еще несколько помещений, оказавшихся складами, набитыми всякой всячиной. Везде одинаково темно и пусто. Над ними возвышались бесконечные, уносившиеся к потолкам полки, заставленные продукцией, сложенной в коробки, ящики, замотанной в упаковочную бумагу, перетянутой липкими лентами. Стеллажам, казалось, не будет конца, — никогда бы они не подумали, что в Донске производят так много!

— Как только люди тут ориентируются, — заметил Сенечка. — Ничего не найдешь в этих ящиках! Бедолаги. Тяжело, наверное, тут работать. Поэтому маме не нравится сюда ездить.

— Да уж, — вздохнул Славик. — Может быть, заберем что-нибудь? Небольшое? На память?

— Нет, — Сенечка сурово покачал головой. — Не обесценивай наш поход! Взять мы можем только Карлсона. Мы не грабители и не воры, а спасатели.

Славик обреченно кивнул.

— А Робин Гуд был вором, — мрачно заметил он. — И ничего.

— Я что-то не вижу у тебя лук и стрелы, — Мишка скептически оглядел друга. — Молчи уж, тоже мне, Робин Гуд!

Кирюха фыркнул и огляделся.

— Тут тоже ничего, — произнес он, когда прошли в очередной склад, в точности повторявший предыдущие.

— Потому что мы ходим по складам. Мы даже в цехах нигде не были, на производстве не были. А там много опасного! Это же не из-за складов людей сюда не пускают, — наставительно заметил Сенечка. — Пошли дальше. Время есть еще до утра, найдем Карлсона.

— Завод такой большой, ничего мы тут не найдем, — всхлипнул Славик, — А я и устал уже… Мы договаривались только заглянуть одним глазком — и все!

— Это если бы охрана была. А тут пусто. Не хнычь, отдохнем завтра, — прервал Мишка. — Пошли! У нас дело есть!

И они снова двинулись в ночь. Однако дальше пошло хуже: едва они подошли к производственным цехам, окруженным огромными металлическими цистернами с неизвестными жидкостями, опутанным паутиной трубопроводов, как выяснилось, что в эти здания волшебная карточка Меланьи двери не открывает: все, как одна, накрепко заперты.

— Внутрь не попадем, — вздохнул Мишка. — Теперь ясно.

— Тут цеха по производству тканей, там — бумажные, — Сенечка кивнул, уставившись в карту, оказавшуюся на удивление точной, — Дальше какие-то химические. Вот там — пищевая промышленность начинается, а там — дерево обрабатывают. Судя по карте. Маме моей там делать нечего, вот пропуск и не открывает. Она одеждой занимается. Зачем ей дерево и химическая промышленность? Тут другие заправляют.

— Надо было у отца пропуск взять, — хмыкнул Кирюха.

— У него вообще нет пропуска.

— Как нет, он же мэр?

— Вот именно, что мэр. Ему и пропуск не нужен — так пропускают. Ладно, хватит болтать, идем, посмотрим, что тут еще есть. Думаю, для пищевых цехов и лесного дела мыши не нужны. Как и для бумажного производства. Все согласны? Или есть возражения?

— А где нужны мыши? — недовольно спросил Славик. — Может, эта тетя Поля из ума выжила? Мыши вообще нигде не нужны.

— Тетя Поля говорит, что Карлсон нужен для каких-то опытов. Потому что у него мозговая деятельность очень развита, необычно для мыши. Они его исследовать хотели, потому и выкрали.

— А зачем им мозговая деятельность мышей? И кто это — они?

— Они — ученые, которые здесь работают, — пояснил Сенечка, — А исследовать мало ли для чего. Для медицины, например. Для обучения.

— Или просто тетя Поля выжила из ума и все придумала, она же старенькая, — не унимался Славик.

— Значит, надо искать лабораторию, — Мишка задумчиво почесал голову. — Есть она на твоем плане? Но, сдается мне, туда твою маму тоже не пускают. И мы не попадем.

Сенечка снова вытащил карту и бегло проглядел, хотя знал уже наизусть. Ни одно строение не обозначено лабораторией, но самое, судя по карте, большое здание было отмечено зеленым крестом и не названо никак.

— Давайте, здесь посмотрим, — предложил он. — Тут места больше всего, и крест какой-то поставили. Непонятно что, заодно выясним!

Ребята согласились, интересно увидеть самое большое здание. Однако оно находилось в другом углу территории, идти далеко, а они уже изрядно устали, кроме того, помнили: им предстоит обратный путь — тоже неблизкий.

— Давайте, туда и обратно? — неуверенно сказал Кирюха. — Мы и так посмотрели завод, будет что пацанам рассказать. Тут просто обычное производство. Нет ничего страшного и не водится никакое зло. Парням неинтересно будет. Что мы им расскажем? Через стены не лезли, с охраной не боролись, опасного не нашли, полезного не сделали. Так, побродили — и все.

— Выдумали про зло, крысы лагерные! — пробормотал Сенечка с досадой. Сейчас ему было очень горько, что не удалось совершить ничего героического. Кирюха прав, не случилось ни от охраны спрятаться, ни со злом сразиться. Просто прошли мимо темных пустых зданий, да посмотрели на горы тряпок и стеллажи с грузом.

И он от всего сердца согласился с правотой Кирюхи: квест пора заканчивать. Им хотя бы удалось сделать то, чего прежде никто не делал: проникнуть на завод. Хотя бы это, пусть и без всякого смысла.

Наконец, они добрались до помеченного зеленым крестом здания, поражавшего воображение колоссальностью размеров: в длину оно достигало около полукилометра, в ширину, почти квадратное, немногим уступало. Здание было простым, белым, без окон, к прочным дверям вели высокие железные ступеньки. Нужно подняться на несколько метров над землей, чтобы попасть внутрь.

— На тюрьму похоже, — заметил вдруг Славик и принюхался, — И пахнет тут как-то неприятно.

Сенечка втянул воздух, но ничего не почувствовал: тот же легкий запах дыма, что примешивался ко всему — запах завода. И однако, что-то незримо изменилось, как если бы атмосфера сгустилась, стала тяжелее, плотнее. Больше всего почему-то захотелось развернуться и бежать прочь, быстрее, так быстро, чтобы только пятки сверкали! Сенечка ощутил, как покрывается мурашками при мысли, что возможно именно так оно и ощущается — зло вокруг. Но не стал озвучивать это товарищам, испугаются еще, повернут назад. А нельзя. Теперь уже точно — нельзя.

— Пошли, — твердо сказал он, усилием воли заставил себя преодолеть нерешительность и первым поднялся по железным ступенькам, ребята последовали за ним, скорее радостно, предвкушая обратный путь. Они испытали двойственные чувства, когда пропуск Меланьи неожиданно сработал и дверь отворилась. С одной стороны — это значило, что домой прямо сейчас они не пойдут: предстояло осмотреть гигантских размеров здание, а на это уйдет много времени! С другой — уходить ни с чем не хотелось, а тут может ждать что-то поинтереснее, чем гора тряпок!

Сенечка толкнул дверь, они вошли внутрь и зажмурились от неожиданно яркого света. Здание лаборатории освещалось сильнее, чем остальные, благодаря дополнительным дневным лампам. На миг мальчики испугались, что вот здесь-то и столкнутся с охраной, тогда им не поздоровится! Но тут было