– Так ведь султан Онтара здесь.

– Верно. Но кто же нас к нему подпустит? Мы ни в одной церемонии не участвуем.

Мирта, с самого начала прислушивавшаяся к их разговору, прочитала полученное сообщение и предложила:

– Можно попробовать сделать так, что султан узнает об этом из третьих рук.

– А конкретнее?

– Ну вот же, в записке купец спрашивает: ты сам прибудешь к нему в банк за плодами или доставить тебе сюда? Если хочешь, я могу пойти за ним и по дороге намекнуть: мол, тебе они без особой уже надобности и ты ищешь покупателей на парочку лишних плодов.

– А почему только на парочку?

– Да потому, что если ты станешь продавать все плоды, значит, у тебя полный финансовый крах и их у тебя скупят не более чем за треть. А «парочка» звучит так, словно ты потакаешь своим капризам.

Даже Алехандро удивился рассуждениям сестры:

– Слушай, детка, тебя бы в торговлю, а ты тут с мечами бегаешь…

– Поговори мне еще! – нахмурила бровки Мирта, но Кремон уже принял решение:

– Хорошо, так и сделаем. Ты иди с этой запиской к купцу и проведи с ним воспитательную беседу. А я тем временем сбегаю к нашему профессору на осмотр. Такос, не проводишь баронетту?

Полковник, помалкивавший все утро, с готовностью отозвался:

– Конечно, провожу. И потом мне еще надо будет сходить за почтой. Из Плады обещали прислать все материалы рано утром.

– Отлично. – Невменяемый встал и энергично потер ладони: – У меня такое предчувствие, что в библиотеке Каменной Радуги обязательно отыскалось нечто стоящее.

– А мы с тобой? – Бабу заслонил дверь своей гигантской фигурой.

– Нет, дружище. Ты ложись и хорошенько выспись. Скорее всего, ночью ты мне опять понадобишься. Аты, Алехандро, продолжай охранять эти помещения. Кстати, вернется Мирта – пусть тоже до обеда отсыпается. Думаю, новые данные мы и без нее просмотрим и изучим.

Мирта в это время засовывала себе в сапожки метательные ножи, которые она вынула, как только вошла. Она несколько раз сильно топнула ногой, пробуя, удобно ли расположились за голенищем тяжелые полоски стали, и проворчала:

– Смотрите, изучайте… Только без женской логики вы все равно ни в чем не разберетесь!

В апартаментах, отведенных для барона Тулича, оба светила медицины с удовольствием попивали горячий чай и перекидывались витиеватыми фразами с обилием непонятных простому человеку медицинских терминов. Судя по широким улыбкам, подобная беседа доставляла им невероятное удовольствие.

Но лишь только Кремон вошел и поздоровался, чай был поспешно отставлен в сторону, камзолы сняты и повешены на спинки кресел, а молодое тело колдуна, уложенное на массажный стол, попало в крепкие и опытные руки. При этом обсуждалось все, что виделось или ощущалось пальцами: мышцы, кожа, расположение костей и виднеющиеся шрамы. Проведя полный массаж, Салив Паперре достал из своей большой сумки магический прибор, который стоил баснословных денег и помогал простым людям увидеть внутренности человека примерно так же, как это делали Эль-Митоланы-врачи. Этот прибор создавался целым коллективом колдунов самых разных специальностей, был весьма хрупок и требовал еженедельной подзарядки магической энергией. О нем мечтал каждый врач, достигший определенного положения в своей профессии и имеющий достаточно средств для его покупки.

Кроме того, так называемый «Охор» с охотой использовали и Эль-Митоланы, поскольку в окуляре прибора каждый вид внутренней структуры тела отличался по цвету от других, и таким образом было возможно более подробного рассмотреть мелкие детали. В Энормии Кремона уже не раз просматривали с помощью «Охора», так что он задержал дыхание и сжался в ожидании прикосновения леденящей нижней части прибора:

– Вы бы хоть нагрели…

– Ничего, – проворчал Шеслан Тулич, соприкасаясь со своим коллегой лбами и начиная настройку. – Молодой, потерпишь… Вот оно! Видишь?

– Угу… Отлично просматривается. – Салив Паперре принялся двигать прибором по коже, пытаясь рассмотреть опухоль с разных сторон. – Теперь возьмем глубже… Ой, как странно… Ну-ка еще глубже проникнем. Ну надо же! Чтоб я был здоров, а ведь, похоже!

Барон Тулич так и подпрыгнул:

– На что?! Тебе это знакомо? Где ты такое видел?

Но королевский лейб-медик с увлечением двигал весьма тяжелый прибор по телу Кремона, ребра которого порой похрустывали от меняющегося давления. Он не торопился утверждать с полной уверенностью. Наконец устав от лавины вопросов своего коллеги Эль-Митолана, он стал объяснять:

– Видишь эти спиральки? Они еле просвечивают, желтого цвета. А теперь взгляни на них с этой стороны. Заметил? Словно колечки. Но именно отсюда видны другие спиральки, более длинные и тонкие, серого цвета… Неужели не видишь?

– Точно! Просматривается некая ткань… Мы вроде и прежде ее видели, зарисовывали. И что это?

– Не имею ни малейшего понятия. Но идентичное расположение спиралек имеют некие шарики, даже не шарики, а комочки, которые у нас на госпитальном складе числятся как отработавшие свой ресурс артефакты.

Кремон напрягся как пружина и поинтересовался:

– А есть инструкции, как им пользоваться?

– Увы, господин Невменяемый, в описании тысячелетней давности указывается, что этими артефактами заведовал при своей жизни знаменитый хирург Скуозис. Да и то неизвестно, как он этими комочками вещества пользовался, ведь в госпиталь они попали лишь после смерти нашего великого предка. При разделе, так сказать, наследства.

– Но ты пытался с ними работать? – спросил барон Тулич.

– Естественно. Что я с ними только не делал! В том числе и «Охором» просматривал. Только потому эти спиральки мне и врезались в память.

Но Невменяемого больше волновало другое. Он вспомнил, как, пребывая возле Гиблых Топей на территории Царства Огов, обнаружил в комнате князя Оузера странное устройство. И теперь его интересовала конкретная вещь:

– Эти шарики идут в комплекте с небольшой коробкой, крышка которого открывается и видна стеклянная поверхность?

Граф Паперре устремил свой взгляд в потолок, усиленно припоминая, а затем с уверенностью сказал:

– Нет! Подобной вещицы у нас вообще никогда не видел.

– А сколько шариков?

– Хм, кажется, штук десять.

– Граф, а ты дашь нам эти шарики для исследований? – с волнением спросил барон Тулич. – Хотя бы несколько?

Старик, видимо, и в самом деле не любил титулов, потому что ответил со всей возможной язвительностью:

– Слушай, мы ведь с твоей светлостью договорились обращаться друг к другу лишь по имени?

– Извини, Салив, больше не буду!

– Смотри не обмани! – заулыбался королевский лейб-медик. – А еще коллега…