– Я протестую! Это совершенно не смешно. Я бы ещё понял, если бы собрали несколько Книг мага, заставили их летать туда-сюда и организовали бы по ним стрельбу – это было бы очень весело. Кстати, я бы с удовольствием поучаствовал в подобном мероприятии по своему обычному тарифу. Но это?! Просто взять и вырвать страницы! Это скандал!

Селестен так орал, что его голос взмыл на головокружительную высоту.

По рядам зрителей поползли неуверенные шепотки. Каждый пытался придумать, как бы незаметно покинуть зал. Наконец поднялся один журналист:

– Извините, но я не уверен, что правильно вас понял. Вы утверждаете, будто Академия искалечила Книгу мага этой барышни. Это очень серьёзное обвинение. Только что было нарушено табу. Можно ли узнать подробности этого деяния, а также имена причастных лиц? «Академия» – это довольно расплывчатое определение.

Внезапно одна волшебница вскочила с места, и Мангустина с Селестеном вздрогнули от неожиданности. Чарли её узнал: он уже видел эту особу во время скачек на тыквинах. Это была Стеффи Аликанте.

– И доказательства! – завопила она. – Без доказательств всё это лишь пустая болтовня! Девчонка просто строит из себя невинную жертву, это же очевидно!

Селестен Бурпен изумлённо вскинул брови:

– Чёрт возьми! А зачем ей это делать?!

Мангустина неуверенно переступила с ноги на ногу, потом трясущейся рукой достала из кармана Книгу мага – та заметно дрожала. Открыв Книгу, Мангустина продемонстрировала публике шов в том месте, где владелица книжной лавки сшила повреждённый переплёт, чтобы вернуть ему прочность.

Зрители потрясённо ахнули.

– Вы… да вы просто бесстыдница, девушка! – воскликнула Стеффи Аликанте.

– Вы хотели доказательств! – закричала Мангустина. Казалось, она вот-вот расплачется.

– Да, но не таких же!

Публика смущённо зашушукалась. Воспользовавшись этим, Селестен снова стукнул молотком по пюпитру, и раздалось протяжное «ПУ-У-УК». Это было настолько безвкусно, что градус всеобщей неловкости поднялся ещё больше. Единственным расслабленным человеком во всём амфитеатре был Селестен Бурпен, привыкший балансировать на грани смущения и умевший подчинять его своей воле. Чарли же едва мог дышать – настолько удушающей сделалась атмосфера в зале. И всё же он старался запомнить урок. В своём деле Селестен Бурпен не знал себе равных.

– Сам судья Радамант Денделион опустился до подобного дурновкусия, – заявил Селестен. – Удручающее отсутствие вдохновения для человека его положения! – И, пресекая поднявшиеся возмущённые крики, добавил: – Мы должны его простить. Судья так занят, что поневоле может страдать от нехватки воображения. И всё же! Я не уйду отсюда, пока он не вернёт страницы, принадлежащие этой юной особе!

Служащий, впустивший их сюда, стоял у двери, совершенно потерянный, но тут вдруг встрепенулся и торопливо вышел вперёд:

– Кажется, сегодня утром судья вернулся из отпуска. Я… я могу отправить ему сообщение!

– Превосходная идея, друг мой! Передайте ему весточку через зеркало! А мы все покамест подождём здесь. Не бойтесь, я устрою небольшую игру, чтобы скоротать время.

Служащий поспешно вышел из зала, и несколько человек попытались было ускользнуть следом за ним.

– Ай-ай-ай! Куда же вы? – окликнул их Селестен. – Я же сказал: мы подождём тут все вместе. Это недолго, судья живёт через две улицы от Академии, и, думаю, он захочет присоединиться к нам как можно скорее.

– Вообще-то у меня назначено совещание… – залепетала какая-то женщина.

– Конечно! А уходя, вы ведь не откажетесь сообщить журналистам своё имя?

– Моё… имя?

– Ну разумеется. Уверен, уже завтра утром в «Магическом вестнике» выйдет грандиозная статья! Ведь наши друзья всегда стремятся выполнять свою работу как можно лучше, не так ли?

Акулы пера энергично закивали и с жадным предвкушением уставились на незадачливую волшебницу, почуяв запах сенсации.

Женщина смущённо улыбнулась и снова села:

– Пожалуй, я останусь. Если эта игра не затянется, мне не помешает немного развлечься…

– Верное решение! – похвалил её Селестен.

Двое волшебников, тоже успевших подняться с места, неловко заулыбались и поспешили снова сесть. Марафон смущения набирал обороты.

Тут Селестен достал из кармана что-то вроде новогодней хлопушки.

– Такая же конфета, как у бабушки! – вырвалось у Чарли.

– Предупреждаю, – сказал Селестен, – это новое заклинание, и вы будете первыми, кто увидит его действие! Надеюсь, вы осознаете, как вам повезло. Не волнуйтесь, я получил все необходимые разрешения! – С этими словами он потянул за края обёртки и разорвал её.

В ту же секунду по залу прокатилась волна магии. Поначалу ничего не происходило, и зрители начали испуганно переглядываться.

– Какашка, – произнёс Селестен.

Ещё через секунду перед его лицом образовался зловонный зелёный пузырь.

– Это заклинание превращает ругательства в вонючие пузыри! – радостно воскликнул Бурпен. – А игра заключается в том, чтобы направлять их на ваших противников!

Он сильно дунул на пузырь – и тот, полетев прямиком к Стеффи Аликанте, ударился о её куртку и лопнул, издав отвратительный хлюпающий звук. Запах тоже был соответствующий: соседи волшебницы бросились врассыпную, зажав рты. В ярости Стеффи разразилась потоком ругательств. Ещё через секунду в воздухе перед ней образовалось множество огромных пузырей, каждый размером с футбольный мяч. Толпа шарахнулась в стороны, пытаясь уклониться от шаров, но народу было слишком много, и в суматохе несколько вонючих «гостинцев», лопнув, забрызгали окружающих.

Волна чудовищного зловония добралась даже до Чарли, и… он не удержался: произнёс несколько грязных оскорблений и, едва они материализовались в воздухе, сильно дунул, послав вонючие шары прямо в парочку патрульных. Стражи порядка завопили от неожиданности и сгоряча сотворили целый рой новых шаров, а Чарли спрятался за колонной и злорадно хихикал. Надо сказать, не он один поддался искушению. По всему залу появлялись всё новые и новые зеленоватые пузыри. Половина зрителей яростно вопила, другая половина откровенно наслаждалась сомнительным весельем.

Селестен прикрыл Мангустину своим белым плащом, разве что не подпрыгивая от восторга.

– Этот аттракцион в самом скором времени будет включён в мой каталог! – объявил он. – Обращайтесь без стеснения, если вас это заинтересует! Ах да, маленькая забавная деталь: я распространил заклинание на все гадкие слова, какие только есть в словаре, а не только на непристойные ругательства. Действует даже на слова «редиска», «табло» и «ботаник». «Ботаник» – это очень обидное прозвище, никогда так не говорите.

Из его рта вырвались четыре новых пузыря и взорвались чуть поодаль, издав громкое «ЧПОК», «ЧПОК», «ЧПОК», «ЧПОК».

Кого-то из зрителей стошнило.

Тут дверь распахнулась, да так, что створка с грохотом ударилась о стену.

– ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?! – загремел появившийся судья: глаза выпучены, волосы дыбом.

– Радамант, наконец-то! – воскликнула Стеффи Аликанте и бросилась к нему.

Поскольку она была с ног до головы в зловонных зелёных пятнах, судья зажал нос, но тем не менее выслушал всё, что Стеффи нашептала ему на ухо.

– Господин судья Денделион! Мы тут