мы забыли о том тренере ММА из твоего зала? Которому я так и не написала?

— Какому? — Джоэлль дразняще смеется.

— Ого. Похоже, он тебе действительно нравится, — говорит Киара.

— Да, он очень хорошо ко мне относится, учитывая то, как мы начали. — Она на мгновение опускает взгляд на свои колени. — Мы знаем друг друга по клубу. Не знаю, знали ли вы об этом. Он был одним из моих клиентов.

— Нет. Я его не помню. — Моя кузина покачала головой. — Ты знаешь, как это было. Я действительно не общалась с мужчинами, если только это не было связано с моим кулаком.

— Она крутая, — говорит мне Джоэлль. — Я видела ее в действии, и, скажем так, я жалела человека, который оказывался под ее кулаком. Однажды она сломала парню два передних зуба, когда он пытался дотронуться до меня.

— О, черт. Я это помню, — смеясь, говорит Киара.

Мы продолжаем пить, пока они обмениваются историями из клуба, а я впитываю все это.

Наконец, Киара резко вдыхает.

— Послушай, Джоэлль. Я должна это сказать, так что, пожалуйста, позволь мне высказаться.

Настроение меняется, и Киара, которая сидит посередине, поворачивается всем телом к Джоэлль.

— Я сожалею о том, что моя семья сделала с тобой и твоим сыном. Мне жаль, что ты не чувствовала, что можешь прийти ко мне за помощью. Мое сердце разрывается от осознания того, как сильно ты страдала, хотя я думала, что ты работала там добровольно. — Ее глаза наливаются непролитыми слезами, и она сжимает челюсть, прежде чем продолжить. — Ты не обязана меня прощать, но я хочу, чтобы ты знала, что я ничего не знала обо всем этом. Никто из нас не знал.

Джоэлль фыркает, проводит рукой под глазами, кивая.

— Я боялась рассказать тебе. Боялась рассказать кому-нибудь, на самом деле, вдруг они… — Ее подбородок дрожит. — Вдруг они убьют моего сына.

Ее лицо опускается в ладони, и она тихо всхлипывает в них.

— О, Джоэлль. Мне так жаль, — плачет Киара, нежно проводя рукой вверх и вниз по ее спине.

Встав, я тоже сажусь рядом с Джоэлль, обнимаю ее и даю ей утешение, в котором она, вероятно, нуждается.

— Он такой красивый. — Джоэлль печально вздыхает. — Я так благодарна, что он похож на меня, а не на его…

Ее лицо становится жестким.

— Не на своего отца? — Киара заканчивает, с любопытством глядя на нее.

Она кивает.

— Кто его отец, Джоэлль? — спрашиваю я.

В животе у меня заныло. Как когда ты знаешь, что что-то ужасное вот-вот произойдет, прежде чем это произойдет на самом деле.

Ее затуманенный взгляд переходит с Киары на меня.

По обеим моим рукам пробегает холодная дрожь, а кожу покалывает.

Она вдыхает воздух, ее черты тонут в боли.

— Я никогда не хотела говорить об этом кошмаре раньше, но, думаю, пришло время. Все, что угодно, лишь бы помочь найти моего сына.

— Время для чего? — Энцо появляется сзади нас, остальные парни с ним. — Что случилось, малыш? Почему ты плачешь?

Он подходит к ней, прижимает ее щеку к своей ладони с насупленными бровями.

— Они спросили меня, кто отец Робби. — Ее рука падает на его руку, и она смотрит на него, поднимаясь на ноги. — Я думаю, пришло время рассказать вам. Всем вам.

Энцо только смотрит, не в силах пошевелиться, вероятно, его охватывает тот же трепет, что и меня. Она грустно улыбается ему, прежде чем убрать его руку, а затем обращает свое внимание на всех, когда он опускается на то место, где она сидела.

— Энцо уже знает кое-что из этого, но не все. — Она бросает короткий взгляд на него, затем оглядывает каждого из нас. — Когда мне было девятнадцать, я путешествовала с друзьями по стране. Нас было только трое в моем джипе. Элси, Кайла и я вместе учились в средней школе и решили взять перерыв в колледже, желая посмотреть мир, прежде чем стать врачами. Это всегда было нашим планом. Я собиралась стать педиатром, Элси хотела стать кардиохирургом, а мечтой Кайлы было стать онкологом.

Дрожащая рука тянется к ее рту.

— Мы и представить себе не могли, что через два дня после начала нашего приключения мы больше никогда не увидимся. — Она подходит к Энцо, садится к нему на колени, а его большая рука защитно ложится на ее колено. — Поужинав в одном из ресторанов, где какой-то мужчина, наверное, лет тридцати, не оставлял нас в покое, мы снова отправились в путь. Но как только мы выехали на длинный участок пустого шоссе, двигатель заглох. Мы попытались позвать на помощь, но связи не было. Мы решили, что застряли там. Мы ждали, казалось, целый час, пока не увидели одинокую машину.

Она проводит рукой по лицу, делая резкий выдох.

— Мы втроем были так взволнованы. Мы выскочили на дорогу, размахивая руками, пока большой белый внедорожник не остановился. Мы думали, что наконец-то в безопасности. Как же мы ошибались. — Ее глаза наполнились слезами. — Вышедший мужчина был не кто иной, как тот, из ресторана. Я сначала ничего не подумала, пока вместе с ним не вышли еще двое.

Ее дыхание участилось, а колени дрожат, когда она пытается подобрать слова.

— Вот, — говорит Дом, протягивая ей бутылку воды.

Энцо берет ее и открывает для нее, прежде чем она выпивает почти половину бутылки.

— Мне… мне жаль, — заикается она, ее глаза остекленели. — Это очень тяжело пережить, даже спустя столько времени.

— Тебе никогда не нужно извиняться перед нами. — Энцо обнимает ее, прижимая к себе.

— Да, не извиняйся, Джоэлль, — добавляет Киара. — Ты не обязана делать это, если не можешь.

— Я хочу.

Она кивает, прежде чем рассказать нам остальную часть того, что, как я знаю, будет ужасом.

— Я никогда не видела тех двух мужчин раньше. Но они выглядели старше, чем тот мужчина. Они подошли к нам, спросили, что случилось, и когда мы им рассказали, они сначала сделали вид, что хотят помочь, а один из них даже осмотрел мою машину. Но вдруг другой пожилой мужчина схватил Кайлу и ударил ее пистолетом по голове. Мы с Элси закричали о помощи и начали убегать, но бежать было некуда. Пока Элси бежала, мужчина из ресторана прострелил ей ногу и тащил ее назад, пока она плакала. Тогда я перестала бежать. Я знала, что они все равно заберут меня, живую или мертвую.

Слезы текут по ее лицу, теперь и, по-моему. Мое сердце сжимается, чувствуя ее агонию.

— Они вырубили и меня, и следующее, что я помню, — это то, что я очнулась в