давал замёрзнуть, но вместе с тем наводил мороки. В чаще Сава заметил ирреальное пламя. Иногда ему чудилось, что он видит бегущую Сирин, но стоило приглядеться, и призрак рассыпался на искры или вовсе оборачивался лесным зверем. Голову заполнили шум голосов, смех, рычание и навязчивый шёпот. Сава даже не сразу сообразил, что все эти звуки издаёт он сам, своим собственным горлом.

Волчий Дух, наконец, пробудился и помог Саве ослабить дурман, и тогда он услышал, как зовёт его Тень. Сирин купала имя Савы в переливчатом смехе, повторяла его нараспев, ласкала на языке, хотя сама была нема от рождения. И всё-таки Сава мог жизнью поклясться, что она пела сейчас, и пела лишь для него!

Он перестал искать следы на снегу, выпрямился и замер, чтобы лучше расслышать песню. За елями промелькнула фигура в развивающихся юбках. Сирин бежала, но песня по-прежнему звучала в его голове, как настойчивый, и в то же время томительный заговор. Каждый охотник из стаи, наверное, слышал свой собственный морок, в котором Сирин зовёт его. Она манила их за собой, заставляла бежать, пока холод и смерть не одолеют молодые сердца.

Сава выбежал на окраину леса, затем и на снежное поле, где к своему удивлению заметил, что по залитой луной целине бегут и другие охотники. Никто из них не упустил Сирин в лесу, хотя выследить её, да ещё под дурманом, было вовсе непросто.

Прошёл миг, прошёл час, может целая вечность, пока они бежали за Сирин. Минуты и годы преследования, они давно потеряли счёт времени. Сила Снежного жара понемногу растаяла и вместе со здравым рассудком к ним вернулся и холод.

– Далеко забрались! Куда она нас заманивает? – тяжело переставлял ноги Вольга в глубоком снегу.

– Хочешь её – так беги! – харкал Свирь загустевшей слюной.

– Никогда я её не хотел! Боюсь я этих ведьм, ни с одной не якшался, – Вольга внезапно рухнул на колени и зарыдал как ребёнок, звал отца и просил забрать его с холода. Одуревший от такого зрелища Свирь даже остановился. Он никогда прежде не видел, чтобы здоровяк плакал при всех.

– Ты чего разгузынился? Не срамись!

Слёзы Вольги тут же сменились на яростный рёв. Он схватил горсть холодного снега и бросил себе в лицо и за шиворот и лишь тогда протрезвился.

– В Пекло вас со своей ворожбой! Сами за ней гоняйтесь, коль надоть! – вскочил он и побежал обратно по своему следу. Остальные охотники погнались за Тенью под стук отравленных зельем сердец. Казалось, они забежали в запретные земли, где царит только тьма, а с утра восходит гнойно-жёлтое солнце, но не греет, и лишь слабое зарево освещает юдоль мёртвых душ.

Вдруг Свирь споткнулся и упал, как подкошенный. Его сердце, должно быть, на секунду остановилось, не выдержав быстрого бега, холодов и отвара. Свирь согнулся от боли в груди и с ненавистью закричал.

– Пожри вас волки! Делайте, что хотите, но за девку я подыхать не согласный! Ног не чую, задубел аки пёс! Катитесь вы с ней хоть к Марене!

Сава даже не обернулся, чтобы увидеть, как Свирь поплёлся обратно к лесу. Яр по-прежнему бежал впереди, но он почти что нагнал его. Только у них двоих отыскалось нечто ещё, кроме похоти, чтобы продолжить погоню. Голоса и мороки отступили, осталось лишь собственное сбивчивое дыхание, хруст снега под обувью и тёмный силуэт девушки в лунном свете.

Сава догнал Яра и побежал с ним плечом к плечу. Он услышал, как шепчет вожак.

– По следам моим стелешься, за спиной моей обернёшься... Уйди, уйди – найду! Всё едино найду!

Неожиданно он схватил Саву за шиворот и толкнул его в снег.

– Яр, ты обещал! – отчаянно крикнул Сава, но тот с силой ударил его по лицу и бил снова и снова, пока Сава не лишился сознания.

– Моё… – тяжело прохрипел Яр и бросил Саву лежать, а сам погнался за Тенью. В ночных игрищах лишь один победитель. Состайники не догадывались об истинном испытании Сирин: пока на ногах двое, ни одному из них не увидеть награды. Но, если бы Яр отказался, тогда бы Сирин никому не досталась.

Снежное поле закончилось на окраине заброшенного посёлка. Сирин свернула и скрылась за покосившейся железной оградой ближайшего дома. Яр бросился следом, проломился сквозь заросли сухого кустарника и, к своему удивлению, нашёл здесь протоптанную тропинку. В мёртвый сад то и дело ходили. Яр догадался, что Сирин привела его к своему тайному логову, которых обжила множество по округе в пустых домах и пещерах, в звериных норах, расселинах и оврагах. В детстве любимой забавой Яра было найти такое тайное гнездо Сирин и разорить его вместе с друзьями. Она никому не показывала свои укромные уголочки и обживала их в стороне от чужих глаз, но главное – подальше от глаз Волчицы.

Теперь же укрытием Сирин стал дом с издырявленной крышей. Тепло обрушилось ещё во времена Первого Мора. Фасад проломила въехавшая легковая машина и застряла в кирпичной кладке наполовину. На дверцах поблёкли руны языческого Поднебесья. Ни двигателя, ни колёс, ни даже обивки в салоне.

Яр даже не заглядывал в разграбленный остов. Он хорошо знал, Сирин вытащила из машины всё более-менее ценное, что не понравилось человеческим мародёрам. Он отодвинул замшелый полог с пролома и протиснулся между стеной и бортом машины и оказался в комнате с тускло тлеющим костерком. Весь потолок мерцал алыми бликами. Свет от углей отражался во множестве люстр, протёртых от копоти, но нерабочих. С извилистых рожков свисали подвески из гранёного хрусталя и прозрачного пластика.

Еле тлевший без присмотра