Пришлось быстро приводить себя в порядок, оправляя блузу и прическу, и делая чопорное холодное лицо. Слишком много шума, а семейка явно спетая. Значит, прямо сейчас, бьюсь об заклад достоинством Рафаэля, появятся зрители, чтобы засвидетельствовать мою компрометацию.

— Ах, — сказала я со смыслом, — опять котика мучаете?

Дух резко перестал размахивать когтями и вдруг размяк телом, мгновенно превратившись в жертву.

— Что здесь происходит? — раздался холодный голос тетушки Клары.

— Д-д-да, что тут происходит? — вяло и недоуменно вторила подошедшая вместе с тетями Миллента Козо.

— Что могу сказать… Вашей семье явно нравится наш кот! — заметила тетя Гвен, изучая порванные брюки уже второго братца. — Что за упорное живодерство. Прямо гоняетесь за бедным животным.

— Какое безобразие, — сообщила тетя Клара, доставая лорнет. — Говорят, некоторые молодые люди любят подраться со слабыми. Но преследовать и побеждать кота! Да еще валяться на бедняжке!

Дух театрально захрипел снизу и дернул лапой.

Шокированный и побитый Рафаэль встал, зло отпихнув кота. Тот жертвенно валялся на спине и незаметно пытался выплюнуть клочок брючины из пасти.

— Бедный котик! — Я была в гневе. — Требую, чтобы уважаемые Козо прекратили интересоваться моим питомцем. И более не подходили ни ко мне, ни к моему коту. Коту от этого плохо! Видите, его тошнит.

— Может быть, Рафаэлю нравится не кот, а Фиона? — Мила нервно покрутила платочек.

— Вы считаете, МЕНЯ от валяний по коридорам тошнить не будет? — высокомерно поинтересовалась я.

— Приношу извинения, — вдруг торопливо сказал молодой человек, — я быстро шел и споткнулся о котика. Это ужасно неудобно, мисс Фиона, но я надеюсь, вы измените мнение об мне. И не будете жестоки, делая скоропалительные выводы. Мое сердце будет разбито, пощадите!

Он говорил проникновенным голосом, с придыханием, прижимая руку к груди.

Ненавижу все эти пафосные, патетичные слова, которыми тут сыпали при каждой неловкости, в ожидании, что светская манерность решит любой вопрос.

— Я больше не собираюсь обсуждать произошедшее с вами, мистер Козо, — сообщила я, отворачиваясь и присаживаясь рядом с котом.

— Милочка, отведи брата к Грэгу, он окажет помощь с царапинами. А вы храбрый молодой человек, с такими-то развлечениями, — заметила тетя Гвен. — Идите уж, нам надо посмотреть, что с домашним любимцем.

И, дождавшись, пока Козо спустятся по лестнице, продолжила:

— А теперь, Фира, быстро рассказывай, что произошло на самом деле.

— Как она сказала? С любимцем? — спросил кот, приподнимаясь.

Закрывшись в комнате, мы обменялись впечатлениями.

— Миллента нас буквально тащила к твоей комнате. Говорит: «Давайте поскорее поднимемся к спальням, Фиона так странно уединилась с братом, как бы чего не вышло». Она нас за дурочек принимала? — поделилась тетя Клара, рассказывая, как Мила вела их к моей двери. Тети довольно быстро сообразили, куда их увлекают и для чего.

— Я сопротивлялась, — заявила Гвен, — но потом как представила, вы там одни: ты и он. Рафаэль мог попытаться применить силу. Нам стало просто страшно.

Обе эмоционально поахали.

— Да, — поддакнула Клара, — парня пришлось спасать. Подлец, конечно, но живой человек. А ты еще не умеешь аккуратненько, без скандалов. Чуть что — драка и полиция, а не по-твоему — на арене укладываешь. Но! В этот раз — какая же молодец, какая умница, как изящно и тонко решила ситуацию.

Тетушки зацокали и заулыбались. Да, я становлюсь все более дипломатичной, не сражаюсь в лоб. И в разговоре все более деликатна.

Что бы я сделала, напади на меня «братец» в первые дни приезда? Схватила бы стул и разделала его под орех, да еще пинками в гостиную погнала, полицию бы потребовали. И Козо меня вмиг бы сумасшедшей ославили.

Спасибо, после истории в парке Торваль дело замял, не стал своих волков позорить, а меня — ославлять. Зато Рафаэль и его папа не постеснялись бы, обвинили в больном разуме и психической неуравновешенности.

Я в красках рассказала про визит Рафаэля, особенно подчеркнув заслуги Духа в наказании преступника.

Прошелестев юбками, Гвендолин прошла по комнате, кинула виноватый взгляд:

— Над Бизо как проклятие висит, Барт рассказывал тебе, что в семейной истории уже было похожее? После времени Смуты нас, Фирочка, считай, не осталось, выжили тогда двое: старик да подросток. А в этот раз чуть род не потеряли окончательно. Пять лет назад остались мы втроем. Козо — единственная родня. — Она помолчала, собираясь с мыслями. — Барт им даже деньги посылал ежемесячно. А когда ты появилась в нашей жизни — перестал. Сказал: «Теперь есть кого радовать».

Клара положила руку на плечо сестре и погладила осторожно. Посмотрела на меня прямо:

— Родные моего мужа давно порвали с ним всякие отношения, когда услышали, что он женится не по их воле. А Козо — радовались, когда Саймон с Гвендолин поженились. Ты уж прости нас, детка, проблемные они люди, и седьмая вода на киселе, но других вариантов не было. Да и дети, смотри, с папенькой своим не в ладах, не согласны с отцом, тебя приехали посильно поддержать.

— Посильно? Скорее, насильно, — сказала я.

— Переночуют, и выгоним с утра, — вдруг сказала Гвен.

На моих глазах она расставалась ради меня с единственными своими родственниками, пусть и со стороны мужа. Вот уеду я, и с кем они будут? Захотелось их обнять, обхватить крепко и не отпускать. Жаль, что с моим старым миром никакой связи нет. Если бы хоть какие-то весточки могла подавать, осталась бы в мире Двуликих еще немного, пока учусь, нашла бы им наследника нормального, утешение на старости лет.

— Зачем выгонять, — твердо ответила я, — во-первых, мне про документы интересно узнать. Во-вторых, кузен уже напролом не полезет, скорее вам начнет про меня неприятные вещи нашептывать, а с этим мы справимся. В-третьих, родня есть родня, не будем сразу точку ставить, дадим шанс.

И я увидела, как они облегченно выдохнули. Все-таки мои тети держались сейчас за юных Козо, жалели их. Я же не была столь оптимистична.

Кот залез мне на колени всей своей тушей. Хорошо, что я сидела на кровати, потому что попа с хвостом так и не смогла поместиться.

— Наивные они иногда бывают, да? — промурчал он, когда я задумчиво потрепала его ухо. — Но хорошие. Придется защищать.

В дверь постучали. Тетя Клара, стоявшая у двери, распахнула ее, и в мою спальню протиснулся сначала большой капор, а потом и вся Мэйси, горничная.

— Эта, — сказала она, топыря пальцы веером, — в доме полицейские, говорят — по приглашению мисс Фионы, отобраны ей лично. Леди, вы уж не обижайтесь, но вкус у вас на полицейских не очень. На голову парни больные все как один. Вот чего творят.