Это были ножницы.

4

Снова к Ральфу вернулось ощущение, будто его неустанноподталкивают к пасти туннеля, только теперь этому сопутствовала паника, потомучто, по всей видимости, последний сильный толчок был предпринят во времяночного кошмара, когда ему снилась покойная жена. Что-то внутри него хотелосжаться и кричать от ужаса, и Ральф понял, что если он не успокоит это нечтонемедленно, то действительно закричит. Закрыв глаза, он стал глубоко дышать, скаждым вдохом пытаясь вызвать образ еды: помидора, картофеля, мороженого,брюссельской капусты. Доктор Джамаль научил Кэролайн этой простейшей техникерасслабления, часто это помогало ей уменьшить или вовсе снять сильнейшиеголовные боли — даже в последние шесть недель, когда опухоль совершенновырвалась из-под контроля, эта методика иногда срабатывала, а теперь вот онапомогла Ральфу справиться с паникой.

Сердцебиение успокоилось, и ощущение, что ему простонеобходимо закричать, начало проходить.

Продолжая делать глубокие вдохи и думать (яблоко, груша,кусочек лимонного пирога) о еде, Ральф аккуратно надел колпачки на линзыбинокля. Руки у него еще дрожали, но он уже мог управлять их движениями. Зачехливбинокль, Ральф поднял левую руку и взглянул на повязку. Алое пятно в центреразмером с таблетку аспирина, кажется, не собиралось увеличиваться. Хорошо.

«Ничего хорошего, Ральф».

Довольно справедливо, однако это утверждение не могло помочьрешить сразу, что именно произошло и как поступать дальше. Первый разумный шаг— отложить анализ сна о Кэролайн на потом, а сейчас определить, что жепроисходит на самом деле.

— Я бодрствовал с тех пор, как упал на пол, — сообщил Ральфпустой комнате. — Я уверен в этом, как и в том, что видел этих двоих.

Да. Он действительно видел незнакомцев, окружающую ихзолотисто-зеленую ауру. И в этом он был не одинок; Эд Дипно тоже видел покрайней мере хотя бы одного из них. Ральф мог бы спорить на ферму, будь она унего.

Однако ему не стало легче от того, что он и избивающий женупараноик видели одних и тех же лысоголовых парней.

«И ауры, Ральф, — разве Эд не говорил что-то и о них?»

Вообще-то Эд не использовал именно это слово, но Ральф былуверен, что Дипно заговаривал об аурах по крайней мере дважды. «Ральф, иногдавесь мир полон красок». Это было в августе, незадолго до того, как ДжонЛейдекер арестовал Эда за избиение жены. Затем, почти месяц спустя, когда онпозвонил Ральфу по телефону: «Ты все еще видишь краски?»

Сначала краски, потом врачи-коротышки; несомненно, вскоре завсем этим пожалует и сам Кровавый Царь. Но даже если не принимать все это вовнимание, как же ему следует расценивать увиденное?

Ответ пришел неожиданным, приятным всплеском ясности. Витоге речь должна идти не о здравости его ума, не об аурах или лысоголовых, а оМэй Лочер. Ведь он только что видел, как двое незнакомцев под покровом ночивышли из дома Мэй Лочер… И один из них нес в руке предмет, который можноиспользовать в качестве оружия.

Ральф подошел к телефону, снял трубку и набрал 911.

5

— Полицейский Хоген, — представился женский голос. — Чеммогу помочь? — Своим вниманием и быстрыми действиями, — живо ответил Ральф.

Маска расплывчатой нерешительности, которую он частеньконадевал начиная с середины лета, ушла; сидя подчеркнуто прямо в кресле стелефоном на коленях, Ральф выглядел не на семьдесят, а на здоровые идейственные пятьдесят пять. — Вы можете спасти жизнь женщине.

— Сэр, не будете ли вы столь любезны назвать нам свое имя и…

— Не прерывайте меня, пожалуйста, полицейский Хоген, —твердо сказал мужчина, еще недавно бывший не в состоянии помнить последние двецифры телефонного номера кинотеатра. — Я проснулся, больше заснуть не мог ипоэтому решил немного посидеть. Окна моей гостиной выходят на Гаррисавеню.

Я только что видел… Ральф замолчал, думая не о том, что онвидел, а о том, как сказать полицейскому Хоген об увиденном. Ответ пришел с тойже легкостью и быстротой, как и решение набрать номер 911.

— Я видел двух мужчин, выходящих из дома по соседству смагазином «Красное яблоко». Дом принадлежит женщине по имени Мэй Лочер.Л-О-Ч-ЕР, первая буква "л", Лексингтон. Миссис Лочер серьезно больна.И я никогда прежде не видел этих двоих. — Ральф снова замолчал, но на этот разсделал это осознанно, желая добиться максимального эффекта. — У одного из них вруках были ножницы.

— Точный адрес? — спросила Хоген. Она говорила довольноспокойно, но Ральф уловил тревожные нотки в ее голосе.

— Не знаю, — ответил он. — Найдете в телефонном справочникеили объясните полицейским, что искать следует желтый дом с розовой отделкой вполуквартале от «Красного яблока». Возможно, им придется воспользоватьсяфонариком, потому что эти оранжевые уличные фонари искажают цвета, но они,несомненно, без труда найдут дом.

— Да, сэр, но мне все же необходимо записать ваше имя иномер теле… Ральф положил трубку. С минуту он смотрел на телефон, ожидая, чтотот зазвонит. Когда этого не произошло, он решил, что у полиции Дерри нетсистемы определения номера, как в детективных фильмах, или просто такая системане была включена. Хорошо. Правда, это не решало проблему того, что он скажетили сделает, если полицейские обнаружат Мэй Лочер расчлененной, но позволялоему выиграть время на обдумывание.

Внизу простиралась Гаррис-авеню, пустынная и безмолвная,залитая мощным светом уличных фонарей, выстроившихся в ряд по обе стороны иисчезавших вдали. Спектакль — короткий, но наполненный драматическими событиями— окончен. Сцена снова опустела. Она… Нет, не совсем опустела. Появиласьковыляющая Розали. Выцветший платок развевался вокруг ее шеи. Сегодня была несреда, поэтому на улице не стояли контейнеры с мусором, выставленные дляинспекции Розали, и собака быстро проковыляла дальше, пока не приблизилась кдому Мэй Лочер. Здесь она остановилась, опустив морду (глядя на ее вытянутую,довольно симпатичную мордочку, Ральф подумал, что в родословной Розалинесомненно были и колли).

Там что-то поблескивало.

Ральф снова вытащил бинокль и направил его на Розали. Приэтом мысли его вновь вернулись к десятому сентября — на этот раз к встрече сБиллом и Луизой у входа в Строуфорд-парк. Он вспомнил, как Билл, обняв Луизу заталию, повел ее по улице: они напомнили Ральфу Фреда Астера и Джинджер Роджерс.Но больше всего ему вспоминались спектральные следы, остававшиеся после них наасфальте. Серые принадлежали Луизе, оливково-зеленые —Биллу.

В те старые добрые времена, когда Ральф еще не был удостоенвнимания Чарли Пикеринга и понятия не имел о лысоголовых врачах-коротышках, онпосчитал это галлюцинацией.