— Я не просто недолюбливаю ее, Ральф; я ненавижу ее.Послушайте, я — католик, моя милая матушка была католичкой, мои дети — если ониу меня будут — станут служками в соборе Святого Иосифа. Великолепно.

Быть католиком просто великолепно. Сейчас разрешается естьмясо даже в страстную пятницу. Но если вы считаете, что быть католикомавтоматически означает быть противником абортов, то глубоко ошибаетесь. Видители, я католик, которому приходится допрашивать людей, избивающих своих детейили спускающих их с лестницы после веселенькой ночки, утопленной в ирландскомвиски.

Лейдекер, расстегнув ворот рубашки, вытащил золотой медальони показал его Ральфу.

— Мария, мать Иисуса. Я ношу его с тринадцати лет. Пять летназад я арестовал человека с точно такой же вещичкой. Он только что сварилзаживо своего двухлетнего пасынка. Я рассказываю вам чистую правду. Пареньпоставил огромную кастрюлю с водой на газ, а когда та закипела, схватилмальчугана за щиколотки и опустил в кастрюлю, словно рака. Почему? Потому чтомалыш мочился в кроватку. Так он нам объяснил. Я видел тело, и я скажу вам, чтопо сравнению с этим фотографии, которые так любят показывать «Друзья жизни», неболее чем детский лепет.

Голос Лейдекера слегка задрожал, выдавая внутреннеенапряжение.

— Но больше всего меня поразило то, как этот парень плакал икак он, держась за медальон с изображением Святой Девы Марии, говорил, что емунеобходимо исповедаться… Меня восхищают католики, Ральф… Но я твердо убежден,что не может священник стать истинным отцом для своей паствы, если он лишенправа быть отцом собственного ребенка.

— Ладно, — кивнул Ральф. — Но что вы имеете против СьюзенДэй?

— Она расшевелила это чертово осиное гнездо! — закричалЛейдекер.

— Она приезжает в мой город, и я обязан защищать ее.Отлично! У меня есть надежные парни, и если нам повезет, мы проводим ее изгорода с головой, по-прежнему сидящей на плечах, и грудью, торчащей в нужнуюсторону, но как же насчет предшествующих событий? И того, что произойдет послеее отъезда?

Думаете, ее это интересует? Неужели вы думаете, что людей,курирующих Центр помощи женщинам, волнуют побочные эффекты!

— Не знаю.

— Защитники Центра ушли не намного дальше от насилия, чем«Друзья жизни». Знаете ли вы, с чего все началось?

Ральф порылся в памяти, припоминая свой первый разговор оСьюзен Дэй с Хэмом Дейвенпортом. Ему почти удалось уловить суть, но она тут жеускользнула. Бессонница вновь победила. Он отрицательно покачал головой. —Разделение на территории, — пояснил Лейдекер и возмущенно расхохотался. — Всето же простое, старинное предписание о разделении на территории. Великолепнозвучит. В начале этого лета двое наиболее консервативно настроенных членовгородского совета — Джордж Тэнди и Эмма Уитон — подали прошение в Комитет позащите прав территорий с требованием пересмотреть границы территории, накоторой находится Центр. Идея такова — с учетом новых границ получитьвозможность стереть это место с лица земли. Сомневаюсь, что я формулируюправильно, но суть вы уловили.

— Конечно.

— Ну вот. Поэтому — назовем их «друзья выбора» — пригласилиСьюзен Дэй приехать в Дерри и выступить с речью, которая привлекла бы на ихсторону еще большее число людей, дабы встать грудью на борьбу с «Друзьямижизни».

Единственная проблема заключается в том, что противникиабортов не имели никакого отношения к переразделу территории N7, и людям изЦентра помощи женщинам известно об этом! Черт, одна из их директрис, ДжунХоллидей, — член городского совета. Она и эта сука Уитон чуть ли не плюют другдругу в лицо, сталкиваясь в коридоре муниципалитета.

— Перераздел территории N7 с самого начала был замком напеске, потому что Центр помощи женщинам технически является больницей, как игородская больница Дерри, расположенная по соседству. Если изменитьтерриториальные законы с целью объявить деятельность Центра нелегальной,значит, то же самое произойдет и с одной из трех больниц округа Дерри —третьего по величине округа штата Мэн. Следовательно, этого никогда неслучилось бы, да это и не важно, потому что с самого начала проблемазаключалась в другом. В основе всего лежали стервозность и желание сделатьчто-то в пику противнику. А для большинства сторонников выбора — один из моихколлег называет их Мастаками — дело заключается еще и в собственной правоте.

— Правота? Не понимаю.

— Им недостаточно того, чтобы женщина, не таясь, моглаприйти туда и отделаться от вызывающей лишние проблемы маленькой рыбки,растущей в ней, в любое время, как только пожелает; сторонники выбора хотятдовести спор до конца. В глубине души они хотят, чтобы такие, как Дэн Далтон,признали их правоту, а этого никогда не произойдет. Скорее арабы и израильтянепризнают, что были не правы, и бросят оружие. Я признаю право женщины на аборт,если в этом действительно возникает необходимость, но меня тошнит от отношенияк этому вопросу сторонников выбора. Насколько я разбираюсь в жизни, по сути ониновые пуритане, считающие, что человек, не разделяющий их образ мыслей,обязательно отправится в ад… Только в их представлении это место, где по радиопередают лишь народную музыку, а кормят исключительно жареными курами.

— Ох и остры же вы на язык!

— Попытайтесь посидеть на пороховой бочке три месяца, тогдапосмотрим, что будете чувствовать вы. Скажите мне только одно — как по-вашему,пырнул бы вас ножом Пикеринг, не будь в этом деле замешан Центр помощиженщинам, «Друзья жизни» и Сьюзен Оставьте-Мою-Священную-Корову-в-Покое Дэй?

Ральф сделал вид, что внимательно обдумывает вопрос, насамом же деле он рассматривал ауру Джона Лейдекера. Она была здорового голубогоцвета, но по краям мелькали быстро исчезающие зеленоватые искорки. Именно они изаинтересовали Ральфа; кажется, он знал, что это означает.

Наконец он произнес:

— Нет. Думаю, нет.

— И я того же мнения. Вы были ранены в войне, исход которойуже предрешен, Ральф, и вы далеко не последняя жертва. Но если вы пойдете кМастакам — или к Сьюзен Дэй, — расстегнете рубашку, покажете повязку и скажете:«Частично в этом и ваша вина», они поднимут руки и возразят: «О нет, что вы,нам очень жаль, что вы пострадали, Ральф, ведь мы против насилия, и это не нашавина, однако нам необходимо, чтобы Центр продолжал работать, нам нужны мужчиныи женщины на баррикадах, и если для этого потребуется немного пролитой крови,пусть будет так». Но дело абсолютно не в Центре, именно это и возмущает менябольше всего. Дело в…

— …абортах.

— Да нет же? Праву на аборты ничего не грозит в штате Мэн,да и в Дерри тоже, что бы там ни говорила Сьюзен Дэй. Дело в том, чья командалучше. Дело в том, на чьей стороне Бог. Дело в том, кто прав. Как бы я хотел,чтобы все они спели: «Мы чемпионы» — и напились в стельку.