проводим небольшую вечеринку и уже заждались вас! – воскликнул Селестен Бурпен.

Наступила тишина, лица всех присутствующих обратились к вновь прибывшему; в воздухе лопались последние ещё парящие пузыри.

Будучи опытным политиком, судья, оглядев зал, мгновенно оценил обстановку. Ещё через секунду он спустился по ступеням к Селестену, изо всех сил растягивая тонкие губы в вымученной улыбке:

– Дорогой Селестен, мне передали, что вы явились загладить мои промахи, мой достойный покровитель юных заблудших душ! И, по своему обыкновению, вы делаете это с искромётным юмором: вы решительно необходимы Тэдему! – С этими словами он полез во внутренний карман пиджака и быстро достал стопку помятых, сложенных вчетверо листов. «Страницы из Книги мага Мангустины!» – понял Чарли. – Вот из-за чего весь сыр-бор! Мне давно следовало вернуть их этой барышне, но я заработался и совершенно о них забыл.

Тут встал один из журналистов:

– Господин судья, не могли бы вы пояснить, что заставило вас изуродовать Книгу мага ученицы Святых Розог?

– Конечно! Видите ли, наш бдительный защитник капитан Сухостой Атравис, движимый соображениями коллективной безопасности, немного увлёкся. Мы подозревали, что эта девица записала в своей Книге мага заклинания, запрещённые после войны Злоупотребления магией. Заклинания интуитивной магии!

По рядам зрителей поползли испуганные шепотки. Мангустина не солгала: интуитивная магия вызывала у тэдемовцев такой страх, что они готовы были оправдать любые наказания.

Встал другой журналист:

– А это так?

– После тщательного осмотра выяснилось, что это неправда.

Зал единодушно выдохнул с облегчением, и последние ещё держащиеся в воздухе зловонные пузыри наконец лопнули.

– Значит, вы можете прямо сейчас вернуть страницы этой барышне? – вмешался Селестен.

– Я это и собирался сделать, потому и принёс их с собой.

Радамант Денделион торжественно разгладил мятые листы и протянул открытую ладонь к Мангустине, крепко прижавшей к груди свою Книгу мага. Девочка бросила на судью разъярённый взгляд: было ясно, что она больше не позволит ему дотронуться до её Книги. Селестен наклонился и что-то прошептал ей на ухо.

Мангустина снова открыла свою покалеченную Книгу мага – это движение явно далось ей ценой колоссальных усилий – и продемонстрировала зрителям шов у корешка переплёта. Некоторые волшебники отвернулись, да и сам судья заметно смутился и поспешил вложить страницы в Книгу мага, точнее, почти швырнул их. Книга сама собой закрылась и принялась поглощать вновь обретённые страницы – послышался шелест мнущейся бумаги. Ещё через секунду Книга взмыла вверх и запорхала над головой Мангустины; на лице девочки проступило огромное облегчение – Чарли уже давно не видел её такой счастливой.

– Ну вот! Стоило ли поднимать такой шум! – воскликнул судья, словно ему поневоле пришлось выполнить некий надуманный каприз Мангустины.

– Давайте все вместе сделаем снимок, чтобы запечатлеть этот светлый миг! – снова вмешался Селестен. – Кроме того, это послужит отличной рекламой моего нового заклинания! Надеюсь, Академия зарегистрирует его в своём словаре как можно скорее. Я ведь опробовал его непосредственно в её стенах, как того и требует закон, ха-ха-ха!

– Снимок – это совершенно ни к чему, – начал судья.

Трое журналистов в едином порыве вскочили с мест, держа наготове карманные зеркальца:

– Да-да, снимок! Прекрасная иллюстрация для завтрашней статьи в «Магическом вестнике»!

– Прошу вас, господин судья! Это чудесная история! – настаивал Селестен Бурпен. – И мы только что стали её участниками!

– Селестен Бурпен всегда дарит нам НЕВЕРОЯТНЫЕ впечатления! – светским тоном воскликнула какая-то дама, направляясь к выходу. – Мы ещё несколько недель будем обсуждать сегодняшнее происшествие!

Вид у дамы был до смешного восторженный, и Чарли решил, что у неё ужасно скучная жизнь. Он поспешно подошёл к Мангустине. Книга мага по-прежнему порхала вокруг хозяйки, чего не делала уже несколько месяцев – наконец-то она избавилась от невыносимой боли.

– Ты вся светишься! – прошептал Чарли.

На миг ему показалось, что девочка сейчас бросится к нему в объятия, однако она лишь улыбнулась, хоть и немного печально.

– Она уже никогда не будет прежней, – сказала она, поглаживая обложку Книги мага. – Но теперь всё будет хорошо.

– Дамы и господа, прошу ещё минутку внимания! Раз уж здесь представители прессы, я бы хотел воспользоваться этим и сообщить известие чрезвычайной важности.

Чарли и Мангустина резко обернулись на голос судьи.

– Изначально я собирался объявить об этом позже, – продолжал Радамант Денделион. – Но в конце концов это знаковое событие для Тэдема. Через три недели в стенах Академии состоится моё восшествие. Спустя долгие годы подготовки и с согласия моих коллег я стану Аллегорией правосудия.

Кто-то из зрителей удивлённо засмеялся, многие радостно заахали. Затем вспышки зеркал осветили ослепительную улыбку судьи. Селестен Бурпен бочком-бочком вышел из кадра. Было ясно: Радамант Денделион только что затмил историю с Книгой мага своей невероятной новостью. Теперь скандалу с Книгой посвятят лишь небольшую заметку, если повезёт. Сегодня Академии не суждено потерять доверие общества.

Судья Денделион дружелюбно отвечал на вопросы осаждающих его журналистов:

– Разумеется, позже я сообщу вам дополнительную информацию. Став Аллегорией, я первым делом возглавлю юношеские скачки на тыквинах… Да, нужно уметь проявлять скромность, ха-ха! Однако на будущее у меня грандиозные планы, уж поверьте. Например, я займусь очисткой Чистилищного, ибо давно пора это сделать!

– Нужно предупредить Марьяну, – прошептал Чарли Мангустине. – И как можно скорее.

Тут Селестен Бурпен знаком велел им выйти из зала, и ребята поспешили к двери.

– Признаю, всё пошло не так, как планировалось, – тихо сказал Селестен, выходя из здания Академии. – Ну, во всяком случае, малышка, ты вернула страницы своей Книги мага, а это уже немало.

Вдруг позади них раздался голос Джун:

– ЭГЕ-ГЕЙ!

Все трое резко обернулись. На площади Академии стояла тыквина Селестена, а на ней – Джун. Рядом с запряжёнными в тыквину единорогами стояла пара крепких лошадей.

– Познакомьтесь, это Морковка и Курица, – объявила она. – Я взяла их напрокат на неделю. Нам же нужно тренироваться.

– Ты взяла напрокат лошадь по имени Курица?! – встревожился Чарли. Подобное имя не внушало ему доверия.

Джун кивнула.

Единороги, которых звали Азалия-Вся-Пастель-Мира и Барокко-Воплощённое-Благородство, явно разделяли мнение Чарли и старались отодвинуться от лошадей как можно дальше. Они даже пытались выворачивать шеи, чтобы вдыхать воздух подальше от своих родственников-лошадей.

– Месье, вы не против, если сегодня днём к вам домой зайдут наши друзья из Святых Розог? – вдруг спросила Джун.

Селестен Бурпен поглядел на неё снизу вверх.

– У тебя в голове одни глупости, – сказал он, – поэтому не желаю ничего знать. Я твёрдо вознамерился провести остаток дня в кафе «Домовой-лакомка» и праздновать своё последнее выступление в Академии. Тем более что у них сейчас подают снежное безе. Короче: всё, что происходит у меня за спиной, меня не касается. И я вернусь домой пешком!

Другими словами, Селестен оставлял Джун полную