вовсе отдать бурдюк Айше.

Лули настороженно оглянулась.

– Как вы думаете, это те же гули, от которых мы ушли раньше?

Кадир нахмурился.

– Очень может быть. Хотя их упорство… Нетипично.

Купец застонала:

– Неужели просить хоть об одном дне спокойного пути – это слишком? – Она согнула пальцы, обратив ладонь к Кадиру. Тот вручил ей их бурдюк. Мазен не заметил, что уставился на нее, пока она не опустила бурдюк и, нахмурившись, не спросила: – У меня что-то на лице?

Его мысли так смешались и разбежались, что он не нашелся с ответом. Он просто был ужасно рад, что ее облик снова стал четким.

К счастью, Айша заполнила неловкую паузу:

– Хорошо, что гули такие медлительные, – заметила она. – Иначе, судя по тишине, нам пришлось бы разбираться с целой армией.

Мазен принял это к сведению. Он уже понял, что гули приглушают звуки там, где бродят, однако полезно было узнать, что размер отряда можно определить по тому, какую именно тишину они вызывают. Полезно… И очень тревожно.

Лули нахмурилась.

– Наверное, чуют смерти на вас двоих.

Айша фыркнула:

– Не прикидывайся такой добродетельной, продавец реликвий. Если они идут за кем-то, то за тобой. У тебя мешок реликвий. Ты, по сути, ходячая приманка для гулей.

Эти слова послужили напоминанием: Мазену вспомнилась история, которую мать рассказала ему про гулей. Он и сейчас мог воспроизвести ее начало…

– «В пустыне существует отряд немертвых джиннов, которые одной ногой стоят в смерти, а другой – в жизни. Хотя они слабы, чувства у них обострены. Почти слепые, они могут учуять магию за много-много миль…»

Повествование прервалось: он пытался вспомнить продолжение.

– Сейиди! – прошипела Айша.

Мазен поднял голову и увидел, что купец внимательно на него смотрит. Вид у нее был озадаченный.

– О! – До него дошло, что он произнес это вслух. – Простите, я… вспоминал предание.

Купец смотрела на него пристально, чуть прищуриваясь, словно пыталась заглянуть вглубь. У Мазена оборвалось сердце. Нет: она смотрела как будто сквозь него…

Краем глаза он уловил вспышку.

Ветер свистнул ему в ухо. Что-то со стуком впилось в песок.

Мазен проследил за изумленными взглядами спутников – и увидел торчащее из песка древко стрелы. Он прижал ладонь к щеке, но там не оказалось ни пореза, ни крови. Просто фантомная боль, вызванная приливом страха.

А потом – хаос.

Еще одна стрела пролетела мимо них. Одна, две – дождь стрел, вылетающих из пелены пыли. Одна просвистела мимо плеча купца. Еще одна оцарапала коня Мазена. Животное вскинулось с испуганным ржанием, и Мазен охнул, сжимая его бока пятками. Остаться в седле принцу удалось только благодаря тому, что он крепко вцепился в поводья.

Успокоив коня настолько, чтобы он перестал плясать, Мазен смог посмотреть сквозь завесу пыли. При виде нападавших сердце у него замерло: армия шатких белых фигур, одетых в черное, с провалами глазниц под капюшонами. Если бы не слишком длинные жилистые конечности, их можно было бы принять за людей.

Мазен разрывался между желанием завопить и желанием разрыдаться.

– Откуда они взялись? – еле слышно спросила купец.

Телохранитель протянул руку и взял ее за запястье.

– Лули, – тихо сказал он, – их слишком много. Придется от них убегать.

Купец посмотрела на свой компас. Даже Мазен мог бы сказать ей, что это бесполезно: стрелка вращалась слишком быстро. С прерывистым вздохом Лули спрятала его в карман.

И они бросились от гулей.

Однако уйти от преследования не получалось. Вокруг раздавались завывания и визг: немертвые твари стреляли в них с разных сторон. Мазен наклонился в седле, уворачиваясь от одной стрелы, но другая тут же прорвала дырку в его штанине. Невольно вскрикнув, он распластался на спине коня. Нужна была вся его собранность, чтобы маневрировать между тварями, попадающимися на пути.

Лули таких попыток не делала. Краем глаза он увидел, как она, не моргнув и глазом, наезжает прямо на одного из гулей. Однако, уже падая, тот ответил: взмах его сабли разрезал полу ее плаща. Лули вскрикнула – и это тут же заметил ее телохранитель. Кадир оглянулся, тревожно раскрывая глаза. Успокоился он только после того, как Лули махнула рукой, показывая, что с ней все в порядке.

Однако его глаза… В них было что-то странное. Они были неестественно яркими и… Мерцали?

Мазен охнул. Нет, они искрились, словно огонь.

Кадир резко перевел взгляд на него. Потом моргнул – и странный огонь исчез так же быстро, как появился. Он отвернулся, ничего не говоря.

Мазен встревоженно смотрел ему в спину и гадал, не сходит ли с ума.

Однако он недолго задумывался над этой странностью. Размышлять было невозможно: орда немертвых в черных одеяниях смыкалась вокруг них. Стая стала плотнее: тела тварей настолько сблизились, что стали походить на движущуюся грозовую тучу. Мазен понял, что они окружены, и сердце у него ушло в пятки.

– Засада! – заорала Айша, а Мазен в это время подумал: «Как мы это переживем?»

Вор сжала руки, держащие повод.

– Они слишком хорошо организованы для обычной орды. – Она говорила громко, перекрикивая шум. – Ими кто-то должен управлять.

– Где? – Голос купца сорвался, и она увернулась от очередной стрелы. – Где лидер, о котором ты говоришь? Если мы его не найдем, то, считай, мы погибли. Мы…

– Лули!

Голос Кадира был едва слышен, но Мазен вздрогнул от того, насколько смиренно он прозвучал. На его глазах Кадир поднял руку и постучал пальцем по своему запястью. От этого легкого движения его кожа странно замерцала на солнце.

Купец замерла в седле.

– Нет!

Ее ответ был настолько быстрым, а ужас на лице – столь открытым, что у Мазена окончательно отказали нервы.

– Что? – Он отчаянно перевел взгляд с Кадира на Лули. – Что происходит?

Однако телохранитель смотрел мимо него, на Лули.

– Доверься мне, – сказал он мягко.

Казалось, между ними шел какой-то безмолвный разговор. В конце концов Лули неохотно кивнула.

– Значит, едем в центр толпы, – сказал Кадир.

Айша воззрилась на него.

– Хочешь умереть?

Не получив ответа ни от Лули, ни от Кадира, Айша повернулась к Мазену. В ее взгляде было отчаяние, которого он прежде не видел. Он понимал, что она рассчитывает на его протесты. Но…

У него не было здесь власти. Никогда не было.

– У нас никаких идей нет. – У него перехватило горло, так что он с трудом выдавил следующие слова: – Каков бы ни был их план, это лучше, чем ничего.

– Это не план, – отрезала Айша, однако в ее голосе не было привычного жара. Во всем ее напряженном теле читалось отчаяние. – Это самоубийство!

Мазен открыл рот. И сразу же закрыл. Ему не хватило духа ее разуверять, ведь он и сам не был ни в чем уверен.

Айша дернула поводья, заставляя коня двигаться быстрее.

– Держись за мной! – крикнула она. – Если твои боги милостивы, то, может, уберегут нас.

Она развернулась и помчалась за Лули и Кадиром в центр схватки.

Мазен еле слышно пробормотал молитву – и поскакал за ней.

38

Лули

«Я тебе доверяю, Кадир».

Как