расправили цепочку, и я подняла Империальную звезду перед собой.

Спустя мгновение, она оказалась у меня на шее. Я довольно заурчала.

— Мора, не смей! — закричала Гарцель, и я даже не стала думать о том, что она имела в виду.

Вокруг потемнело, точно ночь все это время боролась с солнцем, и наконец смогла взять правление в свои руки. Я радостно приветствовала темноту, ощущая, как вены наполнялись превосходством.

Силой.

Кто-то закричал и попытался схватить меня за запястье. Я отшвырнула его с необычайной легкостью, даже не проверив, приземлился ли он безопасно. Мои глаза сцепились с луной в молчаливой схватке в «гляделки».

— Я убью его! — зарычала я всем присутствующим и, одновременно, никому.

Я знала, что нужно было делать. Амулет не забирал у меня силы, наоборот, он дал мне столько, сколько я и не могла вообразить.

И вместе с силой пришло знание.

Теперь я понимала, что амулет не только хранил в себе мощь сотен, если не тысяч мертвых ведьм и магов теней, но и был наделен магией пространства. С помощью простого заклинания, я начертила камнем большой прямоугольник, размером с дверь, и вдохнула поглубже, готовясь к прыжку. Затем быстро надела амулет обратно на шею, не желая больше никогда с ним расставаться.

Совсем скоро я окажусь в Доме крови и убью Миноса.

А вместе с ним Ратбоуна и Киару.

Глава 24. После смерти нет покаяния

Ледяной воздух ударил в ноздри, когда я вышла из портала посреди леса. На несколько секунд я почувствовала, что не могу дышать, будто едешь на лодке на большой скорости. Листья хрустели под ногами, но по крайней мере это были не кости невинных жертв. Для осени на юге здесь было чрезвычайно холодно. Неестественный мороз холодил внутренности.

Судя по прикрывшей глаза луне, в Доме крови уже стояла глубокая ночь.

Вдали виднелся особняк. Инстинктивно я схватилась за камень на шее, чтобы зарядиться необходимой храбростью. И тогда я услышала их голоса.

— Он должен заплатить!

— Убей мальчишку!

— Заставь короля съесть собственные кишки!

— Мерзавец!

— Она была так молода, а он…

Женские и мужские голоса рычали, стонали и визжали из камня. В ушах стоял неописуемый гул, отчего закружилась голова.

— Кто вы? — только и выдавила я.

Слова утонули в темноте массивных стволов и высоких крон. Листья срывало с веток. Сколько я ни сдавливала виски, от голосов невозможно было укрыться.

— Он должен получить по заслугам! — кричали они в унисон.

Я зажала уши руками, чтобы не оглохнуть. Но и меня это не спасло, ведь голоса шли прямиком из моей головы, а вовсе не из камня на шее. Снять его с себя тоже не помогло. Они все еще были там, обживались в новом месте.

Рана на ладони открылась, и оттуда потекла черная кровь. Зажмурив глаза, я твердила себе, что это лишь обман зрения, и моя кровь просто выглядит так в темноте.

— Отправляйся же и добудь нам возмездие!

Словно в подтверждение моих слов меня заполнили видения боли, смертей и разбитых сердец. Все, к чему Минос не был причастен. Король крови не совершал конкретно этих преступлений.

Но он ничем не отличался от тех, кто творил подобные злодеяния.

Камень собрал в себе множество мертвых и озлобленных некромансеров, желавших отмщения. Справедливости. В какой-то момент я просто узнала. Никто не рассказывал и не пояснял мне, в чем именно заключается особенность амулета, я ни с того ни с сего поняла, что он наполнен душами ведьм.

Они жаждали крови и выбрали меня своим инструментом.

Я вообразила лицо Миноса, перекошенное от гнева, вспомнила, как нож погрузился в тело бледного официанта, делавшего свои последние вздохи. И кровь… Как жестока и отвратительна она была на вкус. Ратбоун с безразличным лицом, наблюдающий за похищением моей матери приспешниками его отца, твердые руки, которые несомненно сжались бы на моей шее, стоило мне стать ненужной.

Он отправил бы меня в клетку, как свою мать, и держал бы там слабой и обезвоженной, лишь чтобы питаться моими тенями. В этом я не сомневалась. Отчего же так больно скручивало желудок? Я снова схватилась за Империальную звезду, как за спасательный круг посреди бесконечных вод злости и гнева.

— Сукин сын! — зарычала я вслух и помчалась вперед.

Меня встретил рой радостных голосов. Сила бегала по моим конечностям, щекотала кончики пальцев и молила выпустить ее наружу.

Кто я такая, чтобы ей отказывать?

Кто-то преградил мне путь. Мое зрение все еще фокусировалось на особняке вдали, на его горящих огнях и мрачных колоннах. Я не видела ничего другого.

— Мора?

Я вздрогнула от его голоса.

— Что с тобой? — Я посчитала, что его обеспокоенный тон не более, чем жестокая проекция камня.

На сердце затянули жгут.

— Мора, посмотри же на меня!

Он не унимался, и я наконец перевела на него взгляд, желая поскорее расправиться с непрошенным видением и добежать до ворот Дома крови.

Я не видела его по-настоящему. До тех пор, пока он не коснулся меня.

И тогда я пришла в ярость.

Моя рука сжалась в кулак и ударила его под дых. На несколько секунд я перестала чувствовать свои пальцы. Ратбоун от неожиданности отшатнулся и схватил себя за живот. Зверская жажда овладела мной, и я прицелилась к его шее.

Он перехватил мою руку.

— Я не хочу… с тобой… драться, — процедил он, судорожно втягивая воздух.

— Конечно, не хочешь, гребанный трус!

Я снова стукнула его. Ратбоун успел увернуться и смягчить удар, но я все же задела его плечо. Глаза бледнокровки шарили по мне, расчетливо и прохладно, пока не сузились при виде амулета на моей шее. Он даже не удивился.

Он возвышался надо мной, и я поняла, что забыла насколько он высокий. Я приметила мышцы, которые, казалось, уплотнились за те двое суток, что мы не виделись. Полностью исчезла мертвецкая синева с его лица, и губы стали ярко-розовые, словно намазанные ягодами.

— Сними с себя амулет, ты не хочешь этого, — сказал он, указывая на Империальную звезду.

Прозвучали его слова так тихо, что я едва услышала их сквозь ветер, который поднимался все сильнее.

— Кто ты такой, чтобы говорить мне, чего я хочу? — закричала я.

Я сделала выпад вперед, но снова промахнулась.

— Предатель!

Для мертвеца Ратбоун оказался чересчур быстрым, а у меня никогда не было опыта борьбы. Мышцы по всему телу непривычно горели, но их пламя не могло сравниться с огнем моей мести. Я усердно продолжала наступать.

— Прикончи его! — шептал мне высокий