– Не думаю, что тебе удастся ее отпугнуть.

Это все, что она говорит, прежде чем еще раз сжать меня в объятиях и уйти.

Совершенно случайно она бросает неудобную правду, а затем просто оставляет меня наедине с самим собой, чтобы я хорошенько все проанализировал.

Вечеринка уже идет в самом разгаре, когда Талия решает осчастливить нас своим присутствием. Мне даже не нужно поворачиваться, чтобы понять, что она уже здесь.

– Мой малы-ы-ы-ыш! – слышится ее высокий слащавый голос.

Ее малыш. Не могу удержаться, чтобы не закатить глаза. Нелепо говорить такое ребенку, которого видишь раз в год и от которого ушел не попрощавшись.

Я вылавливаю глазами Уиллу – она разговаривает с моим отцом и родителями пришедших детей. На ней оранжевое платье в мелкий белый горошек с мягкой струящейся юбкой. Хочется посмотреть, что под ней.

Но сейчас, наблюдая за за тем, как она напряжена, как ее пальцы сжимают стаканчик с эмоджи какашек, мне хочется обнять ее за плечи и успокоить. Хочется что-нибудь сделать, чтобы ее щеки снова порозовели, потому что она бледнеет прямо у меня на глазах.

Хотя она была бы против. Уж слишком она жесткая и гордая. Поэтому я отвожу взгляд, ведь если продолжу смотреть, то все равно сделаю это.

Люк крепко обнимает Талию, как бы похлопывая ее по стройной спине, когда она прижимает его к себе. Мне бы хотелось, чтобы эта женщина явилась на праздник раньше, как и хотела, но она у себя на первом месте.

Это в ее духе.

– Дай-ка я на тебя посмотрю. – Она разодета, как светская львица. На ней облегающее платье и туфли на шпильках, которые утопают в траве, пока она оценивает сына.

– Как ты умудрился так быстро вырасти?

Я слышу, как Ретт фыркает.

Громко.

Достаточно громко, чтобы она бросила на него злобный взгляд.

А он просто улыбается в ответ:

– Привет, Талия. Давно не виделись.

Чертова нарушительница спокойствия. Я всегда прикусываю язык, когда говорю о ней с Люком, потому что хочу, чтобы он сам принял решение касательно матери. Если однажды он захочет наладить с ней отношения, я не хочу, чтобы он думал, будто я настраиваю его против. Это убивает меня, но я знаю, что так правильно.

Вот почему я сдерживаю смех, глядя на ее хрупкую улыбку и прищур. Снаружи она напоминает прекрасный мираж, но изнутри – сгнила. И если бы взглядом можно было убить, Ретт упал бы на месте.

К счастью, это невозможно, и он поднимает стаканчик с эмоджи какашек в ее сторону в молчаливом приветствии.

Позади раздается смешок, напоминающий смех отца. Но я не оборачиваюсь, потому что Люку неловко находиться в центре внимания, так что я думаю только о том, как бы поскорее до него добраться.

– Привет, Талия. – прерываю я неловкий момент, подходя к ней и протягивая руку для рукопожатия. Вместе с тем я крепко сжимаю плечо Люка.

– О, пожалуйста, Кейд. Неужели мы настолько отдалились, что уже дошли до рукопожатий? – хихикает она, и ее пронзительный голос действует мне на нервы. Он не напоминает перезвон колокольчиков, как у Уиллы в тот день в Le Pamplemousse или как, когда я возвращаюсь домой после долгого изматывающего дня.

И Люк чувствует себя не в своей тарелке, так как стоит в неловкой позе. Скорее всего, мой мальчик уже достиг того возраста, когда учишься складывать все воедино, считывать язык тела и делать собственные выводы.

Я стою как вкопанный, пока Талия обнимает меня. Одной рукой она тянется погладить мой затылок, но я хватаю ее за локоть и отвожу руку. Взамен того она быстро чмокает меня в щеку.

– О боже, – смеется она, – дай-ка я поправлю.

И вот она уже слюнявит большой палец и трет мою щеку, пытаясь стереть толстый слой губной помады с кожи.

Помечает территорию.

Талия ничуть не изменилась. Она постоянно играет в какую-нибудь игру. Разница лишь в том, что теперь я это понимаю. Раньше я этого не замечал. Видел только симпатичную обертку и желание.

Я был возбужден и глуп, а она – расчетлива.

– Все в порядке. Я сам. – Вокруг возобновляют беседу, и я отхожу в сторону, почему-то чувствуя себя гораздо лучше. Будто наша маленькая особенная семья перестала быть центром внимания. Мне ужасно хочется обернуться и проверить, как там Уилла, но я знаю, что Талия сразу же это заметит.

А я не собираюсь втягивать Уиллу в это дерьмо. Не раньше, чем у нас с ней все наладится. Официально.

Я уже должен был объявить. И сейчас ругаю себя. Пальцы так и чешутся прикоснуться к ней, успокаивающе и собственнически погладить ее по шее.

– Боже, Кейд. Ты как хороший виски. С возрастом становишься только лучше. – Талия протягивает руку и проводит наманикюренными пальчиками по моему плечу. Будто у нее есть право ко мне прикасаться. Будто она забыла, о чем мы переписывались на прошлой неделе. Она всегда вела себя развязно и, может, всегда была такой, когда появлялась раз в год.

Может, раньше меня это просто не беспокоило.

Тем не менее я отступаю еще на шаг, ставлю перед собой Люка и кладу ему руки на плечи:

– Как твои дела?

– Хорошо. – Она оглядывает поле. – Знаешь, живу в городе. Постоянно чем-то занята.

Я не знаю, чем она занимается, но мне все равно. Однажды она заявилась с мужчиной, лапая его так, словно это могло вызвать у меня ревность.

Не вызвало.

– В Калгари? – весело интересуется Люк.

– Да, милый. – Она смотрит на него сверху вниз, широко улыбаясь. – Красивый, весь в папу, но с голубыми глазами, как у мамы.

– Моя няня из Калгари! – отвечает Люк.

– Няня! Какая прелесть! – Она наклоняется и смотрит Люку прямо в глаза. – А она сегодня здесь? Я бы не отказалась с ней познакомиться.

Прежде чем я успеваю сказать хоть слово, Люк уносится к Уилле. И я не могу винить его за то, что он хочет быть к ней поближе. Она для него утешение, в то время как другая женщина, живущая в часе езды, навещает его не чаще раза в год.

Я оборачиваюсь в тот момент, когда Уилла переводит взгляд с меня на Люка.

Когда Талия оглядывается и подмигивает мне.

28

Уилла

Эта сучка как заноза, которую я не могу вытащить. Вид ее ногтей, скользящих по шее Кейда, врезался мне в память. Она все время бубнила о