– А в восьмидесятых не было вебсайтов и почти наверняка не осталось цифровых следов его существования в те времена, – предположила Блюм.

– На подставке нет ни адреса, ни номера телефона. Только название и то, что он находится в Нью-Йорке.

– Ну, я видела такие подставки. Далеко не на всех есть полезная информация.

– Может быть, я просто хватаюсь за соломинки.

– Вспомни свою аксиому. Важно все, пока не доказано противоположное.

Пайн собралась отложить телефон, но передумала.

– Возможно, существует способ это проверить.

Она вывела на экран список контактов, выбрала номер и позвонила.

– Привет, Стен, это Этли Пайн. Да, я знаю, что прошло много времени. Как поживаешь? Да, хорошо. Да, пути Бюро неисповедимы. Нет, я больше не в Юте. Я в Аризоне. Рядом с Большим Каньоном. Да, там красиво. Послушай, у меня к тебе просьба. Я хочу, чтобы ты проверил один бар. Он существовал в начале восьмидесятых и назывался «Плащ и кинжал». – Пайн помолчала, слушая, что говорит ее собеседник. – Все, что сможешь узнать. Да, как можно быстрее. Ладно, спасибо.

Она закончила разговор и посмотрела на Блюм.

– Стэн Кэшингс работает в нью-йоркском управлении больше двух десятилетий. Если об этом баре можно что-то выяснить, он сумеет.

– Даже в самом худшем случае, возможно, мы сумеем узнать что-то новое о прошлом твоего отца.

– И объяснить, почему успешная модель отказывается от карьеры, беременеет, выходит замуж за моего отца и вскоре вместе с двумя маленькими дочками перебирается из Нью-Йорка в Андерсонвилль, штат Джорджия.

– Все в этой истории выглядит неправдоподобно.

Пайн положила телефон.

– Нет, все как раз имеет смысл. Только мы пока не знаем какой. Но я должна подготовиться.

– К чему?

– Я еду на ужин с Лорен Грэм в итальянский ресторан, который находится в Америкусе. И мне нужно переодеться, во всяком случае, она так сказала.

– Ну ты умеешь приводить себя в порядок. Я знаю.

– Посмотрим. – Пайн взглянула на себя в зеркало на шарнире, стоявшее на шкафу, сосредоточившись на синяке. – Опухлость исчезла, но остались следы.

– С этим легко справится макияж. Хочешь, я могу помочь.

– Спасибо, я не очень хорошо это умею. Слишком многое надо держать в уме.

– А почему ты идешь с ней на ужин?

– Под тем предлогом, что я расскажу ей о работе над одним из моих расследований. Но настоящая причина в том, что леди была не полностью с нами откровенна.

– Ну, складывается впечатление, что в этом городе так поступают все.

– У вас замечательно получилось, – заметила Грэм, смотревшая на спускавшуюся по ступенькам «Коттеджа» Пайн.

Грэм была в темно-красной юбке до колена, обтягивающей бедра, белой блузке с густо-зеленым пиджаком, черных колготках и туфлях на высоких каблуках.

Пайн надела единственное привезенное с собой платье. Черное, простого покроя, оно прекрасно сидело на ее фигуре. На плечи она накинула бирюзовую шаль, которую одолжила у Блюм. И туфли с открытым носом, теперь ее рост вместе с каблуками стал на пару дюймов превышать шесть футов. Она распустила волосы; обычно она собирала их в хвост на затылке, сейчас же они окутывали плечи. Блюм помогла ей скрыть синяк на лбу, щедро воспользовавшись косметикой.

– Благодарю, – ответила Пайн. – Вы выглядите великолепно.

– Вы знаете, что я подумала, когда вас увидела? Вы удивительно похожи на свою мать.

– Вы очень добры. Я не думаю, что нахожусь в ее лиге. И мне далеко до ее обаяния.

– Возможно, вы упустили свое призвание.

– А я думаю, что не ошиблась. Вы готовы? Я могу сесть за руль.

* * *

– Вы уже решили, о каком расследовании мне расскажете? – спросила Грэм, когда они ехали в Америкус.

– Речь пойдет о методах расследования и некоторых деталях разных дел. И я могу ответить на общие вопросы, которые у вас возникнут.

– Это очень щедро. Но прежде всего расскажите, каковы самые важные качества, которыми должен обладать хороший детектив?

Пайн собралась с мыслями, хотя на этот вопрос могла ответить без раздумий.

– Терпение и стойкость, – ответила она. – Они идут рука об руку. Дело либо быстро расследуется, потому что преступники часто оказываются глупыми, или процесс растягивается на годы с утомительными разъездами и постоянными возвращениями к узловым моментам. Мне не раз приходилось заниматься теми и другими.

– Вы можете поделиться со мной какими-то нюансами?

– Иногда незначительные детали могут оказаться более важными, чем то, что сразу привлекает внимание. Преступники постоянно совершают ошибки в мелочах. Брызги крови, следы тканей, отпечатки пальцев, баллистика, позволяющая установить, из какого оружия сделан выстрел. ДНК. Они думают, что способны избавиться от следов крови при помощи отбеливателя.

Но, если вы действительно хотите уничтожить ДНК, следует использовать чистящие средства, производящие богатые кислородом пузыри. Они не дают кислороду в ДНК подниматься до люминола [34], при помощи которого мы пытаемся отыскать кровь. Или можно действовать иначе, собирая образцы ДНК людей, связанных с жертвой, и заполнить ими место преступления. Но это может сильно помешать расследованию и дать адвокату место для маневра.

– Поразительно, – восхищенно проговорила Грэм.

– Секреты профессии, – пожала плечами Пайн.

– А вы всегда носите оружие?

Пайн коснулась сумочки.

– «Беретта Нано» с обоймой на восемь патронов. На всякий случай. При моей работе лучший друг девушки.

– Я могу использовать ваши слова в моем романе, если вы не против?

– Конечно.

Через двадцать минут и после множества вопросов и ответов они вошли в ресторан, итальянское бистро с приятной атмосферой, винной картой с превосходными винами и официантами в черных галстуках и накрахмаленных рубашках. Их усадили за столик у окна.

– На всякий случай, чтобы вы знали, мои финансовые возможности не позволяют мне посещать подобные места, – сказала Пайн, взглянув на цены.

– За все плачу я. Сожалею, что не сказала раньше.

– Вам совсем не обязательно это делать. Закажу воду и закуску.

– Нет, пожалуйста, вы дали мне очень интересный материал. Я это очень ценю.

Они сделали заказ и сидели, наслаждаясь красным вином из Долины Сонома, когда услышали знакомый голос: