На этот раз в жизни Уинстона все складывалось хорошо. Их помолвка должна была держаться в секрете, но Уинстон был настолько счастлив, что забыл обо всем, пробежал через лужайку и выложил перед всеми эту новость. 12 августа он написал письмо матери Клемми, в котором он говорил, что любовь Клемми даст ему силу «взять на себя огромную и святую обязанность» подарить ей счастье, равное ее «красоте и достоинствам»[424].

Клемми в письме к сестре Нелли сообщала ей о помолвке:

12 августа Уинстон также написал письмо Памеле, своей бывшей возлюбленной, и просил ее оставаться с ним «лучшими друзьями», как когда она просила его, выходя замуж за Виктора. Уинстон и Клемми, а также Памела и Виктор, граф Литтонский, остались друзьями на всю жизнь. Бабушка Клемми, графиня Эрли, писала Уинстону и Дженни о своей радости по поводу этой помолвки. Уинстону она сказала: «Из хорошего сына выходит хороший муж»[426]. Это, несомненно, было наилучшим комплиментом в его жизни.

Официально помолвка была объявлена 15 августа в газете The Times. Король Эдуард VII прислал из Мариленда телеграмму с наилучшими пожеланиями для молодых.

Занимаясь поисками подвенечного платья, Клемми писала Уинстону 22 августа: «Мой дорогой Я чувствую, что в моем сердце не осталось места ни для кого – ты занял все его уголки». И позднее: «Как только я жила все эти двадцать три года без тебя. Все, что происходило со мной каких-то пять месяцев назад, кажется нереальным». Уинстон отвечал: «У меня нет слов передать всю свою радость и любовь, которые овладели мною. Пусть бог, одаривший меня сверх возможного, хранит тебя целой и невредимой»[427].

В день свадьбы, 12 сентября 1908 года, жених и невеста проехали через лондонский Сити, и на Парламентской площади их радостно приветствовали большие толпы людей. Венчание состоялось в 2 часа после полудня в Вестминстере в церкви Святой Маргарет – церкви Палаты общин. Она была переполнена членами семьи, друзьями и высокопоставленными политическими деятелями. Клемми вел к алтарю ее брат Уильям (Билл), младший лейтенант Британского морского флота. Она была очаровательно мила, в своем переливающемся атласном платье цвета слоновой кости, с вуалью из нежного белого тюля, струящейся из-под венка из флердоранжа – белых цветов. В руках у нее был букет из тубероз; Клемми была религиозной девушкой, и поэтому в ее руках был еще и молитвенник в белом пергаментном переплете, подарок от ее крестного отца, сэра Джона Лесли, 2-го баронета. Ее единственным ювелирным украшением были бриллиантовые серьги, подаренные Уинстоном. За ней шли пять подружек невесты: Нелли, ее сестра; ее кузины Венеция Стэнли и Мадлен Уайт; кузина Уинстона Клэр Фревен; и Горация Сеймур, подруга Клемми. На них были платья из светло-коричневого атласа, а на головах – большие черные нарядные шляпы, украшенные сплетенными розами и камелиями; в руках они держали букеты розовых роз. Бывший директор публичной школы Хэрроу, в которой учился Уинстон, епископ Уэлден, старший священник в Манчестере, обратился ко всем присутствующим с надлежащим приветствием:

Шафером на свадьбе был большой друг Уинстона – Хью Сесил, член консервативной партии от избирательного округа Гринвич на юго-востоке Лондона[429]. Единственным изъяном на этой в остальном безупречной свадьбе был костюм Уинстона, который выглядел, по описанию сарториального журнала Taylor & Cutter, как будто он был «собран наспех в последнюю минуту», «не поддающийся определению… один из самых ужасных свадебных костюмов, какие мы когда-либо видели, придающий ему вид какого-то шикарного кучера».

В то время как молодожены давали друг другу клятвы супружеской верности, брак Дженни и Джорджа находился не в наилучшем состоянии. Бизнес Джорджа потерпел крах. В семье Черчиллей говорили, что одна очень важная деловая встреча не позволила Джорджу прийти на эту свадьбу. Поэтому вместо него под руку с матерью шел ее сын Джек. Этель, леди Дезборо, одна из самых известных хозяек светских гостиных того времени, была приглашена на свадьбу, и она видела, как Джордж (страдающий в то время расстройством нервов) стоял в церкви со слезами на глазах[430]. Хотя Дженни была изысканно одета в дорогое платье и выглядела эффектно для женщины пятидесяти четырех лет, но на фотографии того дня видны ее двойной подбородок и крупная нижняя часть тела; она выглядела полной и немолодой. Поскольку Клемми была малоизвестна журналистам, статьи о свадьбе вращались вокруг описания Дженни. Статья в декабрьском номере литературного журнала Current Literature давала понять читателям, что Дженни была в центре внимания той свадьбы, и ей придавалась в описании чрезмерная важность. В другой статье говорилось: «Хотя и безжалостно заявлять, но мать жениха выглядела как минимум на два года моложе его невесты»[431].

Прием гостей по случаю свадьбы, довольно скромный, только для членов семьи и нескольких друзей, проходил в доме тети Клемми – леди Сент-Хельер, на Портленд Плейс в Лондоне. Молодожены тут же отбыли в Вудсток в графстве Оксфордшир, чтобы провести первые две ночи своего медового месяца в роскоши Бленхеймского дворца. Среди ликующей толпы, приветствующей их при выходе из дома на Портленд Плейс, были «перламутровые короли и королевы» Ист-Энда (победители конкурса традиционной одежды лондонского уличного торговца и его жены). Это были уличные рыночные торговцы. На них были черные костюмы, украшенные перламутровыми пуговицами величиной с монету пенни, и они производили впечатляющий вид[432]. В своей работе в Министерстве торговли Уинстон уделял большое внимание правам уличных торговцев, и именно это послужило причиной популярности молодой пары среди них. По прибытии в Вудсток Уинстона и Клемми встречала приветствиями еще одна толпа, и в воздухе раздавались звуки колоколов церкви Святой Марии Магдалины.