нем я уверен, — Артем улыбнулся при мысли о младшем брате. — Раз Марк уже мертв, Сенечке ничто не грозит, других проблем в Донске нет. Главное, чтобы теперь простил меня.

— Ты же прощаешь меня? И он простит.

— Теперь ты уверена, что ты меня любишь? — Артем попытался, но не смог не спросить.

Луиза надолго задумалась, он напряженно ждал. Девушка повернулась и внимательно вгляделась в его лицо, сейчас в рассветных сумерках, ее глаза казались серыми.

— Знаешь, я всегда мечтала разобраться. Мечтала понять, какая любовь настоящая, а какая нет. Думала, а любовь ли то, что я чувствую к тебе? Или просто привязанность, родственность, симпатия, а настоящее — что-то другое… Но не нужно думать, не нужно пытаться понять. Мы сидим здесь, на пригорке, все в засохшей крови, выглядим ужасно. Мы пережили самую страшную ночь из всех возможных. Могли потерять друг друга. И, все-таки, мы вместе. Все, что произошло вчера, связало нас еще больше. Но этого и не требовалось — ведь нас уже связала жизнь. Наше детство, юность, Донск. Воспоминания, которых нет ни у кого больше. У нас и раньше было столько воспоминаний, а теперь — еще и эта ночь! Марк был не прав. Есть что-то, что никогда не увянет. И да, Артем, теперь я знаю, что люблю тебя, прости, что сомневалась. Мне было не с чем сравнить. Теперь знаю точно.

Артем ласково коснулся губами ее лба, и так сидели они, прижавшись друг к другу, пока вдали не послышались гудки полицейских сирен.

— Мы странно выглядим, — Луиза посмотрела на свое платье, темное от крови. Руки, лицо, шея, все было в мутных разводах. — Сегодня была очень странная ночь.

— Не более, чем обычно, — заметил Артем. — Жизнь вообще — странная штука. Еще вчера мы не сомневались, что не доживем до утра. А, видишь, встает солнце.

***

В тот день Бог решил, что уничтожит Землю. Этот крошечный клочок материи, один из множества во Вселенной, не оправдал ожиданий и все больше откатывался назад в развитии, куда-то в адские дебри, а закрывать глаза на прорастающий в холодной пустоте новый темный мир, полный мрачных страданий и безысходности, Он не хотел.

Он решил, что пора заканчивать с ней. Сегодня. Сейчас. И послал комету, которая не приближалась к Земле долгие тысячи лет, нет, она появилась сразу, из ниоткуда, на опасном, близком расстоянии. Теперь слишком поздно, люди уже не успеют ее уничтожить, не успеют спастись. Удара кометы достаточно, чтобы расколоть Землю на части. Останутся лишь осколки. Став астероидным поясом, они полетят по новой орбите, огибая Солнце.

На миг Он приблизился к волшебному зеркалу — зеркалу Вселенной, — отделявшему высший мир от мира материального: на его тусклой непрозрачной поверхности непрестанно отражался каждый миг прошлого, настоящего и будущего в любом из тысяч миров на миллиардах планет в миллионах звездных систем. Их было множество, но Он мог видеть все. И каждого в отдельности.

Создатель всмотрелся в зеркало, туда, где голубой бусиной все еще мягко светилась Земля. И Его взгляд устремился к движущейся точке, микроскопической точке, которая чем-то привлекала внимание… Теперь точка была видна отчетливо.

Маленький мальчик, шагавший босиком по дороге, державший в руках крошечного белого мышонка. Только что вместе с товарищами он преодолел множество опасностей, чтобы спасти его. Хотя, вообще-то, спокойно мог оставаться дома, смотреть телевизор или играть. Несколько мгновений Бог задумчиво смотрел на мальчиков, бредущих сквозь темноту.

Ему не понадобилось щелкать пальцами, что-то делать или говорить — достаточно лишь мысли. Комета сменила траекторию и, обогнув земную орбиту, полетела дальше.

А Сенечка и его друзья шли и шли по дороге, не зная, что их мечта исполнилась. Они отправились в дурацкий квест, чтобы спасти никому не нужную мышь, но им выпало спасти мир.

Они не стали бы и пытаться уничтожить комету, не стали бы открывать клетки и спасать всех, томившихся в страшной тюрьме, они не победили несокрушимое зло, и уже сейчас знают, что никогда, даже когда вырастут, не смогут остановить завод. Не смогут помочь всем и решить все проблемы. Не превратят Донск в город без недостатков, каким считают его в окрестностях. Они просто сделали то, что могли: совершили нелепый, маленький поступок во имя добра, неприметный, не способный изменить общей картины, ничего не решающий.

Так, каждый день кто-то отправляется в будничный поход к светлой, но никчемней цели, и каждый раз, сам того не зная и не задумываясь, спасает мир, который некому больше спасти.