океан, а с другой — демонстрировала невероятной красоты живой сад, купающийся в нежных лучах заката. Я не сомневалась, что именно магия теней помогла сделать это место таким завораживающим и живым.

Похоже, никто не заметил, что я покинула замок. Зря готовила монолог, оправдывающий мое решение. Я уже мечтала о том дне, когда вернусь в Дом теней снова, но сначала все во мне жаждало отомстить за страдания близких.

Что-то капнуло мне на ботинок. Я взглянула вниз и нахмурилась. Бордовая капля красовалась на носке, отражая мне в своей прозрачности. Кровь стекала с моей ладони, но, коснувшись амулета, становилась черной как ночь.

Неведомая сила окутала меня. Вдруг стало кристально ясно одно — я должна была надеть артефакт себе на шею. Пальцы