– И что ты думаешь после всего этого, дьявол?

Гриф облокотился локтем об окошко и прижался к нему лбом.

– Я думаю, это ты пленница, а не я.

Юва застыла. Неожиданные слова лишили её сил, и она боролась с предательским жжением в глазах. Она не знала точно, кто он, чего в нём больше – звериного или человеческого, но в одном она была уверена: он не был глуп.

– Что ты за существо, раз тебя надо держать взаперти? – прошептала она.

– У тебя блестящая способность интересоваться не тем, чем нужно, да? – от его хриплого голоса по телу Ювы пробежала дрожь. – Вопрос в том, что ты за существо, раз держишь человека взаперти.

Юва на миг закрыла глаза. Ей показалось, что она уже проиграла, но она больше никогда не позволила бы манипулировать собой.

– Даже не пытайся, – сказала она. – Ты поступил бы точно так же, если бы сидел на моём месте, и ты это знаешь.

– Вот видишь. Мы оба на пути к свободе.

Гриф улыбнулся, обнажив клык. Он был всего лишь капельку длиннее остальных зубов, но острее. Его можно пощупать языком…

Ты пьяна, Юва.

Она оторвала от него взгляд и позволила говорить дальше.

– Я пришёл сюда через камни, из места, которого ты никогда не видела и которого нет ни на одной из твоих карт.

– Ложь, – заявила она с полной уверенностью в своей правоте. – Камни в круге Наклы ведут только в те места, которые есть на карте. Даже два мёртвых камня, которые, как говорили, ведут в Друкну, ведут всего лишь куда-то под воду – лично я так думаю.

– Если ты считаешь, что я буду врать, к чему этот разговор?

– Потому что то, о чём люди врут, говорит о них больше, чем правда.

Гриф склонил голову набок, как будто впервые услышал от неё что-то любопытное. Ей хотелось бы, чтобы эта мысль принадлежала ей, но это была азбука всех, кто вырос в доме чтицы крови.

– Я не вру, – сказал он. – Ты говоришь о внешнем круге, я говорю о камнях в его середине.

– В середине нет никаких камней, Железный волк. Там есть только Очевидец. Такая скульптура с шестерёнками и всяким прочим.

На его лице появилось загнанное выражение, он схватился за прутья.

– Три камня. Три камня в середине – я знаю, что они там.

– Если ты говоришь о круге Наклы, то ты ошибаешься. Там пара стен, которые похожи на башню. На них три статуи: ворон, волк и олень. Они из меди, ярко-зелёные.

Гриф повернулся к ней спиной и сложил руки на затылке.

– Юльсингель. Тхеи э скандика дейм…

Кожа Ювы покрылась мурашками. Его слова были совершенно непонятными, но в их мрачной силе нельзя было усомниться.

Он вновь повернулся к ней.

– На это у нас нет времени, поэтому позволь мне поступить самым простым способом. Камни там, их приводит в действие Поток: сила, которая исчезла более тысячи лет назад. Ты никогда не поймёшь, чем она была и что делала, но, думаю, её следы до сих пор видны. Чёрные шрамы в лесах.

Юва безразлично кивнула.

– Чёрная пустошь Свартна. Я знаю те леса. Но камни приводит в действие волчья кровь, для этого не нужно никаких… потоков.

– Только не эти. Даже волки обессилели, когда исчез Поток. Для того чтобы добраться туда, откуда я родом, требуется больше, чем смерть.

Юва подтянула колени к себе и опустила на них подбородок.

– Так зачем ты прибыл сюда?

– Война – разве не с неё начинаются все напасти? У вас не было шансов, конечно. Поток сделал нас сильнее. Но, когда он исчез, а врата перестали работать, мы оказались запертыми здесь. На нас охотились и убивали. Я был одним из последних, и поймавшие меня знали, что делали. Они поняли, какое действие наша кровь может оказать на них, и стали использовать её, чтобы обмануть смерть – вы ведь для неё такая лёгкая добыча. Трое первых поделили между собой эту тайну и назвали себя вардари. Хранители.

Юва не хотела его прерывать. Она хотела уснуть под звук этого голоса, хотела, чтобы он провёл её по всем кошмарам, а потом проснуться. Но у неё накопилось слишком много вопросов.

– В какой момент в картине появились чтицы крови?

– Война. Я уже сказал, всё обычно начинается с неё. Долговечных стало много, и… ну, скажем так, они не всегда сходились во мнениях о том, кто должен обеспечивать доступ к крови.

– Они сражались за тебя? За контроль?

Он зарычал.

– Я много где побывал, у многих долговечных. Я ждал, когда они истребят друг друга, вы ведь лишены способности мыслить… Как это говорится? На долговидимую перспективу?

– На долгосрочную.

– Точно. Так что в Нифле произошла резня, и они должны были исчезнуть. Но потом что-то случилось, лет через двести или около того. Варгар его знает, каким образом, но они умудрились заключить мир, отдав меня другой стороне. Тем, кого ты знаешь как Ведовскую гильдию. С тех пор меня охраняли они.

Юва почувствовала, как наружу просятся старые сомнения. Она снова грезит? Или это происходит на самом деле?

– Почему Ведовской гильдии?

Он постучал когтями по двери.

– Потому что женщины из Ведовской гильдии были их общим врагом. В те времена чтицы крови могли чувствовать вардари, распознавать мою кровь, как ты. А лучшие из них были способны на гораздо большее. В те времена они были охотницами. Воительницами. Совершенно не такими, как сегодня. Ведовская гильдия стала новым хранителем, но в тайну никогда не посвящали более трёх чтиц. Трое знали всё, у каждой имелась наследница. Они продолжали выдавать вардари мою кровь, а взамен получали кровь самих вардари. Загрязнённую и гнилую. Вот почему люди заболевают.

– Значит… Волчья хворь никогда не имела никакого отношения к волкам – это ты хочешь сказать?

– Именно это я и говорю.

Юву начало подташнивать. Волчья кровь была великолепным прикрытием – её ведь всё равно использовали для камней. Она убила боги знают сколько волков ради крови, зубов и шкур. Потому что люди их боялись. А бояться надо было долговечных.

– Так почему ты вообще дал им кровь, разве ты не мог просто?.. – она пожалела о том, что задала этот вопрос, не закончив его формулировать. Её взгляд упал на его шрамы. Разумеется, он отдал её не по доброй воле.

Его глаза сузились. Он потрогал когти, будто проверял их остроту.

– Я мог бы рассказать тебе такое, от чего ты лишилась бы сна до конца своей короткой жизни, – сипло произнёс он. – Я ничего не давал. Они брали. Потом я стал давать, чтобы они не уморили меня голодом, и смотрел, как они сами себя уничтожают. Я с удовольствием дам им кровь, чтобы увидеть, как они истекут своей.

Его сердце крепко и настойчиво сжало её сердце.