Судя по взгляду Игоря, он прекрасно понимал, что это значит.

Молчание долго не продлилось.

— Что за тип? — уже другим тоном спросил он, как только выехали со двора больницы.

— Хирург. По отзывам, подтвержденным собственным опытом, бабник. Ни одной юбки не пропустит.

Игорь в зеркало заднего вида бросил на меня взгляд… Многозначительный.

— А ты? — полюбопытствовал он буквально спустя пару секунд.

— А я… — хмыкнула я, вспомнив, как Роман вздрогнул, почувствовав активацию магемы. — Магема Ивановича. Он сдулся на первом этапе.

Игорь вновь посмотрел на меня, теперь уже задумчиво.

— Жестоко, — пристраивая машину в кармане у магазина, наконец разродился он реакцией.

— Зато действенно, — выбираясь наружу, констатировала я. Забравшись на переднее сиденье, пристегнулась. — Как ваши танцы?

— Похоже на пытку, — вновь выезжая на дорогу, пожаловался он. — Такое ощущение, что готовят к международным соревнованиям по бальным танцам.

— А вдруг, — расслабленно растеклась я по сиденью. Сейчас бы закрыть глаза и поспать…

К дому профессора мы должны были подъехать к четырем. Хорошо, что душ я приняла еще в больнице, а то бы не успели к Трубецким.

Изначально договаривались на шесть, но Данила Евгеньевич хотел увидеть дочь и сына, а раз уж все равно ехать…

Вроде и логика во всем этом была, но перекраивать планы я не любила даже по мелочам. Только настроишься на одно, и раз…

По гороскопу я Близнец. Отец иногда шутил, что больше похожа на барана. Если упрусь, то все, не сдвинуть.

— Кстати, — вспомнила я про встречу в больнице, — видела сегодня Светлану.

— Какую? — не понял Игорь.

— Ту, с пикника. Темно-русая такая. Разговорчивая.

— А! Воробышек, — сообразил он. — И что она там делала?

— Работала, — удивленно посмотрела я на Игоря. — Санитаркой. Говорит, поступила в Первый мед.

— Не понял, — скосил он на меня взгляд. — Ее же вроде как замуж собирались выдавать.

— Ну… — скорчила я недовольную гримасу, — об этом ничего сказать не могу. За что купила, за то и продаю. Работает санитаркой в кардиологии. Приглашала меня в четверг в клуб.

— Одна? — настороженно уточнил Игорь.

— Что — одна? — переспросила я.

Думала в этот момент почему-то об Иванове с гангреной. На той стадии, когда некроз тканей только-только начинается, диагностировать ее практически невозможно. Если, конечно, ты не целитель. А вот развернуть процесс вспять проще простого. Две-три магемы в течение пары дней, и о закупорке вен, как раз и вызвавшей проблему, можно забыть.

Жаль, подобное лечение доступно не каждому. Да и поймать вовремя…

Я надеялась, что Рахима Симбаевна правильно распорядится информацией. Будет жаль, если упустят время.

— Одна приглашала? — развернул свой вопрос Игорь.

— Нет, с подругой, — глядя в окно, ответила я. — С какой-то Тоней. Вроде как врач из кардиологии.

Первое впечатление об этом районе Москвы оказалось не совсем верным. Не провинциальная Пенза — в той даже в центре чувствовался дух времени, а современный, рвущийся в небо город. Дома высотные. У каждого свое лицо. В отделке, в рекламных вывесках, украшавших отданные под бизнес первые этажи. Много зелени. Чистые дороги и тротуары.

Но диссонанс чувствовался. Как будто за красивой картинкой скрывалась еще не видимая никому болезнь.

— И в какой клуб она тебя пригласила? — сворачивая под как раз переключившийся на зеленый светофор, спросил Игорь.

Отвлекшись от созерцания окрестностей, посмотрела на него удивленно. И хотя голос все еще звучал спокойно, сгустившегося напряжения я не пропустила.

— В «Весельчак», — машинально ответила я и… замерла. — Вот это да… А ведь она посчитала, что я завалила экзамены и пришла в больницу работать. Правда, это еще ничего не значит.

— Ничего не значит, — судя по тону, не очень-то и согласился со мной Игорь, — но если вдруг встретитесь еще раз, то свой поход в клуб подтверждай. И то, что завалила экзамены, тоже.

Ответила я не сразу. Вспоминала. Как она подошла. Как говорила, не слушая. Словно жила в своем мире. Как перепрыгивала с одной темы на другую. Как улыбалась, словно в предвкушении.

Там, на пикнике, она показалась мне несколько странной, но вполне безобидной. Да, болтушка. Да, сваливала все в одну кучу. Но это ведь не повод подозревать ее во всех смертных грехах.

Увы, сейчас я так уже не думала. Чувствовалось в ее поведении что-то отталкивающее. Неприятное.

Да еще и эта неизвестная Тоня…

— Когда мы разговаривали, ее позвала молодая женщина. Высокая длинноволосая блондинка. Властная. Извини… — Я не успела сказать, что та посмотрела на меня весьма неприязненно. Достала из рюкзачка зазвонивший телефон. — Здравствуйте, Данила Евгеньевич.

— Через сколько ты можешь подъехать к Воронцовым? — ответив на приветствие, уточнил он.

— Сейчас. Через сколько сможем быть у Воронцовых? — прикрыв микрофон, спросила у Игоря.

Думал тот недолго:

— Двадцать пять — тридцать минут.

— Через тридцать минут, — повторила я профессору, взяв по максимуму.

— Тогда через тридцать минут жду тебя там. Охрана о вас с Игорем предупреждена.

Он отключился раньше, чем я поинтересовалась причиной вызова.

Княгиня чувствовала себя лучше, об этом я знала точно. А все остальное…

Признаться честно, общаться с родственниками отца мне сейчас не хотелось. И без них много проблем, которые требовали внимания.

— Простите, но я не могу принять ваш подарок, — отступила я.

Да еще и убрала руки за спину, чтобы не коснуться амулета даже ненароком.

Знала я такие вещички. Да, защищать защищали, но своим хозяином считали дарителя, а не одариваемого. Хорошо, если только докладывали о каждом твоем шаге, а то ведь могли и на родство проверить или внушить что-нибудь.

В нашем случае, конечно, маловероятно, но в жизни бывало всякое. Андрей не раз предупреждал: будь осторожна. Чем древнее штучка, тем серьезнее могут оказаться последствия.

А эта… Я не особый знаток, но половину тысячи лет ей бы дала.

— Сашенька… — вроде как обидевшись, протянула княгиня.

Но я-то видела, что она довольна. Похоже, отказать супругу не смогла, но сама была против такого подарка.

Впрочем, я могла и ошибаться. Вдруг в ней взыграла жадность. Вроде и одарить надо, но расставаться с эксклюзивной вещичкой совсем не хочется.

— Извините, ваше сиятельство, — вновь склонила я голову, — но награда не соответствует сделанному, поэтому скорее унижает, чем возносит. И я прошу вас…