Самый главный вопрос — а почему нельзя касаться воды?

Снова заглянул в окно и обомлел от увиденного. Часть кабины уже была заполнена грязной болотной жижей. Петр Иванович, словно канатоходец, балансировал между спинкой сиденья и рулевым колесом. Его одежда частично намокла, видимо, старику быстро выбраться из-под рулевого колеса оказалось не под силу. Стивену проще, тот вскочил на сиденье, ухватился руками за скобы и перепрыгнул на ступени турели. Врачиха и ее пациент раскорячились на заднем сиденье и «спалке», удерживаясь в неудобном положении.

Петр Иванович уцепился руками за открытое окно, устроился поудобнее на своем не самом удобном насесте, а затем сказал абсолютно спокойным, равнодушным и даже каким-то непринужденным голосом:

— У нас все в порядке. Машина не погружается. Все живы и здоровы. Не нужно паниковать без нужды.

Он медленно обвел пассажиров пристальным взглядом, увидев физиономию Михаила в окне, уточнил:

— С тобой все в порядке?

Мишка старательно закивал головой.

— Намок?

— Ага, брызгами окатило немного. Да не страшно, даже наоборот, приятно. Надоела жара!

— А как там наш «космонавт» себя чувствует?

А ведь и правда, совсем недавно на ступеньках со стороны пассажира сидел морячок в ОЗК-костюме. Интересно, он не свалился?

— Я сейчас. Я быстро!

— Только осторожнее там, — закричал вдогонку Иваныч, — сам не свались.

Мишка снова запрыгнул наверх, пулей пересек кабину по диагонали, обходя турель, свесился вниз с другой стороны.

Космонавта на ступеньках не оказалось.

— Черт, а куда он делся? Видимо, все-таки свалился в воду. Наверное, тоже не держался за поручень.

Мишка вскочил на ноги, осмотрелся по сторонам. Никто не барахтается поблизости? Вроде не видно. Стоять на наклонной крыше оказалось неудобно, ноги так и норовили соскользнуть по влажному металлу. Мощный прожектор, еще недавно рассекавший ночную мглу, теперь светил вниз, ярким белым пятном высветив взбаламученный ил в глубине озера. Боковые фонари выхватывали из темноты только пару метров пространства вокруг кабины, все остальное словно за стеной скрывалось в кромешной мгле. Юпитер светил ярко, но почти ничего не освещал.

Почему нельзя касаться воды? Это опасно?

Космонавта не нашлось и спереди. Михаил обошёл всю машину по кругу, заглянул со всех сторон, но «космонавта» так и не увидел. Это было странно. Не мог же он утонуть? Тут же воды по колено. Да и плавать наверняка умеет — морячок же! Профессия обязывает.

Мишка вернулся обратно, вновь заглянул в заднее окно, свесившись вниз головой.

— Нашел? — с надеждой спросил Иваныч.

— Не-а, — покачал лохматой башкой Михаил, — не видно.

— Неужели утоп? — озаботился Иваныч.

Мишка пожал плечами, но вовремя спохватился, что Иваныч не увидел его жест.

— Нужен фонарик, я спущусь и проверю. В бардачке лежал. Намок, наверное.

— Нет, — словно кобра взвилась врачиха, — не ходи туда. Ни в коем случае!

Мишка удивленно посмотрел на нее.

— Почему?

— У него защитный костюм. Не панацея, но все-таки есть надежда, что не сразу прокусят.

— Кто прокусит? Рыбы? Эти, как их… — Мишка на секунду замялся, вспоминая нужное слово, — пираньи?

Об этих небольших рыбешках, способных обглодать корову за считанные минуты, он слышал. Кто такая «корова» он тоже знал, проходили в школе. Хотя своими глазами видеть не приходилось, только по картинкам в книжках и на видео.

— Нет, — покачала головой врачиха, — не рыбы. Черви!

Час от часу не легче. Значит — черви.

Михаил качнул головой озадаченно.

Разве черви могут быть опасны для человека? Они же маленькие и безобидные. Как они могут прыгать? Прыгать, нападать и… что потом? Кусать? Так у них же зубов нет.

— Лидия Андреевна, — перебил Иваныч, — будет лучше, если вы нам все спокойно расскажете.

— Рассказать? — осеклась Лидия, — да можно и рассказать. Я подписку молчать как рыба об лед никому не давала.

— Ну так расскажите, — усмехнулся Иваныч, — зря, что ли вы старика загнали под самый потолок кабины и заставляете, словно петуха на насесте, битый час торчать в неудобной позе?

Врачиха глубоко вздохнула и принялась рассказывать, — о крокодилах, червях, вскрытии и застреленном Чекистом «миротворце». Когда она закончила, все подавлено молчали еще несколько минут, переваривая услышанное.

— Мда… — протянул Иваныч, — и почему я не удивлен?

Кажется, такие вопросы называют риторическими.

— И что теперь делать? — растерянно спросил Михаил.

Иваныч едва заметно усмехнулся:

— Вот что, Мишка, раз уж ты все равно на улице, сбегай-ка за горючкой. Тащи сюда канистру.

Лидия Андреевна удивленно обернулась к старику, округлив глаза

— Я сейчас. Я быстро.

Мишка метнулся в заднюю часть грузовика, запрыгнул на запаску за кабиной, открутил привязанную алюминиевой проволокой канистру с солярой — неприкосновенный запас на всякий случай. Канистра оказалась тяжеленной, тащить ее было неудобно, но он справился. Не впервой. Осторожно спустил на площадку, потом спрыгнул сам, поволок к окну.

— А ты, Стивен, — спокойно продолжил Иваныч, — пошукай со своей стороны под сидухой. Там где-то мои старые резиновые сапоги лежат. Нашел? Давай-ка их сюды!

Старик немедленно принялся расшнуровывать ботинки.

Лидия Андреевна засомневалась:

— Петр Иванович, вам же воды по пояс, сапоги не спасут.

Иваныч только улыбнулся в ответ.

— Стив, подсоби-ка Мишке. Тяжело пацану.

Стивен мгновенно сообразил, что от него требуется, перехватил поданную в окно канистру, затащил в кабину, пристроил на полу в уголочке.

— И что дальше?

— Лей соляру на пол!

— Зачем?

— Да ты лей, не спрашивай. Немножко оставь на донышке, литра три — четыре, а остальное смело выливай прямо под ноги.

Лидия Андреевна вскинула голову:

— Петр Иванович, вы думаете поможет?

Иваныч уверенно кивнул.

— Еще как поможет, — усмехнулся он, — червяки это или пиявки, мне неведомо. Но что те, что другие, наверняка подохнут, это и к бабке не ходи.

— Ну да, в смеси воды с углеводородами в такой концентрации выжить будет не просто, — задумчиво пробормотала Лидия.

Стивен решительно откинул крышку, поднял повыше и наклонил канистру. В нос ударил едкий запах соляры.

— Задохнемся мы тут, — брезгливо отвернулась врачиха.

— А все лучше, чем быть заживо съеденными червяками, — усмехнулся Иваныч.

Когда в канистре осталось совсем немного содержимого, Стивен опять захлопнул крышку, поднял вопросительный взгляд на Иваныча.

— А теперь мой выход! — торжественно изрек старик, опустил одну ногу, старательно помешал болотную жижу с радужной пленкой от