– Нам надо остановиться, милая, – долетел до нее откуда-то издалека-издалека его голос.

– Да? – захлопала ресницами, пытаясь сфокусировать зрение на…да хоть на верхней пуговице мужской рубашки, раз в лицо ему никак смелости посмотреть не находилось.

– И тебе и мне надо пойти и лечь спать.

– Точно, – согласна была на все сто, что вела себя непозволительно сейчас.

Слишком уж расслабилась, размякла, поплыла, растеклась… Или с женихом такие поцелуи были возможны? Кто бы знал?! И почему из памяти не исчезали никак только что полученные новые, неиспытанные ранее, ощущения? И не глушилось никак желание снова их испытать? А этот его мужской запах?..

– Пойдем, провожу тебя в отведенную спальню.

– Угу! Пойдем, – и вот «вы» ему говорить теперь нисколько не хотелось. Почему? Неужели, чтобы не разрушить чего-то, возникшего между ними только что?

– И у тебя, и у меня эти дни были непростыми. Надо отдохнуть и прийти в себя.

– О, да, – сказала вслух. А про себя: «Придешь тут, когда ты так на меня начал действовать»

– А о деле и планах на будущее поговорим утром. Хорошо?

– Согласна. Ой! – а глаза у нее загорелись, рот искривился, и остановилась из-за того, что вспомнила, какая она эгоистка невозможная. – Винсент! Извини, но я случайно услышала кое-что. Ты же ранен?! Это серьезно? – и сама от себя не ожидала, а положила мягко ладонь ему на грудь.

– Обойдется. Можно сказать, пустяк. Не в первый раз, и на мне все заживает быстро, – говорил быстро, часто дыша, ладонь Жени накрыл своей, приласкал, но почти сразу и отстранил. – Отдохнуть только надо. Пошли же, милая, отведу тебя в твою комнату.

– Да, да. Идем. Хорошо, что все так обошлось.

Он ее привел в ту самую спальню, а сам даже порога не стал переступать, тут же за дверью скрылся. Наверное, она повела себя несколькими минутами назад совсем недопустимо, вот он теперь и спешил от нее отделаться. Еще бы, так бесстыже льнула к мужчине, который, по сути, всего лишь на бегу и второпях одел ей на палец кольцо несколько дней назад. А вдруг, спасал ее только из чувства долга, что назвал своей? А последующее похищение и нелепый хоровод событий теперь, может, встанут поперек его намерений брать в жены такую девушку? И испытывал ее, оттого и вопросы все эти были, а она так развязно себя повела, будто на шею ему вешалась и откровенно предлагала себя… Стыдно. Но ломай, не ломай теперь руки, а все произошло: льнула, вешалась, словно пила его через тот поцелуй.

Щеки Жени пылали от запоздавшей реакции раскаяния. Сердце в груди стучало сильно-сильно, хотелось что-то предпринять этакое, чему не было названия, а усидеть на месте точно не представлялось возможным. Вот метаться по комнате – другое дело, получалось, раз холодная вода бессильна была охладить, привести в чувство, дать успокоение. В одно из таких метаний и услышала за дверью голоса. Насторожилась и прильнула ухом к щелке.

– Брат, я тут подумал. Ты отобрал у нее тот самый ключ? Нет? Зря, – говорил Вальтер Мотерри и, вроде бы, зевал при этом.

Жени наклонилась, припала теперь глазом и понаблюдала за деканом, стоящем в коридоре напротив ее двери в пижаме и наброшенном на плечи халате.

– Я эту дани давно знаю. Никогда не мог разобрать, что в следующую минуту предпримет. Ну, все, я пошел спать.

И почти сразу в дверь Жени постучали. Вот, несносный декан! Кто же его за язык-то тянул? Распрямилась, дверь открыла, на жениха глазами захлопала.

– Что-то случилось?

– Хм, нет. Разрешишь войти на минуту? Жени, а где ключ-отмычка, что ты сделала для того типа и его банды?

– Хм, у меня его нет. Я его где-то потеряла. Скорее всего, в сокровищнице или рядом. Возможно, в тот самый момент выронила, когда ты меня схватил и потащил в тоннель, в лаз под полом, – и ведь правду говорила.

Отчего же тогда так изменились те синие глаза? Ух, сколько сомнения в них обнаружилось. И это задевало. Сильно. А еще ситуацию подогрел голос из-за двери:

– Я бы не поверил. Глаза, наверное, ее серые при этом честные-честные?..

– Что ты мне предлагаешь, Вальтер? – чуть повернул в сторону коридора голову Винсент, но взгляд от невесты не отводил, и голос его сделался строгим и очень недовольным. – Обыскивать ее, что ли?

– Почему бы и нет? Вы же жених и невеста. Или желаешь проснуться утром и заняться новыми ее поисками?..

– Вальтер! Иди… спать! 

Винсент прошел дальше в комнату Женевьевы, остановился и смерил девушку пристальным взглядом.

– Почему ты не собираешься ложиться в постель?

– Наверное, выспалась, вот и… – она тоже окинула бегло взглядом платье, пытаясь увидеть себя его глазами. – Винс, у меня, правда, нет этого ключа. Потеряла. Где, не знаю.

– Клянешься? – спросил ровно так и даже глаз привычно не прищурил.

– Клянусь, – закивала ему девушка темпераментно, почувствовав разом и настрой мужчины не приближаться к ней более, и дикую усталость, что начала из-под воли проявляться в движениях, позе, морщинках на его лице. – Пожалуйста, не надо меня обыскивать!..

– Не собирался.

– Тогда, что ты сейчас намерен делать, почему вошел ко мне в спальню?

– Спать, конечно. Что еще? – и жених направился к стоящей неподалеку кровати. – И ты ляжешь рядом. Можешь в одежде, можешь… как хочешь, одним словом. А я попробую доказать тебе, что еще не до конца утратил выдержку высокородного тана. Ложись рядом, Женевьева.

– Мне кажется, что тебе лучше удалось бы отдохнуть, если…

– Ложись!

О! А вот такой стали в голосе Винсента она еще не слышала. Хотела заглянуть в его глаза, чтобы понять, что еще можно было от него ожидать, да он растянулся уже на покрывале на другой стороне кровати, закинул руки за голову и прикрыл веки.

– Вынуждена подчиниться, – она в точности повторила его позу и так же замерла.

Легла и собралась смотреть в потолок. Но хозяин дома щелчком пальцев вырубил освещение, а потом снова заправил руку за голову.

– Очень прошу тебя, милая, веди себя тихой мышкой.

– Постараюсь.

Обещание-то она дала, но не очень верила, что выйдет его выполнить. Жених, похоже, тоже на ее покорность не понадеялся. Иначе, отчего ее вырубило уже минут через несколько? О, мужчины! Все невыносимы, все!

Проснулась Женевьева так же неожиданно, как и провалилась несколько часов назад в сон. И сразу отметила, что за окном светило солнце. Резко развернулась после этого в другую сторону и увидела, что половина кровати рядом была пуста. Но смятая подушка и складки покрывала ясно дали понять, что ей не приснилось, будто Винсент ли Мотерри был здесь. Он точно лежал здесь, хоть теперь и отсутствовал.