Его ноги начали идти, потом перешли на быстрый шаг, а затеми вовсе побежали. И чем быстрее Ви двигался, тем лучше ему становилось: бытьбездушным убийцей лучше, намного лучше, чем дышащим вакуумом. Он хотел калечитьи убивать; хотел разрывать на куски клыками и руками; хотел крови своих врагов – всебе и на себе.

Хотел, чтобы крики его жертв звоном отдавались в ушах.

Следуя за смрадной вонью, он пустился через улицы, лавируя впереулках и проспектах, улавливая запах, который становился все сильнее. И чемближе Ви подбирался, тем большее облегчение он чувствовал. Лессеров должно бытьнесколько… и, еще хорошие новости? Ни малейшего признака Братьев, а значит, первомугостю… почетное место.

Этих он оставит для себя.

Завернув за последний угол своего квеста, он ступил назлачную территорию, и тут же остановился. С другой стороны переулка не быловыхода, словно в загоне для крупного рогатого скота. Здания по обе сторонынаправляли приходивший с реки ветер прочь из переулка, и стадо молекул,вздымаясь в воздух, подбирало запахи на свои копыта и галопом устремлялось всинусовые пазухи.

Что…за… хрень…?

Вонь была столь сильной, что его нос подписал бумаги напереезд… но вблизи не наблюдалось группы бледных ублюдков, позвякивающихножами. Переулок был пуст.

А потом он услышал капающий звук. Будто кран выключили не доконца.

Набросив на место мис, Ви стянул перчатку с сияющей руки иосветил себе дорогу. Распространяясь, иллюминация создавала неширокую лужучистого света перед ним, и первой вещью на которую Вишес наткнулся, былботинок… на ноге в камуфляжных штанах… дальше бедра и задница…

И все на этом.

Тело убийцы было разрублено надвое, аккуратно, словно резалиделикатесы, поперечное сечение открывало кишечный тракт, позвоночник выделялсябелым цветом на фоне масляно-черного.

Раздавшееся царапание заставило Ви посмотреть направо.

В этой раз сначала он увидел руку… бледную кисть с ногтями,впивающимися во влажный асфальт, будто эта хрень пыталась вспахать саму землю.

От лессера остался лишь торс, но нежить все еще была жива…однако, отнюдь не чудом; так они были устроены: пока не проткнешь их сердцечем-нибудь стальным, они будут шляться по округе, вне зависимости от состоянияих тел.

Медленно протягивая руку-фонарь вперед, Ви получил полноепредставление о лице гада. Его рот был широко распахнут, язык дергался, будтолессер силился заговорить. Типичный представитель свежего урожая убийц,новобранец: его темная кожа и волосы еще не окрасились в мучнисто-белый.

Ви переступил через ублюдка, двигаясь дальше. Через паруярдов он нашел две половины следующего лессера.

Когда по его затылку пробежали тревожные мурашки, он провелсияющей рукой, двигаясь от тел по окружности.

Так-так… это был привет из прошлого.

И отнюдь не в хорошем смысле.

***

В это время, на территории Братства, Пэйн лежала на кровати,ожидая.

Она не отличалась терпением даже в лучшие времена, и сейчасей казалось, будто прошла декада, прежде чем ее целитель наконец-то вернулся.Когда он появился, то принес с собой пластину, похожую на книгу.

Он сел на кровать рядом с ней, и его сильное, красивое лицобыло напряжено.

– Прости, что так долго. Джейн и я запускали этотноутбук.

Пэйн понятия не имела, что бы это значило.

– Просто скажи все, как есть.

Быстрыми, ловкими руками он открыл верхнюю половинухитроумного изобретения.

– На самом деле, ты должна увидеть это своими глазами.

Чувствуя себя так, будто  хотела выругаться в голос, Пэйнсилой переместила взор на экран. Она мгновенно узнала изображение своейкомнаты. Однако оно было старое, ведь на экране она лежала на кровати исмотрела в сторону ванной. Видео было застывшим, словно картинка, но потом маленькаястрелка переместилась, и после того, как она что-то щелкнула, изображениеначало двигаться.

Нахмурившись, Пэйн сосредоточенно уставилась на себя. Онасияла: каждый дюйм ее тела, открытый взору, светился изнутри. Почему…

Сначала она оторвалась от подушек, выгнув шею так, чтобыподглядеть за своим целителем. Потом чуть больше наклонилась в бок. А потомпереместилась на кровати вперед…

– Я села, – выдохнула она. – На колени!

Воистину, ее сияющая фигура оторвалась от кровати,приподнялась с идеальным балансом, пока она наблюдала за Мэнни в душе.

– Конечно же, ты села, – подтвердил Мэнни.

– А еще я сияю. Но почему?

– Мы надеялись, что ты нам объяснишь. Такое случалосьраньше?

– Если да, то мне об этом ничего не известно. Но япробыла в заточении так долго, что, кажется, не знаю саму себя. – Видеоостановилось. – Включи его снова.

Когда целитель не ответил, а изображения не возобновили свойход, Пэйн взглянула на него… чтобы отшатнуться. На его лице отразилась страшнаяярость, гнев был столь сильным, что его глаза почти почернели.

– Заточена, как? – спросил он. – И кем?

Странно, подумала Пэйн. Она всегда считала, что люди – существаболее спокойные, нежели вампиры. Но защитный отклик ее целителя был столь жесмертельно опасным, как и реакция ее собственного вида.

Хотя, конечно, дело не в защите. Вполне возможно, что она втюремном заточении – отнюдь не привлекательный факт для целителя.

И кто станет его винить?

– Пэйн?

– Эм… Прости меня, целитель... возможно, я не верновыбрала слово, ведь английский – мой второй язык. Я была под наблюдениемматери.

Было почти невозможно скрыть отстраненность в голосе, нокамуфляж должно быть сработал, потому что напряжение покинуло Мануэля навыдохе.

– О, хорошо. Да, это слово значит не то, что тыдумаешь.

Воистину, у людей также были эталоны поведения, не так ли?Облегчение целителя было столь же великим, как и его напряжение минутой ранее.Но, с другой стороны, это не плохо – искать благопристойность и приличие вженщинах… или мужчинах.

Когда он включил повтор видео для нее, Пэйн обратилавнимание на произошедшее чудо… и обнаружила, что качает головой.

– На самом деле, я не осознавала. Как… такое… возможно?

Ее целитель прокашлялся.

– Я переговорил с Джейн… и у нее… ну, у нас естьтеория. – Он встал, чтобы рассмотреть приспособление на потолке. – Онабредовая, но… вероятно, Марвин Гей знал,о чем говорил.

– Марвин?

Быстрым движением Мэнни подхватил стул и поставил его подкамерой.