руку, словно она слепая и не видела тех довольно широких ступеней, по которым шла. А ей нравилось опираться на его сильную ладонь — и королевой спускаться с лестницы. Хотя скажи она ему, что заставляет её улыбаться — личный образ как королевы, — он бы, наверное, посмеялся.

А как они оба бежали к кухне, вспомнив о забытом на плите мясе, — хохоча до слёз, как напроказившие подростки! А мясо, как назло, ещё не доварилось. И, чтобы потянуть время варки, Аедх учил Наташу определять, какие из собранных кореньев можно пустить в суп, а какие — использовать для салатов, а то и запечь. И каждая его фраза, каждый её ответ заставляли обоих хохотать так, что странно — их не слышали остальные.

Где-то в глубинах души Наташа ужасалась: что происходит?! Почему они так себя ведут?! Но продолжала плыть по бурной реке организованного Аедхом буйства — в последнем она не сомневалась, но не понимала, зачем он это делает!

И даже Шастю ему удалось подключить к сумасшедшему безобразию на кухне!

Невинный кот вошёл в помещение — наверняка узнать, когда будет обед, и попал в струю неудержимого веселья, когда Аедх схватил со стола длинный стебель какого-то растения и принялся бегать вокруг того же стола, дразня бедное животное и заставляя его азартно гоняться за травой! Наташа хохотала, хватаясь за болевший от смеха живот, и не могла остановиться — до слёз! Вид расшалившегося мужчины в походном одеянии и очумевшего кота, бегающих вокруг стола, был просто ошарашивающим.

Она даже не вспомнила, как сумела бросить нужные травы в суп. Но аппетитный запах постепенно всё же привёл их всех в себя, напомнив, что вскоре надо бы позвать других вынужденных жителей замка к столу.

Они стояли у котла с бурлящим варевом и, тяжело дыша, смотрели друг на друга с едва удерживаемыми от смеха улыбками. Озадаченный и усталый от гонок Шастя давно сбежал подальше от их хохота, сопровождаемый им же.

— И что это было? — выдохнула Наташа, глядя в его глаза абсолютного хулигана.

— Тебе… понравилось? — спросил он в ответ и затрясся-таки в приглушённом смехе.

Девушка, глядя на него, вспомнила всё, что было, и засмеялась сама.

— Аедх, прекрати! Мы ведём себя, как…

И замолчала, не зная, с кем или с чем сравнить их поведение. А потом и вовсе затихла, сообразив, что она сказала. Точнее — как.

Она сказала ему — ты.

И он это тоже услышал. Склонив голову, он всматривался в её глаза, и озорная улыбка постепенно превращалась в едва заметную.

— Тебе… понравилось? — тихо спросил он.

О чём он спрашивает?! О том, что в её мире называется — смешинка в рот попала?

— Понравилось, — подтвердила она — и тут же затихла, затаилась. Она сразу и не заметила, что он тоже говорит ей — ты…

Слишком близко стояли друг к другу. Шаг между ними. Отойти бы. А то вдруг кто-нибудь войдёт — и тогда… Наташа прикусила губу. И что тогда? Ну, стоят. У плиты. И что? Все присутствующие в замке знают, что она кашеварить в здешних условиях не умеет. Ну и… Помогает ей.

— Ты… шустрая, — усмехнулся он. — Такая серьёзная сначала. А можешь и побегать.

Она сразу насторожилась. К чему бы такие разговорчики? Сам всё затеял, а теперь вроде как осуждает? Но говорит вроде доброжелательно. Спросить, что он имеет в виду?

А он внезапно прошептал:

— Хочу отойти от тебя и не могу. Ты — можешь?

Вконец растерянная, она оглянулась на кипящий котёл, снова взглянула на Аедха.

— Не понимаю, — призналась она.

— А мне страшно объяснять, — как будто продолжил её фразу он и взял её за руку.

Кажется, хотел сказать что-то ещё, но из коридора донеслось:

— Наташа-а!!

Оба обернулись на зов. Судя по тонкому голоску — Света. Или Миранда.

Аедх уже не улыбался. Он еле слышно вздохнул и кивнул.

— Мы поговорим потом? — вопросительно заглянула в его глаза Наташа.

Он аж дёрнулся.

— А ты бы хотела? Поговорить? — торопливо спросил он.

— Хочу, — напористо ответила она. И тут же предложила — а то ещё удерёт от разговора: — Давай к вечеру в саду?

— Вечером, в саду, — будто заклинание повторил Аедх и быстро отошёл от неё — к столу с травами.

Девушке сначала пришлось утихомирить свои руки — дрожали так, будто она пережила что-то страшное. Никогда не думала, что час, проведённый с Аедхом, закончится впечатлением — порога. Стоишь перед этим порогом — и не знаешь, что тебя за ним ждёт… Но сейчас собралась с силами, быстро (насколько сумела) сменила настроение от смешливого на хозяйственное и стала ждать, пока добегут до кухни девочки — и кто там ещё с ними.

В кухню девочки просто влетели!

С ними, а точнее — за ними, оказался Дима, который радостно вёз Эктора, сидящего в кресле с двумя большими и двумя маленькими колёсами, а впереди — подставка для ног. И вёз его Дима на такой скорости, что мальчик вцепился в подлокотники и, открыв рот, явно не знал, то ли ему ужасаться, то ли смеяться. Следом торопились Элфрид и два волка — кажется, из тех, кто усовершенствовал кресло в коляску. Они, довольные, счастливо переглядывались, и Наташа подумала, что одно удачное воспоминание Димки осчастливило многих.

Торжественно объездив длинный стол дважды, Дима наконец остановил неожиданный транспорт, и Эктор с облегчением откинулся на спинку кресла.

— Ну что? — смеясь, спросила Наташа, стараясь не смотреть на Аедха, к которому подошли его волки. — Эктор, тебе нравится ездить в этой штуке?

— Наверное, да, — фыркнул мальчик.

— А если сам? Получится?

— Получится, — заверил её Дима. — Бирн сделал такие колёса, что Эктор может их сам вращать и ездить без меня. Тем более тормоза они тоже не забыли.

— И я уже попробовал, — добавил мальчик и погладил левое колесо. — Пока по коридору. Мы хотим после обеда попробовать покататься в саду. Там тоже есть ровная поверхность. Элфрид сказал, что эта штука помогает тренировать руки.

И только сейчас Наташа заметила-вспомнила: чтобы поднять руку и положить её на левое колесо, Эктор снова приподнял плечо. И велела:

— Ты прямо в кресле можешь сесть (девочки засмеялись) за стол. Мы начинаем накрывать к обеду. Девочки, несите посуду.

Волки тоже не остались в стороне.

Обед прошёл в бурном обсуждении необыкновенной новинки. Помалкивал только Аедх, разве что отвечая на вопросы и тем продолжая беседу, в процессе которой обращались и к нему. Наташа старалась не смотреть в его сторону, но заинтригованно пыталась сообразить, что же